– А если медведь опять придет… да еще с другим медведем – тогда что?

– Чудачка ты у меня. Не волнуйся. Если даже такое и произойдет, то в каждом доме ружье имеется. Так что не трусь. Пальнем раз-другой, так медведи дорогу-то сюда и забудут. Да ешь же ты, остывает уже.

– И у нас ружье есть? – не унималась Мила.

– А то как же! Без ружья-то в тайге никак нельзя. Мало ли что?!

– А что? – опять спросила Мила, боясь услышать нечто пострашнее, хотя куда страшнее-то!

– А то, что борщ твой стынет, а его лучше горячим есть. Только не спрашивай – почему, молча ешь. Когда я ем, я глух и нем, – строго сказала старушка. – Как поешь, тарелку за собой помой, вода в умывальнике, и выходи на крыльцо, поможешь дрова в поленницу складывать. Алешенька-то давеча нарубил, а складывать будем мы с тобой.

Старушка вышла из дома, и Мила принялась за еду. Борщ действительно был вкусным. Она уже забыла, когда последний раз ела хоть что-нибудь. И хлеб ей понравился. Сначала ее привлек необыкновенно ароматный запах. Казалось, что хлеб пахнет медом. А когда попробовала кусочек, уже не могла оторваться и съела весь кусок, который отрезала для нее старушка от большого круглого каравая.

Поев, вымыла тарелку и вышла на крыльцо. Солнце стояло высоко и пригревало так жарко, что Милу тут же сморило, и она села на завалинку.

– Спасибо за супчик, – сказала Мила присевшей рядом старушке. – Очень вкусно.

– На здоровье! – ответила та и пристально посмотрела на Милу. – Слава богу, ты поправляться начала, а то я совсем было испугалась. Завтра за медом пойдем да за малиной. К зиме пора готовиться.

– К какой еще зиме? – уставилась Мила на старушку. – Середина лета на дворе.

– Готовь сани летом, а телегу – зимой. Знаешь, как здесь шутят? «Хорошо в Сибири летом – целый месяц снега нету!»

– Ничего себе шутки! – возмутилась Мила и тут же вскрикнула от боли. – Откуда столько комаров, да еще мошка какая-то, – отмахивалась она от мелких, но надоедливых и больно кусающихся насекомых, хлопая себя по всем частям тела, так как укусы проникали даже сквозь одежду.

– Возьми вот. – Старушка вытащила из кармана небольшой флакон и передала Миле. – Это от комаров, чтоб не надоедали. Брызни на волосы, они лучше всего запах удерживают.

– А поможет? – Мила открыла флакон и, немного отлив в ладонь, провела ею по волосам. – Пахнет приятно, как духи.

– Это для тебя духи, а для комаров и мошки – смерть лютая, пуще огня они боятся этого запаха.

– И в самом деле – помогает, – удивилась Мила. – Тут же все исчезли.

Старушка встала и молча направилась к большой куче поленьев. Мила поплелась за ней. «Какая дикость, – думала она, аккуратно складывая дрова в поленницу, – работать в такую жарищу! Так и удар солнечный можно получить».

Однако отказаться язык не поворачивался, так как старушка усердно трудилась, несмотря на изнуряющую жару. «Она может, значит, и я смогу, – сделала вывод Мила, превозмогая усталость. – Раз уж я решила поиграть в Люсеньку, то теперь по-иному должна смотреть на происходящее. Другого выхода все равно нет. Скорее бы пришел Алеша. Надо с ним поговорить о том, сколько времени мне придется притворяться. Может, он подскажет еще какой выход из создавшегося положения. Я не верю, что отсюда никак не выбраться!»

Затем они сидели на завалинке, обмахиваясь большими лопухами, и любовались своей работой. Поленница стояла высокая и крепкая, как стена, просто так ее не развалишь.

