Холмс тонко улыбнулся:

– Вы правы, это был смертельный удар, но вовсе не в том роде, который вам представляется. Я бы привлек ваше внимание к этому туалетному столику, а особенно – к стене прямо за дверью. Скажите, миссис Тернер, давно ли мистер Вулбридж сюда переехал?

– Около месяца назад, мистер Холмс. Джордж работал у моего мужа, который обучал его банковскому делу. Ему пришлось съехать с прежней квартиры, и он искал себе новое жилье. Артур предложил ему на время обосноваться у нас. Познакомившись с этим молодым человеком, я тоже дала согласие, так как нашла его весьма приятным джентльменом.

– Он знал, что творится у вас в доме? – спросил Холмс.

– Знал, но ему надо было где-то жить. Поскольку мы условились, что не возьмем с него платы, его это вполне устроило, даже несмотря на ночное беспокойство.

Холмс улыбнулся:

– Они хорошо ладили с вашим мужем как учитель с учеником?

Миссис Тернер задумалась и погрустнела:

– Мы никогда не имели детей, мистер Холмс. Мне кажется, Артур уже начинал видеть в Джордже сына, которого у него не было. Они часами просиживали в кабинете, обсуждая свои дела. Насколько я понимаю, мистер Вулбридж был усердным и сообразительным учеником и отличным помощником мужу.

Пока она говорила, внизу хлопнула входная дверь, и в прихожей под их ногами зазвучали шаги и тихие, но оживленные голоса, однако слов было не различить. Затем до них донесся вопрос: «Виктория? Ты здесь?», и они услышали, как кто-то поднимается по лестнице.

Миссис Тернер заметно помрачнела и прошептала:

– О боже, это муж. Совсем не так я хотела вас с ним познакомить.

Все трое повернули головы в направлении лестницы, приготовившись лицом к лицу встретить противника.

– Виктория? – удивленно произнес Артур Тернер, оказавшись на верхней площадке лестницы и увидев перед собой жену, оробевшего Мортхауса и незнакомца, который улыбался, хотя взгляд его был холоден и внимателен. – Что происходит? Кто этот джентльмен?

Последовала непродолжительная пауза, во время которой миссис Тернер пыталась подобрать слова, чтобы объяснить создавшееся положение, но прославленный детектив тут же воспользовался ее молчанием:

– Мистер Тернер, вероятно? Позвольте представиться: мистер Шерлок Холмс к вашим услугам. – Он протянул хозяину дома руку, но мистер Тернер не ответил на приветствие.

– Не думаю, сэр, что я вас знаю, – сухо заявил хозяин, – хотя вчера мне называли ваше имя. Однако мы не просили вашей помощи, в чем бы она ни заключалась, и не нуждаемся в ней. – Он повернулся к лестнице и, перегнувшись через перила, крикнул: – Фаулер! Поднимайтесь-ка сюда!

Снизу послышались торопливые шаги, и перед присутствующими возникла маленькая фигурка инспектора Фаулера.

– Так, так! Любопытная компания тут собралась! Мистер Холмс, ежели не ошибаюсь?

Тот кивнул и вежливо улыбнулся.

– И что это вы делаете поблизости от места преступления?

Прежде чем ответить, Холмс мгновение рассматривал обоих джентльменов:

– Дорогой мистер Тернер, инспектор Фаулер, я искренне прошу прощения за свое вторжение. Вчера, проезжая мимо этого дома, я заметил, что здесь что-то происходит, и мой знакомый, у которого я остановился в Эдинбурге, был так добр, что познакомил меня с, так сказать, местными сплетнями. Во мне пробудилось любопытство, и вот немного погодя я приехал сюда, чтобы предложить свою помощь. Ваша любезная супруга, – он указал на миссис Тернер, – очень не хотела меня впускать, но я, к стыду своему, стал упорствовать и наконец переубедил ее. Так у меня появилась возможность взглянуть на место преступления.

Артур Тернер собирался самым решительным образом возразить, но Фаулер жестом остановил его:

– Позвольте мне, мистер Тернер. Вас, мистер Холмс, здесь совсем не ждут. Буду вам очень признателен, если вы остережетесь совать свой нос в дела полиции. В отличие от ваших друзей из Ярда, тут никто вашего вмешательства не потерпит!

Инспектор напустил на себя важный вид, стараясь показать, кто здесь главный, но Холмс лишь улыбнулся и легко уступил:

– Приношу вам всем свои извинения и удаляюсь. Если в моих услугах не нуждаются, рад это слышать. Всего хорошего.

Он направился к лестнице. За ним, обмениваясь гневными взглядами, последовали Фаулер и мистер Тернер, а также миссис Тернер и констебль, в той же мере растерянные и разочарованные. Мортхаус особенно недоумевал, отчего этот человек, который, кажется, понимал в раскрытии преступлений не больше, чем он сам, так беспокоит этих господ. Оказавшись у входной двери, Фаулер проворно распахнул ее и грозно взглянул на Холмса, который ничуть не испугался, а перед уходом, застегивая пальто, воспользовался моментом, чтобы заметить:

– Миссис Тернер, мистер Тернер, прошу прощения, если своим визитом я причинил вам беспокойство. Пожалуйста, будьте уверены: больше вы обо мне не услышите, а я до конца своего пребывания в Эдинбурге буду лишь любоваться видами вашего прекрасного города, и только.

Миссис Тернер кивнула и улыбнулась, но благоразумно промолчала. Холмс выглянул за дверь и опять обернулся:

– Надо заметить, что здесь ощутимо холоднее, чем в Лондоне. Должно быть, это не лучшим образом сказывается на здоровье? Я и сам успел подхватить ужасный насморк, он никак меня не отпускает. Надеюсь, я не успел никого из вас заразить.

– Я тоже надеюсь, мистер Холмс, – ответила миссис Тернер. – Однако прошу вас, не беспокойтесь, у нас с мужем отличное здоровье, мы редко страдаем простудой.

– Значит, никто из вас в последнее время не болел? – спросил Холмс.

– Да, мы оба отлично себя чувствуем, – ответила она.

Фаулер хмурился все сильнее, и, перед тем как уйти, знаменитый сыщик мельком взглянул на него.

– Рад слышать, миссис Тернер, очень рад. Что ж, прощайте.

Холмс ступил на тротуар и услышал, как за ним захлопнулась дверь. Его проницательные глаза сузились, он повернулся лицом к дому, и губы его тронула почти неуловимая улыбка. Перед ним возвышался импозантный особняк, и никакому случайному наблюдателю не пришло бы в голову, что здесь происходит что-то подозрительное. Впрочем, поскольку Холмс намеревался впоследствии предоставить Уотсону описание этого дела, его отнюдь нельзя было назвать случайным наблюдателем. Он подошел к углу здания и, наклонившись, принялся внимательно изучать дорожку, огибающую дом. Оказавшись на заднем дворе, он выпрямился и довольно улыбнулся. Вернувшись к главному фасаду, сыщик осмотрел улицу и заметил, что в нескольких сотнях ярдов от него резвится небольшая ватага мальчишек лет десяти-одиннадцати. Энергично помахивая тростью, Холмс приблизился к ним на расстояние, достаточное для того, чтобы дети его услышали:

– Эй, ребята, не хотите получить по шиллингу?