И почему конгресс не пытается запретить пугающие и отвратительные песни Джонни Кэша («Убил я парня в Рино, взгляни, как сдох он»), «Дикси Чикс» («Эрл должен умереть») или Брюса Спрингстина («…Убил я всех на своем пути и не скажу, мол, сожалею о том, что совершили мы»). Почему все сводится к рэпу? Почему СМИ скрывают правду и не публикуют рэперские тексты вроде этих:

Я продал бутыли печали и перешел на романы с поэмами.

У Тан Клан

Твои мозги используют, приятель.

Айс Кьюб

Нищая мать-одиночка на пособии… расскажи, что случилось с тобой?

Тупак Шакур

Пытаюсь жизнь я изменить свою, ведь не хочу я грешником уйти.

Мастер Пи

Афроамериканцы ютятся на нижней ступеньке экономической лестницы с тех самых пор, как их победили и заковали в цепи, — им так и не удалось сбежать с той ступеньки ни разу. Все другие оседавшие здесь иммигранты сумели пробиться из низов в средние и даже высшие слои общества. Даже у американских индейцев — беднейших из бедных — куда меньше детей живут в нищете, чем у афроамериканцсв.

Вы никак думали, что отношение к черным в Америке изменилось к лучшему? Вспомним ту же борьбу с расизмом; любой решит, будто уровень жизни наших черных сограждан вырос. Опрос, опубликованный в «Вашингтон пост» в июле 2001 года, показал: от 40 до 60 процентов белых людей считают, что доход среднего афроамериканца равен или превышает средний доход белого человека.

А теперь подумайте еще разок. Согласно исследованию, проведенному экономистами Ричардом Всддером, Лоуэллом Гэллауэсм и Дэвидом К. Клингеманом, средний годовой доход черного американца на 61 процент ниже, чем у белого. Такая же разница была и в 1880 году! За 120 лет ни черта не изменилось. Все еще не верите? Тогда смотрите:

* Почти 20 процентов молодых афроамериканцев в возрасте от 16 до 24 лет не учатся и не работают (у белых — 9 процентов). Несмотря на «экономический бум» девяностых, в последнее десятилетие эти цифры практически не изменились.

* В 1993 году семьи белых вложили в ценные бумаги, социальные фонды и/или внесли наличный пенсионный счет в три раза больше, чем семьи черных. С тех пор биржа удвоила, если не утроила, их состояния.

* Черным пациентам-сердечникам куда реже, чем белым, делают сердечную катетеризацию — общую процедуру, которая может спасти человеку жизнь; и это вне зависимости от расы врача. И черные, и белые врачи направляют на катетеризацию на 40 процентов больше белых, чем черных.

* У белых в пять раз больше шансов получить срочную медицинскую помощь при апоплексическом ударе.

* Вероятность умереть при родах у черных женщин в четыре раза выше, чем у белых.

* С 1954 года уровень безработицы среди черных в два раза выше, чем у белых.

Неужели все это бесит лишь меня да преподобного Фаррахана? Чем афроамериканцы заслужили такое отношение, особенно учитывая, как мала их роль в страданиях нашего общества? Почему наказывают только их? Будь я проклят, если знаю ответ.

Так как же нам, белым людям, выйти сухими из воды без концовок а-ля Реджиналд Денни?[32]

Изобретательность белых не знает границ! Понимаете, мы ведь были настоящими тупицами. Мы не скрывали своих расистских убеждений — идиоты, ей-богу. Мы искренне развешивали на туалетах таблички «ТОЛЬКО ДЛЯ БЕЛЫХ» и тому подобное. Над питьевым источником помещали знак «ДЛЯ ЦВЕТНЫХ». Заставляли черных сидеть в задней части автобуса. Запрещали им ходить в наши школы и жить по соседству. Они выполняли самую грязную работу (в объявлениях так и указывалось «ТОЛЬКО ДЛЯ НЕГРОВ»), и мы четко давали понять: если ты не белый — твоя зарплата будет меньше.

Разумеется, такая открытая вызывающая дискриминация доставила нам уйму неприятностей. Кучка наглых адвокатов заявилась в суд, сославшись, ни много ни мало, на нашу собственную конституцию! Они процитировали Четырнадцатую поправку, которая запрещает относиться к кому бы то ни было иначе, чем к представителям других рас.

В итоге, после долгих судебных разбирательств, демонстраций и массовых беспорядков, мы поняли: если не поумнеем — придется делиться пирогом. Мы получили хороший урок: хочешь стать успешным расистом — найди способ делать это с улыбкой на лице!

Поэтому белые люди стали хитрее и убрали таблички, прекратили нападать на черных, если кто-нибудь из них заговаривал с нашими женщинами на улицах, приняли несколько законов о гражданских правах и зареклись произносить слова типа «ниггер» на публике. Мы теперь столь великодушны, что говорим: «Ну конечно, ты даже можешь поселиться по соседству; твои дети могут ходить в одну школу с нашими. Почему бы и нет? Мы как раз переезжаем». Мы улыбнулись, похлопали черную Америку по плечу и рванули в пригороды. Там мы ведем вполне привычный образ жизни. Выходя утром в сад за газетой, мы смотрим налево и видим белых; смотрим направо, а там — угадайте с трех раз — тоже белые!

На работе нам по-прежнему достаются самые лучшие должности, двойная зарплата и передние места в автобусе, конечная остановка которого — счастье и успех. Только оглянитесь и увидите, что черные сидят там же, где и всегда: уборщики, официанты, продавцы — одним словом, прислуга.

Дабы замаскировать продолжающуюся дискриминацию, мы проводим на рабочих местах «смешанные семинары» и приглашаем консультантов по «городским отношениям» помочь нам «найти общий язык с коллективом». Давая объявление о свободных вакансиях, мы радостно приписываем: «Равная возможность трудоустройства». И можно вдоволь посмеяться. Ведь мы-то знаем, что черным здесь работать не светит. Только четыре процента всех афроамериканцев имеют высшее образование (сравните с девятью процентами у белых и пятнадцатью — у американцев азиатского происхождения). Мы изначально отладили систему, которая гарантирует, что черные будут учиться в самых плохих школах, а значит, не смогут поступить в лучшие колледжи и поэтому; прямым ходом отправятся в ряды прислуги — подогревать нам молочко, обслуживать наши «БМВ», подбирать наш мусор. Ах да, некоторые проскальзывают, но дорого расплачиваются за свою удачу: черного доктора за рулем «БМВ» беспрестанно тормозят полицейские, черная актриса после оглушительных оваций не может поймать на Бродвее такси, черного брокера первым отправят «на пенсию».

Да нам, белым, за такую находчивость медаль надо давать. Мы произносим пространные речи об объединении; отмечаем день рождения доктора Кинга; хмуримся, услышав расистские анекдоты; благодаря крысиному выродку — Марку Фурману, чуть сломавшему наше прикрытие, — мы даже придумали новый термин «слово на Н», вместо привычного «ниггера». Поверьте, вам НИКОГДА не услышать, как кто-нибудь из нас произносит его — только не сегодня, комар носа не подточит! Озвучить свои мысли мы можем лишь в одиночестве, распевая рэперские песни, — дружок, вот почему мы так внезапно прониклись к рэпу!