Наконец выпаривание было закончено. Салех скомандовал трехминутный перерыв, после чего сам приступил к откалыванию куска маара. Он приказал внимательно следить за его действиями, потому что в следующий раз им придется выполнять все самостоятельно. Он будет лишь наблюдать.

Первый удар «колуном» дал продольную трещину понизу. Второй удар пустил трещину поверху. Третьим ударом Салех отколол кусок маара, который упал на каменный пол. В толще стены образовалось глубокое отверстие, словно воры-виртуозы выковыряли из нее без шума и пыли внушительных размеров сейф.

Салех довольно присвистнул и приказал начать погрузку.

Делалось это все вручную. Друзья окружили мааровую глыбу, поудобнее ухватились и, грозя надорвать пупок от напряжения, подняли ее. Эта дура была чертовски тяжелой. Илья сразу подумал, что хорошо бы было расколоть глыбу на несколько кусков, так удобнее было ее транспортировать. Но Салех сказал, как отрезал: «НЕТ». Чем больше кусок, тем он был ценнее. Так считалось среди «донников». Каторжники все время вели негласное соревнование, кто добудет самый большой кусок за смену.

– Не могу избавиться от чувства ожидания. Вот парим мы породу, добываем маар, а я чувствую себя черным археологом. Так и жду, что мы откроем какой-нибудь артефакт, дошедший до нас из тьмы веков, или брошенный здесь корабль легендарных Предтеч, – признался Фома Бродник.

– Предтечам делать нечего, как своими кораблями по захолустным планетам раскидываться, – заявил Карен Серое Ухо.

– Разговорчики в строю! – рявкнул раздраженно наставник Салех.

Ему очень не нравилось, когда «донники» во время работы болтали на отвлеченные темы. В таких случаях он любил приговаривать: «Зря только воздух жжете».

К концу первого погружения Давыдов еле ноги переставлял. Руки отваливались, в вены словно чугун закачали, голова гудела, а глаза, казалось, скоро выскочат из орбит.

Самое тяжелое в «донной» работе это отсутствие времени. В скафандрах «Проходчика» отсутствовали какие-либо часы или таймеры, а окружающее пространство не изменялось с ходом времени, поэтому никто не мог сказать, сколько провел в забое. По ощущениям так целую вечность, а на деле может всего полчаса прошло. И это было самое ужасное, что угнетало Давыдова в первый «донный» день.

Потом опытные каторжники подсказали ему, как рассчитывать время. Достаточно только внимательно следить за наставником, в костюме которого есть часы. Каждые два часа наставник должен отправлять текущий отчет в координационный центр, располагавшийся в гараже. Для этого наставник на несколько минут оставлял работу, отходил на несколько шагов в сторону и делал вид, что наблюдает за работой «донников». В течение рабочей смены таких перерывов было три. Узнав об этой маленькой хитрости, стало легче выносить рабочую смену.

В самом конце первого дня им удалось высвободить из каменных оков огромный кусок маара. Он рухнул на пол, подняв облако пыли и каменной крошки. Пришлось ждать четверть часа, чтобы вся пыль осела. Когда же они смогли вернуться к работе, выяснилось, что кусок просто неподъемен. Им удалось лишь слегка сдвинуть его с места.

Фома Бродник предложил расколоть добычу надвое, но наставник Салех отказался делать это. Он вызвал по «разгоннику» помощь, которая появилась через несколько минут. Среди «донников» Илья увидел Гривера Дыкрика и Ли Фореста. Как оказалось, они работали в соседнем забое, всего в нескольких метрах от их отнорка.

Вместе им удалось оторвать глыбу от пола и перетащить ее в капсулу.

Рабочая смена была по сути закончена, но пришлось дожидаться, пока капсула отвезет добычу в Цирк, а потом вернется за ними.

Когда Давыдов убрал рабочие инструменты и застыл без дела в ожидании капсулы, только тут он почувствовал, насколько сильно устал.

Путь назад он помнил смутно. В Цирке их опять заставили выстроиться перед бригадирами, после чего разрешили грузиться в лифт.

Покинув «Проходчик», Илья смог вдохнуть чистый воздух полной грудью и почувствовал, какое же это счастье просто дышать. Он вымок насквозь. Одежду можно было выжимать, и хотя в гаражах был душ, через который обязательно после смены проходили все «донники», после купальных процедур одевать пришлось все ту же насквозь пропитанную грязью и потом одежду.

Запах стоял знатный, словно Илья очутился в хлеву. Но ко всему привыкаешь. Через десяток рабочих смен он уже и не замечал его.

В тот первый день после гаражей их доставили в столовую, но у Давыдова не осталось сил, чтобы поесть. Он вяло поковырялся в тарелке с серой кашей, попробовал проглотить пару ложек и сдался. Единственное, от чего он не смог отказаться, так от воды. Он выпил три стакана, благо подходить к крану с питьевой водой можно было неограниченно.

Давыдов думал, что будет спать как убитый, но в ту ночь он не мог сомкнуть глаз. Все его тело разламывалось от боли, ноги гудели, словно в них поселился пчелиный улей. В голове шумело. Но наутро «невидимка» вновь разбудил их электрическим импульсом, и все началось заново.

Давыдов думал, что не выдержит вторую смену после бессонной ночи, но откуда-то в нем открылись новые силы, и он с упоением влился в работу: «выпаривал», «откалывал» и погружал.

Взрыв сотряс пещеры. Илья не удержался на ногах и упал. Тут же рядом оказался Фома Бродник и протянул руку. Давыдов поднялся на ноги, морщась от боли. Все-таки ушибся о каменный указующий палец, торчащий из пола возле стены. Скафандр вещь хорошая, но если тобой играют в футбол, то и он не поможет.

– Что это было? – спросил Илья.

– Кто-то накосячил, – ответил Карен Серое Ухо.

– В двенадцатой штольне произошел несчастный случай. Вероятно, кто-то из новичков перегрел маар, – тут же ответил наставник Салех. – Нас вызывают на помощь. Оставляем работу.

– А как же норма выработки и все такое? – спросил Фома Бродник.

– В экстренных случаях надо думать не только о своей шкуре, но и собрате ближнем, – выдал неожиданную тираду Салех.

Они погрузились в капсулу, которая стремительно стартовала к месту аварии. Для этого пришлось вернуться к связующему узлу, откуда они скользнули в соседнюю штольню. Она располагалась в опасной близости от их забоя, так что можно сказать, что отделались легко. Тело могло повести в сторону, и тогда засыпало бы и их штольню.

Через некоторое время их капсула остановилась рядом с двумя пустующими. Мужики выбрались из нее и побрели к завалу.

Взрывом обрушило разрабатываемую стену, а затем и весь туннель, так что в живых вряд ли кто остался. Но как объяснил по пути Салех, главное, вернуть штольню в рабочее состояние. Здесь каждый туннель был важен, и никто не собирался отказываться от разработанной жилы. Теперь предстояло откопать разработку, убрать лишнюю породу, достать тела, укрепить стены, и на это место заступит новое звено, которое вряд ли будет столь наивно-безрассудным. По крайней мере, статистика показывала, что снаряд дважды в одно и то же место не падает.