Она вылетела из комнаты, как ошпаренная, а я прислонилась спиной к стене, отдыхая после короткой, но динамичной схватки. В мои планы не входило воевать с госпожой Сесилией. Но она, видимо, решила, что в её планы война входит.

Я убедилась в этом на следующий же день, когда Тюн уже с утра велел мне принять облик синеглазой брюнетки с родинкой для нового клиента.

— Кого ты обчистил на этот раз? — поинтересовалась я, выполняя заказ. — Мерсера или Бринка?

В отражении в зеркале я увидела, как Тюн быстро шмыгнул глазами туда-сюда. И это мне совсем не понравилось.

— Эй, — обернулась я к нему. — Кто клиент? Предупреждай, а то я попаду впросак — и плакали твои денежки.

— Не Мерсер и не Бринк, — промямлил Тюн, — но заплатили опять золотом. Так что постарайся. Сегодня у тебя сразу двое. Они ждут в комнате.

— Сразу двое? — воскликнула я. — Ты в своем уме, жадина? Я кто, по-твоему? Статуя с каменными дырками? Иди и скажи, что я приму двоих, но по очереди.

— Твой покупатель сегодня — женщина! — огрызнулся Тюн, а я потеряла дар речи от изумления. — И она заплатила, чтобы ты трахнулась сразу с двумя. Тебе какая разница — сразу или по очереди? Их всего двое, а не десять. А ты и по десять в день обслуживала и повизгивала от удовольствия!

— Но не одновременно! — больше всего мне хотелось перегрызть жадному человечишке глотку, как горластому петуху. Но пока моя шкурка у него, я не могу причинить вред этому каплуну в мужском обличии.

— Двое — это не страшно, — заявил Тюн.

— Ты проверял, что ли? — дала я волю голосу.

— Заткнись, — предупредил он, выставив в мою сторону пухлый указательный палец — словно сосиской погрозил. — Клиентка сидит за ширмой и хочет, чтобы ты сначала подошла к ней. Подойдешь и выслушаешь, что она хочет. И не смей капризничать! Ещё слово — и я сожгу твою шкуру. Пусть не будет больше денег, я и так неплохо проживу, но терпеть твои капризы не намерен. Вперёд!

Он схватил меня за плечо, выталкивая из комнаты голую.

— Платье… — попробовала возразить я.

— Не понадобится, — отрезал он. — Тебя купили на два часа, так что рассчитывай силы, чтобы быть поживее. Чтобы и правда не казалась госпоже статуей!

Госпожа… Я не сомневалась, чьи это проделки. Госпожа Сесилия решила претворить свои угрозы в жизнь и пришла мстить. Вот так ведьма! Притащила двух мужиков, чтобы они насиловали меня перед ней, а жадный Тюн и рад…

Хозяин втолкнул меня в комнату и запер двери. Я сразу увидела тех, кому предназначалась — они раздевались у кровати, бросая одежду прямо на пол. Двое дюжих парней — не лишенных миловидности, но грубоватых, с наглыми ухмылками. Когда я появилась, один уже расстегивал штаны. Показалось его мужское орудие — довольно большое, уже нацеленное на меня.

С другой стороны стояла ширма. Она закрывала стену, в которой было зарешеченное окно, через которое можно было подглядывать за тем, что происходит в комнате. Некоторые господа любили платить именно за подглядывание, и Тюн беззастенчиво играл на их похотливых желаниях. Теперь оттуда будет наблюдать госпожа Сесилия. Стыдливая честная жена, которая даже мужу отдается в темноте, не снимая рубашки. Вот оно — человеческое лицемерие.

Встряхнув волосами, я подошла к ширме, чувствуя маслянистые взгляды мужчин, и остановилась, приготовившись слушать.

— Ну что, довольна? — раздался тихий и насмешливый голос Сесилии. — Тебе же нравятся сразу двое? Вот я и привела тебе сразу двоих, чтобы ты наелась мужской любви по макушку, проклятая шлюха. Они лесорубы и не видели женщин полгода. Наслаждайся!

Больше я не стала ничего слушать. Если госпожа Сесилия желает, я устрою ей развлечение. Но не такое, какого она ждет.

— Доброго утра, мальчики! — сказала я громко, поворачиваясь к мужчинам и упирая руки в бёдра, позволяя рассмотреть меня во всей красе. — У нас два часа, и я сделаю всё, чтобы вы запомнили их на всю жизнь.

Они уже полностью разделись и готовы были приступить к делу сейчас же. От них исходил крепкий мужской запах, и я только покачала головой.

— Не торопитесь, — сладко сказала я, подходя к ним соблазнительной походкой, призывно покачивая бедрами. — Мы всё успеем, я об этом позабочусь.

Взяв их за члены, я, как охотничьих псов на поводках, повела мужчин в угол, где стоял умывальный таз.

— Вы так и пылаете, дорогие мои, — промурлыкала я, набирая в пригоршню воды и щедро поливая их напряженные мужские орудия. — Эта ароматная вода немного остудит вас и освежит…

Пока я ополаскивала мужские тела, лесорубы не теряли времени — жадно мяли мои грудь и ягодицы. Я позволяла им делать это, подшучивая и мурлыча, успев распалить мужчин почти до края. Но вместе с этим я успела сделать ещё кое-что. Оставив тело прежним, я придала лицу как можно большее сходство с леди Сесилией, не забыв даже родинку между грудей.

Покончив с умыванием, я снова взяла мужчин за члены — на этот раз лаская их легко, по всей длине, заставляя моих клиентов нетерпеливо постанывать и со свистом втягивать воздух сквозь стиснутые зубы, когда я качалась особо чувствительных мест. Проводив мужчин в середину комнаты, я остановилась точно перед ширмой. Чтобы прекрасной госпоже Сесилии было лучше видно, чем мы собирались заняться.

Мои клиенты сразу решили приступить к делу, и один из них взял меня за шею, разворачивая спиной, и надавил ладонью на поясницу, заставляя наклониться.

— Чего это ты первый? — возмутился второй лесоруб.

— Сначала я, — прозвучало в ответ хриплое рычание. — Заткнись, иначе получишь в морду.

Его товарищ что-то угрюмо проворчал, но благоразумно не стал спорить, а принялся терзать меня за груди — мял и оттягивал вниз, будто корову доил.

— Раздвинь ноги пошире, — велел первый, тычась в меня напряженным членом. — У меня всё горит, как я хочу тебе засадить…

— Давай быстрее, — проворчал второй, больно дёргая меня за соски. У меня тоже горит. Я тоже хочу ей присунуть.

— Нет, мальчики, — ласково возразила я, выворачиваясь из их рук. — Будем всё делать не так. Никакой очереди, дорогие мои. Вы оба должны получить удовольствие, одновременно…

На грубых лицах появилось движение мысли, и я хихикнула, не сдержавшись. Лесные люди понятия не имели, что можно творить в тишине спальни. Что ж, это будет забавно — устроить им по-настоящему незабываемую ночь. Устроить всем троим. Ведь госпожа Сесилия тоже должна получить заслуженную награду за свою выходку. Награду и… наказание.

— Встаньте по обе стороны от меня, — я говорила воркуя, нежно поглаживая мужчин по груди, по животу и ниже, — ты здесь, а ты здесь. Как тебя зовут, красавчик? — спросила я старшего, играя его яйцами, как шарами.