От слов Хана я резко остановилась и посмотрела на мужчину свирепым и уничижительным взглядом. Как же жаль, что так ни у кого, ни разу не вышло сбежать.

Бедный Ли. Ему итак постоянно доставалось - то блокираторы включат почти на максимум, то охрана изобьёт так, что у него все кости в кашу или в бою получит страшные увечья.

Как и многие другие пленные, Ли не был человеком. Он принадлежал не к самой сильной расе, но довольно редкой и экзотичной. Ли - гарденерианец.

Тело фиолетового цвета, а в моменты ярости цвет его кожи становился очень насыщенным и тёмным. Яйцевидная вытянутая голова с маленькими чёрными рожками, которые можно было разглядеть над ёжиком его жёлтых волос. А его сетчатые большие глаза всегда были грустными.

Ли был невысоким. Чуть выше меня на двадцать сантиметров. Тонкие руки, тонкие ноги. Гибкий и длинный хвост с жалом, которое эти сволочи ему вырвали, оставив гарденерианца без природной защиты.

Ли здесь был такой один. Редкий, странный, привлекающий внимание. И Гран этим пользовался. Он бросал Ли на ринг к более сильным соперникам. Специально. Он сделал из гарденерианца грушу для битья.

Ли был своего рода разогревом перед настоящими кровавыми боями.

Но гарденерианцу от этого разве легче?

А ещё, когда-то у Ли были красивые крылышки, как у стрекозы. Теперь вместо красивых прозрачных радужных крыльев у него два некрасивых шрама.

Крылья гарденерианца Гран продал за огромные деньги.

На чёрном рынке они пользуются колоссальным спросом. Порошок из крылышек обладает невероятной энергией, которую используют для разных недобрых дел.

Никакие запреты, никакие наказания не страшат дельцов чёрного рынка. А Гран так и вовсе чувствует себя здесь вольготно - все должностные лица его друзья, его постоянные покупатели и просто клиенты.

Вот такие дела.

Когда я оказалась возле Ли, я чуть не заплакала.

Взяла в ладошки его лицо и припала лбом к его лбу, глядя в огромные печальные глаза хрупкого мужчины.

— Мия... — прохрипел он, выплёвывая сгустки чёрной крови. — Прошу... Освободи меня... Я устал.

Замотала головой.

«Ты будешь жить. Ты сильный. И ты не позволишь этим подонкам победить!»

Но он меня не слышал.

Я приложила руки к его телу и начала вместе с диагностикой обезболивать его раны.

Всё тело гарденерианца было сплошным месивом - они били его, ломали хрупкие, на много раз переломанные кости, потом резали и отрывали куски плоти...

Изверги. Как же мне больно видеть все эти ужасы. Мне больно за несчастных мужчин. Они не заслужили подобной участи.

Ли вдруг схватил меня за руки и оторвал их от себя. Хватка мужчины была на удивление крепкой, учитывая его состояние. Распахнула в удивлении глаза и непонимающе посмотрела на него.

«Почему ты не позволяешь мне помочь тебе?» — задала немой вопрос.

— Мия. Молю тебя. Я больше не желаю. быть игрушкой. Я давно мёртв. Только тело осталось. Помоги мне уйти тихо и без боли. Мия.

Его лицо тут же исказила гримаса боли.

Он сжал мои руки сильнее и застонал.

Попыталась снова прикоснуться к нему, но он не позволил. Преодолевая невыносимую боль, он посмотрел на меня так пронзительно, что у меня дрогнули пальцы.

— Я устал. Помоги.

По его щеке стекла одинокая слеза.

Я попыталась сказать, что мне так жаль... Но с моих губ не сорвалось ни слова.

И тогда я просто кивнула.

Ли облегчённо выдохнул и отпустил меня.

Я снова прикоснулась к нему и отдала своему дару приказ - усыпить, но сначала обезболить и наполнить сознание Ли эйфорией.

Если и помочь ему уйти, то только так.

— Спасибо, — прошептал он едва слышно.

Я заплакала.

Я отнимала жизнь. Разумом понимала, что наоборот, дарю Ли свободу, а вот сердце обливалось кровью. Мне хотелось кричать.

Вскоре на лице Ли появилась улыбка - радостная, даже можно сказать, счастливая, его глаза спокойно закрылись. С его губ сорвался последний вздох и тело расслабилось.

Он ушёл.

«Спи, мой друг. Теперь ты свободен».

Поднялась на дрожащие ноги и, продолжая плакать, поплелась на выход из клетки.

Охрана открыла мне дверь, и один воин вошёл внутрь.

Через полминуты раздался гневный крик:

— Он мёртв! Какого хера!

Меня тут же задержали, заломив руки за спину и прижав лицом к стене.

Мужчины включили рацию.

— Приём! У нас ЧП!

— Что ещё? — раздался недовольный голос Хана.

— Ли мёртв. Мия его не вылечила.

Из приёмника раздался яростный и тяжёлый хрип:

— Веди её ко мне.

Меня обступили суровые мужчины с оружием наперевес, будто я опасная персона, которой под силу убить их всех одним лишь взмахом руки.

Жаль, что я действительно, подобного не могу совершить. А хотелось бы.

Я много раз пыталась вызвать свой тёрн, как в прошлый раз, когда он защитил меня от того арахнида, пронзив тело мужчины сначала гибкими и смертоносными стеблями, а после опалив жидким пламенем. Но ничего не выходило.

И ведь он не защитил меня, когда световой кнут рвал мою кожу на спине.

Тогда у меня и появились подозрения, что мой цветок защищает меня от мужских посягательств на моё тело. Больше никаких теорий в голову не приходило. Жаль, что я не успела узнать от новенького информацию о таких, как он и я.

Обступив меня со всех сторон и взяв в кольцо, будто в броню, меня повели к Хану.

Слёзы на моих щеках ещё не высохли, но я давно перестала бояться за себя, поэтому несла себя с достоинством и уверенностью, с хладнокровной непоколебимостью. Мне было всё равно, что скажет Хан, мне было плевать, насколько сильно прогневается Гран. Я облегчила страдания друга, освободила его от этого кошмара и не жалею. Ни капли.

У Хана новый кабинет.

Нет больше той серой и унылой комнаты.

Стены отштукатурены тёплыми тонами. Висят картины, скорее всего, подлинники с изображением великих гор, озёр, морей, с прекрасными натюрмортами из срезанных цветов.

Весь интерьер - мечта любого человека, располагает к задушевным беседам. Единственное, не хватает камина.

И Хан - в одежде наёмника, в высоких ботинках с магнитной подошвой, с оружием на поясе и на руках - совершенно не вписывался в подобный интерьер. Он бы тут лишним и подобный стиль совершенно не шёл хладнокровному убийце.