Бет не могла двигаться, не могла говорить. Она ощущала тепло его дыхания у своего лица, прилив противоречивых эмоций, сражающихся в ее душе… С горечью она вспомнила, что несколько минут назад почти поддалась влечению к нему. «Если у кого-то и есть извращенный ум, то у Данте», – подумала она.

– Так это прозвучало в твоем исполнении. И с головой у меня все в порядке, – парировала она. – Пока еще слишком рано обсуждать, как быть с ребенком.

– Не для меня, – процедил он сквозь зубы. – Мне нужно все решить сейчас. И имей в виду, что я всегда получаю то, что хочу.

– Я лучше других знаю, что ты не останавливаешься ни перед чем, лишь бы добиться своего. Если бы ты больше занимался своей личной жизнью вместо того, чтобы вмешиваться в жизнь брата, мы не столкнулись бы с такой проблемой.

Его лицо помрачнело, и он прижал ее крепче к себе.

– Что сделано, то сделано. И не смей называть нашего ребенка проблемой. – Данте обхватил ее затылок и пристально посмотрел ей в лицо. – Я знаю кто ты, Бет, – красивая девушка с криминальным прошлым. Такую женщину я ни за что не выбрал бы в матери моего ребенка, но так уж получилось. Я принял это. К тому же ты успешно загладила прежние ошибки. Со временем и ты примешь меня как отца своего ребенка, прекратишь оскорблять меня и начнешь думать о том, как будет лучше для нашего будущего малыша. Со своей стороны я обеспечу тебя всем. Ты будешь жить в полном достатке и посвящать все время ребенку. Поняла?

Данте опять потянулся к ней, его рука ласкала ее спину. От прикосновения нежных пальцев к ее обнаженным плечам Бет таяла от удовольствия.

Долгий страстный поцелуй воспламенил молодую женщину. Вскоре она уже была готова подчиниться. Когда Данте запрокинул ее голову, она обняла его за талию, и ее мягкие губы раскрылись. Но через секунду Бет отстранилась и сжала кулаки:

– Зачем ты целуешь меня?

– Потому что не могу сдержаться, – ответил Данте.

Это была правда. Он понимал, что необходимо успокоить Бет, но думать мог только о том, как раздеть ее догола и со всей страстью накинуться на стройное горячее тело. Напряжение в паху росло.

Бет чувствовала силу его эрекции, отчего она возбуждалась, нервничала и злилась на себя так же сильно, как и на Данте.

– Ты вроде бы сказал, что позаботишься обо всем. А ты женишься на мне? – Она саркастически приподняла бровь. – Что-то предложения руки и сердца я не заметила.

– Да, конечно, я собираюсь жениться на тебе. – Он убрал руки. В его глазах вспыхнули озорные огоньки. – Я думал, что ясно выразился. Я же сказал, что обеспечу тебя всем – деньгами, домом, в котором нам будет удобно жить.

– Нет! Никогда в жизни! – воскликнула Бет, приходя в ужас. Ее сарказм обернулся против нее. – Я завела разговор о женитьбе только для того, чтобы ты увидел, до чего все это нелепо. Ты холодный рассудочный человек, юрист, а ведешь себя более чем странно. Ты похож на одержимого и меня вовлекаешь в водоворот своего безумства. Но ситуация такова, что я беременна восемь недель, а в первые двенадцать недель может случиться что угодно. Нет смысла обсуждать дела немедленно. Мне нужно привыкнуть к мысли о ребенке, успокоиться и отдохнуть. Поговорим об этом позже. Если это тебе неудобно, то сожалею. Но я не собираюсь выходить за тебя замуж. Это мое тело, мой ребенок. Понял?

Данте рассеянно провел рукой по волосам. Ему было неприятно выслушивать все это, но, может быть, Бет права. Спешно приезжать сюда, заставлять ее срочно ехать в аптеку совершенно не в его стиле. Но для Данте было важно, чтобы ничто не отвлекало его от работы, и для этого он держал под контролем свою частную жизнь. Отец приучил его к этому с самого юного возраста, и он не собирался менять свои привычки. Он не мог дать Бет время на размышление. Она по сравнению с ним небогата, но кроме дома унаследовала значительную сумму денег и может исчезнуть в любой момент, когда ей заблагорассудится. Этого он не допустит.

– Я понимаю, что тебе нужно свыкнуться с мыслью о беременности. – Данте нахмурился, заметив темные круги у нее под глазами. – Мне нужно быть в Риме завтра, и я хотел бы, чтобы ты поехала со мной. Поверь, тебе будет хорошо и удобно там. Я покажу тебя лучшему врачу, ты поселишься в моем поместье. За тобой будет кому ухаживать. Скоро мы поженимся, нравится это тебе или нет. Скромную церемонию можно устроить через две-три недели…

– Нет, спасибо. У меня есть свой врач, и я предпочитаю оставаться у себя дома.

Данте заметил решительное выражение ее лица, и его губы недовольно сжались. Он не удивился, что Бет отказалась. Несмотря на сомнительное прошлое, она была невероятно наивна в некоторых вопросах. Ведь она даже не думала о беременности, пока он не приехал.

– Я вижу, у тебя хороший дом, но ты живешь одна.

– Я не одна. У меня есть друзья, и я могу сама о себе позаботиться. Без твоей помощи, – отрезала Бет.

Данте стоял в полуметре от нее. Его темные глаза были сфокусированы на ней, глубокий голос звучал озабоченно. Бет знала, что ему нельзя доверять, но чем дольше он говорил, тем больше она начинала верить ему. Хотя в этот раз доверие могло обойтись ей еще дороже.

– Как позаботиться? – раздраженно поинтересовался он.

Она медленно поднялась. Данте не был и никогда не будет ей другом. Его единственная цель – наследник.

– Прежде всего я пойду к своему врачу. Он по ставит меня на учет в местной больнице, у которой прекрасная репутация, кстати. – Она сделала шаг ему навстречу. – Мы все выяснили, и ты можешь ехать. Тебя не нужно провожать? Найдешь дорогу? – Она пошла к выходу.

Не сказав ни слова, Данте отодвинулся и позволил ей пройти. Бет получит время на размышление, но только несколько минут, а не недель. Он был убежден, что она выйдет за него. Он гордился фамилией Каннаваро и более чем двухсотлетней историей своей семьи. Его ребенок не появится на свет незаконнорожденным.

Женщина прошла мимо Данте и направилась в кухню. Она почувствовала, что сильно проголодалась. Бет вынула из холодильника коробку с яйцами, ветчину, кусок сыра, овощи для салата, положила все на кухонный стол, затем достала сковороду для омлета и поставила ее на плиту.

– Тебе помочь?

Она не слышала, как Данте вошел, а оказалось, он стоит за ее спиной.

– Нет, – ответила она сухо. – Уезжай.

– Я не ел с самого утра. Вообще-то я мог бы пообедать в местном пабе. Билл приветливый парень, и ты, кажется, нравишься ему. Ему, наверное, будет приятно первым услышать, что ты беременна.

– Нет. Я не хочу, чтобы кто-нибудь об этом узнал, пока беременность не подтвердит врач. Садись. – Бет кивком указала на кухонный стол. – Покормлю тебя перед дорогой. У меня, правда, ничего нет, кроме омлета с сыром и ветчиной.

Она пыталась говорить непринужденно, но Данте находился слишком близко. Из-за этого она чувствовала себя в просторной кухне как в кроличьей норе.