Медленно, со стоном нагнувшись, подняла предмет, с недоумением и интересом рассматривая. Внутри оказался браслет. Довольно простой, не из дорогих металлов, но весьма искусно сделанный. Плетение выглядело воздушным и удивительно сложным, что делало вещицу несомненно ценной, несмотря на простой материал.

Спустившись в кухню, тут же рухнула на стул, устав так, словно сама вспахала не одно поле.

— Что? — Ченни, отбросив полотенце на стол, где она вытирала посуду. Подойдя вплотную, экономка по-матерински прижала прохладную ладонь мне ко лбу. — Жара нет, но, кажется, вы едва на ногах стоите.

— Их так крутит, словно я босой по болотам шастала. Вроде как и не сильно замерзла.

— Мы вчера ждали, но как лард вернулся, такой шум поднял. Сперва все вместе по усадьбе скакали, выискивали и каждый уголок проверили. Даже кладовые и те прошерстили сверху до низу. — Ченни тихо рассказывала, кидая в маленький котелок травы от боли в мышцах, — Я вам и мази, и отвары, все приготовила, но Тазур, вредина такая, абсолютно всех по комнатам разогнал, как вас не отыскали. Злой был. Сильно вам досталось?

— На удивление нет. Порычал немного, но я быстро сбежала. Не знаешь, чье и откуда? — я повертела в ладонях шкатулку с браслетом, шмыгая носом.

— Молодой сегодня носился с ней. Как его? Тот, что за конем лардовым приглядывает.

— Савр? Этого еще не хватало, — прикрыв глаза, я откинулась к стене. После прогулки на топи стоило бы принять горячую ванну с травами, а не ноги мыть в едва теплой воде. Вот теперь все последствия налицо. — Скоро готово будет?

— Минут пятнадцать. У меня все стояло. Нужно только допарить. Завтрак потом.

— Да помню я, помню, — есть в целом и не очень-то хотелось, но в душе все равно поднимался протест. Ту горькую гадость, что Ченни готовила, конечно, лучше пить на голодный желудок, но от этого как-то не легче. — Пойду пока гляну, что вчера сделали.

— Долго не ходите. Знаю я вас, — ворчливо, но беззлобно буркнула Ченни.

Стараясь не делать резких движений, я выползла из кухни во двор, сразу наткнувшись взглядом на восстановленную ограду, там где зимой поработал снег. Длинные обтесанные бревна крепко держали светлые и темные жерди вперемешку. Хорошо. Теперь, когда начнется стрижка, можно будет спокойно выпускать овец, отделяя на группы.

— Анна. Ты так хороша сегодня, что солнце затмеваешь, — ошалело моргая на пасмурное серое небо, я повернула голову в сторону томного низкого голоса, изволившего нести подобную чушь. Этого мужчину я по имени не знала. Чуть старше ларда, он командовал группой, которая укладывала дрова вдоль задней стены дома, под навес.

— Что, простите?

— Ты так сияешь, что просто больно смотреть. Но не видеть тебя еще больнее, — широкая улыбка полоумного и сверкающие зубы стали дополнением к букету из еловых веток и красной таволги, которая только-только начинала цвести на высоких местах.

Кивнув сумасшедшему, явно не видящему, что я сегодня больше всего похожу на умертвие, даже без обычного макияжа, от греха подальше приняла букет, криво улыбнувшись. Не слишком достоверно отговорившись делами, быстрее спустилась с крыльца, уйдя в сторону колодца. Нужно было посмотреть, сделали ли с ним хоть что-то за вчера. Пусть я несколько лукавила в срочности дел, но из списка не было ни единого, которое было бы ненужным. По дороге скормив еловый букет скотине, перегнулась через край колодца, пытаясь разглядеть, вытянули ли оттуда всю тину и грязь. Чистить и углублять колодец дело совсем не простое и исключительно мужское. Судя по комьям грязи вокруг — что-то да сделали, но в темноте мне не удавалось ничего рассмотреть.

— Если нырять собираешься, то сперва предупреди всех. Тазур нас на ленты порвет, если ты туда рухнешь, — насмешливый голос заставил встать и пошатнуться от резкого оттока крови.

— Я просто посмотреть. Что-то сделали?

— Конечно, — хар Леран, чей возраст и спокойствие мне очень импонировали, кивнул головой, — дно почистили от ила неплохо. Сегодня мелкой галькой засыпать хотим, чтобы чище было.

— И где ее взять? — от холодного утреннего воздуха в горле начинало изрядно свербеть, а нос тек не переставая.

— Да есть все. Не переживай.

— Если хорошо получится, нужно будет в деревнях колодцы обновить. Как вы так быстро воду убрали? Мы года четыре тому один колодец чистили, так едва успевали ведра вытягивать.

— Особая трубка. Ткань плотная, если ее провощить, будет отличным приспособлением.

— Это как мешки для вина? Только трубка? Но мы из кожи делаем.

— Из кожи много швов. А из ткани можно сразу сделать так, как нам необходимо, потом тебе покажем. Да ты, никак, заболела! — воскликнул хар, когда я зашлась в приступе раздирающего кашля, от которого на глаза наворачивались слезы.

— Это ерунда.

— Ну да. Будут тебе теперь прогулки по болотам, — подхватив меня под руку, фыркнул хар недовольно, увлекая обратно в сторону дома.

— Погодите, мне нужно кое-что еще сделать.

— Конечно. В постель тебе, девица, надо. И горячий камень под ноги.

Конечно. Предложение было таким заманчивым, что едва хватало силы воли отказаться. Может, я ему и последую. Как только сделаю все дела.

— Непременно, благородный хар. Я только дела закончу, — сорвавшись на новый приступ кашля, я с трудом закончила фразу. Успокоившись, несколько неловко чувствуя себя под осуждающим взглядом мужчины, я оглядела двор. — А где остальные? Как-то здесь немного ваших.

— Отправились в деревни. Часть людей вернулась в свои дома, Тазур хотел с ними переговорить.

— Что?! — у меня, кажется, от испуга и злости, задымились уши. — Я же сказала, что сегодня никто не должен покидать поместье! Куда они отправились? В Долинку или дальше?

— Собирались в дальнюю. Веста? Так вроде называется.

— Когда вернуться должны?

— К обеду.

— К обеду, — как сомнамбула, повторила я. Непослушные, глупые мужчины. Простая просьба. Самая элементарная и совершенно несложная задача. Сидеть дома! — Плохо. Ой, как плохо.

— Что не так, Анна? — Леран сильнее сжал пальцы на моем локте. Привлекая внимание.

— Сегодня духи болот будут подтверждать свою власть. И все живое, что окажется не там, где нужно, может погибнуть.

— Духи? Они столь опасны? — криво подняв бровь, уточнил хар, явно не разделяя моего беспокойства.

— Это не бесплотные субстанции, которые только воют по ночам. Это особая земля. Миха! Миха, иди сюда. Раит в поместье? — выкручивая руки, я пыталась придумать, как теперь спасти нерадивых захватчиков. Конечно, меня изрядно нервировало постороннее присутствие в собственных землях, но игнорировать положительный эффект или просто желать им смерти — совсем не в моих привычках.