«Какой кошмар! – думала Мила. – Первый раз в жизни получила радость от такой тяжелой работы, да еще на солнцепеке! И что со мной происходит? Ведь я же сейчас должна кричать от возмущения, визжать, топать капризно своей прекрасной ножкой, а также драться, царапаться и что там еще… Именно так поступила бы истинная королева великосветского бомонда Мила Миланская. Это что же, я постепенно превращаюсь в Люсеньку?! Нет, конечно! Просто вести себя как Мила Миланская почему-то уже совсем не хочется. Это было бы дикостью. Да-да, дикость – не то, что я складывала поленницу, а мои истерики, которые я устраивала по любому случаю, даже если на то не было веских оснований».

– Устала? – спросила участливо старушка.

– Чуть-чуть, – тихо ответила Мила, прислонив голову к бревенчатой стене дома.

– Ничего, главное – отдыхать почаще, тогда уставать будешь меньше. Сегодня пораньше ляжем, засветло, чтобы выспаться хорошо. А завтра за медом пойдем. Медосбор уже почти закончился. Начало лета холодное было, так малина на этот раз поздно зацвела. А теперь уже и ягоды должны быть. Что-нибудь да соберем: или меду, или малины, а повезет, так и того, и другого. Это уже как Бог даст. Лишь бы успеть хотя бы к концу главного взятка. Пробегали за тобой по тайге да чуть время-то и не упустили. Все лучше делать вовремя, потому как каждый летний день на счету. Здесь ведь как – завтра не сходишь на главный взяток, а послезавтра без меда останешься. Надо поторопиться, пока медведь нас не опередил, дупла медовые не поразорил.

Мила смотрела на старушку как на сумасшедшую.

– Никуда я не пойду! Я что, с ума сошла, чтобы у медведя мед отбирать?!

– Испугалась? А ты не бойся. Бояться надо того, чего не знаешь. А того, что знаешь, бояться не стоит, просто надо быть более осторожной и осмотрительной.

– Знать, что в лесу может встретиться медведь, и все равно туда идти? Но это же глупо и опасно!

– Эх, милая, волков бояться – в лес не ходить.

– Вот я как раз и не пойду в этот лес, – упрямо заявила Мила. – Ни к волкам, ни к медведям.

– Ну что ж, сиди дома, смотри в окошко. Может, кто тебе прямо домой еды принесет. Мне что-то никто не приносит, поэтому я одна пойду.

– А может, нас хотя бы Алеша проводит? – предложила Мила. – Одним-то все-таки страшно.

– Алеша нам и так много помогает. К тому же у него своих дел хватает. Он тоже завтра в тайгу идет, но в другую сторону.

– Медведь нас точно не тронет?

– Неужели ты думаешь, что я буду тебя такой опасности подвергать? Я же ходила в лес, и все нормально было. И сейчас все будет хорошо. Ты что же, думаешь, что медведь только и ждет, пока ты в лес заявишься, чтобы напасть на тебя? У него свои заботы в лесу и свои тропинки. А мы будем ходить – по своим, которые он обходит стороной. К тому же, если медведь и появится где-то недалеко от нас, то мы об этом сразу узнаем и сможем скрыться.

– Это – как?

– Завтра все узнаешь. Вон и жених твой идет, – тихо сказала старушка, вставая с завалинки и улыбаясь подходящему Алексею.

– Здравствуйте, соседи, как вы тут живете-можете? – присел Алексей рядом с Милой.

– Хорошо живем, тебя вот дожидаемся – чаи распивать. Пойду заварю свеженького, с травками, – заспешила старушка в дом. – А вы тут пока покалякайте.

– Рад видеть тебя неунывающей, – улыбнулся Алексей. – Ну, здравствуй, новоявленная Люсенька. Вижу, трудотерапия тебе на пользу, любо-дорого смотреть: на щеках румянец, глаза блестят, да и характер, оказывается, вполне сносный, – похвалил Алексей, с интересом поглядывая на Милу.