— Ты про девок хотел поподробнее рассказать, — напомнил писклявый. — Вступление окончено! Приступай к главной теме!

— Да… Каждую осень мы всем курсом ездили в подмосковный колхоз на картошку. Жили в деревне в большом таком сарае, переоборудованном под общую спальню. Нам, пацанам, только уголок занавеской отгородили, там мы и прозябали вчетвером. А вокруг — бабье царство!

— Во дает! — амбал от восхищения выпучил глаза. — Молодец!

— Какая была жизнь! — причмокивал от восхищения писклявый.

— Девки нас совершенно за живых людей не считали. Нахально переодевались прямо при нас, будто мы и не мужчины, — рассказывал Аслан.

— А вы? — заволновался седой.

— Ты не поверишь, — разочарованно махнул рукой рассказчик, — мы с ними… совсем и не мужчины. Ну как с сестрами чувствуешь себя. Никак не интересно. Вот они только что прямо перед тобой лифчиками менялись, сиськами трясли, колготки примеряли… Ну и что? А ты к ней подходишь — и что? Давай в кусты полезем? Засмеют. Они все такие нахальные, когда кучей соберутся. Когда одна — сердце останавливается! А когда их сотня — ноль эмоций!

— Это точно! — взвился писклявый. — Клянусь, это правда! Так и есть! Когда они соберутся кучей, то могут любого мужика задолбать!

— Ясный пень! Похожий случай был у нас во Владимирском централе, — перебил его амбал, — один жулик пробрался на бабскую сторону! Так они его провели в барак, затолкали под нары! И трахали по очереди каждую ночь! Пока он, горемыка, не умер!

— Они его хоть кормили? — всхлипнул писклявый.

— Они его трахали насмерть! По десять раз за ночь!

— Изверги, — улыбаясь, мечтательно прищурился седой. — Я представляю себе, на что способна женщина, отсидевшая без мужика годика полтора!

— А ты на что похож, когда отсидишь годиков пять?

— Мужик — дело совсем другое! Тут настрой важен! И ежедневный тренинг! Нужно тонус поддерживать в рабочем состоянии! А то будет простатит.

— Грамотеи, — скривился седой. — Тупые и бестолковые, как обезьяны!

— Да, — встрял в разговор Аслан. — Чтоб сдержать это бабское царство, нам всегда присылали курс из университета. С физмата. Одни парни! Человек сорок. Крепкие такие, симпатичные физики с гитарами. Наши девки просто из трусов сами выпрыгивали. Когда их видели. А у них три девчонки. Так себе, замухрышки в толстых очках. И в глазах ничего, кроме формул. Не то что наши красавицы… Так вот нам своих не надо! А из-за чужих уродин дрались!

— В чужих руках и собственный хер толще кажется, — изрек житейскую мудрость старик из темноты. — Давно подмечено.

— Завтра будет продолжение этой темы, — объявил писклявый.

Но на следующий вечер добрались до службы в армии.

— После института я должен был сразу же вернуться домой, меня распределили в Грозный, — рассказывал Аслан. — Ну, понятное дело, национальный кадр. И отец, конечно, помог. Но я домой не попал! Меня в институте в тот же день после получения диплома вызвали в отдел кадров и вручили повестку в военкомат. Я думал, что это нужно, чтобы сняться с воинского учета, чтоб домой ехать… А меня упекли в армию.

— У них план горел, — сразу определил амбал. — Я точно знаю. Всегда гребут кого только ни попадя. Им бы только поголовье насчитать.

— Летом, в июле! Вот, — Аслан причесал ладонью растрепавшиеся волосы, — и оказался я в глухом лесу в ближнем Подмосковье. Зеленая деревянная казарма, разделенная на две части. Слева дивизион, справа станция слежения и наведения. Войска противовоздушной обороны страны. Так и назывались. Служба была нетяжелая, но противная. Потому что у нас была самая настоящая дедовщина. В первый же день мы увидели, как старослужащие солдаты посылают матом молодого лейтенанта, а тот только хмыкает и ответить ничего не может.

— Ясный пень! — комментировал амбал, будто на диване перед телевизором. — У нас на флоте совсем другой расклад. Каждый спец должен подготовить из салаги себе замену. И на дембель только тогда уходит, когда салага классность подтвердит. Ну вот и получается, что старикам приходится каждому своего салагу тащить, чтоб тот не скурвился на зачете.

— Какой еще дембель… — подхватил Баклан. — Демобилизовать могут только по болезни или из-за увечья.

— Умница! Приедешь домой, возьмешь с полки пирожок, — отмахнулся от него седой. — А теперь заткни свой хлебальник! Дай послушать человека!

— Ну каждый сам понимает, что такое армейская служба. — Аслан задумался. — В первый год чуть не сдох… А после армии, через год или два… Вспоминается только самое смешное. И приятное. Как мы с друзьями сбежали на полигон. Купили в деревне самогона, выжрали в лесу… А потом нас искал весь полк. Нашли. Дали по пять суток губы!

— По пять суток? — не поверил Баклан.

— Полковник распорядился, — уточнил Аслан. — А вот был еще случай. У нас совершенно секретная часть. Так называемый кадрированный полк. Так вот на территории самых тайных, самых секретных подразделений деревенские бабки повадились грибы собирать. А там мало что секретные пусковые ракетные установки, так еще и радиоактивным окислителем баки заправляют. Грибов там развелось! Больше, чем травы! Да все крупные такие! Но эти грибы… в темноте светятся!

— Правда? — вытаращил глаза седой.

— Ну почти что светятся, — сбавил немного Аслан. — Счетчик Гейгера аж трясется от писка! Наш полкан каждое утро начинает с раздолбона всем нарядам: «Никаких старух на территории части! Стреляйте на месте! Тому, кто мертвую старуху в штаб притащит, сразу же билет домой! На десять суток, не считая дороги!»

— Ну тут, поди, и перестреляли всех старух, к чертовой матери? — догадался амбал.

— Никак нет. — Аслан продолжил рассказ. — Старушки эти не просто так попадали на грибные места. А за определенную мзду. Они солдатам приносили все, что запрещено. Самогон, например. Или вот, к примеру, отправляешься ты на дембель. Или в запас, как тут правильно подсказывает товарищ Баклан. Тебе обязательно нужен дембельский альбом. Как без него? А в этом альбоме, ясное дело, нужны фотографии. Где ты изображен в бравом виде с боевыми товарищами на фоне секретного объекта. А как ты такую фотографию сделаешь без фотоаппарата?

— У нас тоже в части были запрещены и радиоприемники, и фотоаппараты, — сообщил Баклан. — Вплоть до трибунала.

— Давай дальше, Аслан, рассказывай.

— Ну… То ли бедная старушка что-то не то сказала, то ли еще чем солдатика обидела… Но один наш черпак под стволом притаранил старуху в штаб. Вместе с грибной корзинкой. Ну тут, кончено, слетелись все офицеры, стали бедняжку стыдить, что она по секретным объектам шастает, объяснили ей популярно, что грибы радиоактивные, даже счетчик Гейгера ей продемонстрировали для наглядности. И тут, вынимая из корзинки грибы для показательного замера… получилось так, что вывалился у бабушки фотоаппарат! Так и… обалдели мужики! Друг на дружку смотрят, разинув пасти. Все понимают, что старуха фотик солдатам несла для дембельских альбомов, а сделать уже никто ничего не может. Ведь настучат командованию! Каждый на всех! Вот и пришлось им вызывать военных дознавателей. А пока заперли горемычную старушенцию… в секретной части вместе с картами. С перепугу. Перестарались.