Добродушно посмеиваясь, старик повернулся к маленькому столу, взял маленькую фарфоровую чашку и отпил из нее. Присутствие старика стало ощущаться еще сильнее.

— Это Том Коркориган, дядя.

Кивок в ответ.

Мастер Пинь и Чжао-цзи говорили тихо, не глядя на Тома.

Как долго это могло продолжаться? Капитан велел им возвращаться побыстрее. А с Капитаном шутить нельзя. Тем более что малыш Дарфредо сообщил преподавателю на ухо новости, которые, похоже, расстроили учителя.

«Капитан знает, что это — семья Чжао-цзи», — вдруг понял Том.

Мастер Пинь хлопнул в ладоши.

Стройная девочка, ровесница Чжао-цзи и Тома, вошла в помещение палатки, держа в руках черную подушку.

— Фэн-ин, — старик улыбнулся. — Предложи нашим гостям.

На подушке лежало шесть узких серебряных браслетов. Чжао-цзи взял один из них, Том последовал его примеру. Потом приятель Тома поклонился девочке Фэн-ин. Ее кожа казалась безупречной, черные волосы были длинными и блестящими.

Она наградила Чжао-цзи быстрым взглядом, в котором чувствовалось напряжение.

— Молодой Коркориган.

Мурашки пробежали по коже Тома, поскольку старик обращался непосредственно к нему.

— Срок твоего разрешения на путешествия истечет через две декады. Навести нас перед этим. Чжао-цзи объяснит тебе, как это сделать.

«Разрешение на путешествия?!» — с пересохшим горлом Том закрепил браслет вокруг запястья.

— Спасибо, дядя.

Мастер Пинь ответил двусложной китайской фразой. И Том понял, что разговор закончен.

* * *

Когда они уходили, Том чувствовал присутствие старика спиной, оно обволакивало, словно паутина. Юноша с облегчением вздохнул, едва они вышли из главной пещеры и полог палатки плотно закрылся за ними.

— Стохастикос, Чжао-цзи! — Это было проклятие, которое Том услышал недавно. Других слов у него не нашлось.

Чжао-цзи оказался чуть многословнее.

— Это Дарфредо, — сказал он. — Похоже, его оставили, чтобы подождать нас.

— Зачем?.. — Том замолк, потому что маленький Дарфредо уже подбежал к ним.

«Разрешение на путешествия, — подумал Том. — На путешествия куда?»

Слова Дарфредо прервали его размышления:

— А вы знаете, что случилось? — Мальчишка аж приплясывал от возбуждения. — Никогда не догадаетесь!.. Старина Кривил арестован. Кто бы в это мог поверить?

— Кривил арестован? — удивился Чжао-цзи. — Почему?

У Тома вдруг испортилось настроение.

«Он участвовал в ограблении вместе с шайкой Алгрина, — подумал Том. — Но схватили только Кривила… О Судьба! — Том закрыл глаза. — Что я наделал?»

Нулапейрон, 3405 год н. э.

В первый же свободный день после посещения семейства Чжао-цзи им позволили навестить Кривила. Помещение заливал голубой электрический свет.

— Где же Кривил? — спросил Том свистящим шепотом. — Я его не вижу.

Какие-то тени двигались в голубой жидкости.

— Там. — Чжао-цзи подался вперед, и от его дыхания на поверхности мембраны появилась слабая оранжевая рябь.

— Я не вижу… О Судьба! Неужели это он?

За мембраной была видна темно-синяя волокнистая масса, этакое ядро. Вокруг медленно шевелились изогнутые щупальца. Там же Том разглядел фигуры барахтающихся в жидкости мальчиков. Похоже, их было тут около двадцати. Чем именно они занимались, Том не понимал.

Грузный надзиратель, стоявший позади, объявил:

— Увидели его, парни, а теперь пошли. — В его голосе прозвучала странная, напряженная нотка. — Хватит с вас!

Чжао-цзи продолжал смотреть сквозь мембрану.

У нас есть право поговорить с ним. — Оранжевые импульсы аккомпанировали его словам. — Ваш начальник так сказал.

Том пожал плечами, собираясь извиниться за грубость Чжао-цзи, но выражение, родившееся на лице надзирателя, остановило его. Ему даже показалось, что в глазах надзирателя блеснули слезы. Хотя жутковатый голубой свет делал все вокруг таким нереальным…

Надзиратель отодвинул посетителей в сторону, взмахнул короткопалой рукой, и юноши увидели, как мембрана запульсировала.

— Кривил Дилвенней! На выход! — Служитель закона повернулся к Тому. — Поаккуратнее с ним.

У Тома сдавило от волнения горло.

Одна из темных фигур, медленно, с видимым усилием двигаясь сквозь вязкую фосфоресцирующую жидкость, добралась до мембраны. В голубом свете Кривил был похож на труп. Он загребал жидкость голыми руками и ногами. Сзади его удерживало щупальце — что-то вроде ремня безопасности, тянущегося в глубь жидкости.

Грубый жест надзирателя, и Кривил медленно согнулся, просунул одну руку сквозь мембрану.

— Не дотрагивайтесь до него, парни, — предупредил надзиратель.

И вдруг схватил Кривила за руку, дернул. Тот прорвался сквозь мембрану и упал на колени, закашлялся, выплевывая синюю жидкость на каменные плиты.

— Судьба, Крив… Ах! — Чжао-цзи, словно ужаленный, отдернул руку, на которую попали брызги.

— Кровавый Хаос! — выругался служитель закона и отцепил от своего широкого ремня маленькую флягу. — Я велел тебе не касаться его.

Наклонив флягу, он побрызгал искрящейся серебристой жидкостью на палец Чжао-цзи. Том успел заметить, что палец мгновенно почернел.

— Холодно, — прошептал Чжао-цзи.

— Все будет в порядке, парень.

Сидя на земле, Кривил поднял голову, уставился на мальчишек. Его рот беззвучно открывался, как у вытащенной из воды рыбы. Он еще раз прокашлялся и спросил:

— Том… Зачем? Зачем вы… вытащили меня? Смутившись, Том поглядел на надзирателя, тот покачал головой.

— Отпустите меня… — Кривил повернулся к мембране. — Назад в…

Том услышал, как Чжао-цзи застонал. Сначала он решил, что приятель стонет от боли в пальце, но потом понял, в чем дело.

Он увидел под изодранной мокрой рубашкой Кривила толстое щупальце. Оно росло прямо из спины юноши, было частью его плоти и тянуло его назад в голубую жидкость, соединяло его Судьба знает с чем. Под мышками Кривила располагался ряд жаберных отверстий, которые судорожно открывались и закрывались, словно от недостатка воздуха.

— Возвращайся назад, Дилвенней, — разрешил надзиратель.

Том и Чжао-цзи с ужасом наблюдали, как дрожащий Кривил ползет по полу. Потом он проник сквозь мембрану и вновь погрузился в объятия холодной жидкости.

В его глазах вспыхнула радость. Отталкиваясь руками, словно плавниками, он медленно поплыл прочь, пока не затерялся среди двигавшихся в синеве смутных теней.