Вот только букет я приняла только из желания прекратить извинения и свернуть разговор, а получилось очень двусмысленно.

Ничего не могла поделать с ощущением, что меня поймали с поличным за изменой. По крайней мере взгляд Валеры был именно таким.

– Ты хочешь его видеть или нет? – вдруг спросил Данила. – Не могу понять по твоему взгляду.

– Я сама не могу понять, – прошептала про себя, а потом удивленно подняла глаза, понимая, что парень меня услышал.

– Я не открою дверь, – вдруг сказал он. – И тебе не дам.

– Не давай. – я посмотрела сквозь стеклянную преграду на красного от злости Валеру и поняла, что так будет лучше.

Мое сердце очень мягкое, податливое. Так любит мечтать о несбывшемся, а потом разбиваться в кровь об скалы действительности. И сейчас, глупое, бьется так часто. Если дверь откроется, я же поддамся. Не очерствела я еще, как хотела. Все еще мечтала о чем-то, боясь признаться самой себе.

Ведь нравился мне Валера. Нравился как-то необъяснимо, несмотря на все прошлое. Может, это как стокгольмский синдром, только у тех, кого взяли силой?

Какая-то больная зависимость. Ненужная.

А сейчас, когда я решила родить малыша для себя, еще и очень опасная.

С него и его семейки станется отобрать ребенка, а я ни за что не отдам самое дорогое, что только может быть.

Даня положил руку мне на плечо и развернул от двери.

Да, именно так. Продолжай. Меня сейчас разве что силой можно сдвинуть с места, а то ноги онемели. Глаза смотрят в темные омуты цепкого взгляда, и я вязну.

Как легко было заблокировать Валеру по телефону и как тяжело встретиться лицом к лицу, пусть даже за хлипкой защитой стекла. Как же быстро женщина проникается к мужчине, стоит лишь разделить с ним постель.

А я-то думала, что это будет легко!

Какая наивность.

– Чай? Кофе? – уводил меня все дальше Даниил, а меня так и тянуло развернуться. Между лопаток клинком засел взгляд Валеры.

– Нет, спасибо, – я покачала головой, и тут сзади раздался звон разбитого стекла.

Я аж сжалась вся, а потом с удивлением почувствовала, что Даня накрывает меня собой. Совершенно не избалованная рыцарским поведением окружающих мужчин, я настолько удивилась, что на несколько секунд окаменела.

– Ты не того защищаешь, – раздалось сзади. – За себя переживай. Ее я и пальцем не трону.

Даниил выпрямился, и я медленно последовала его примеру.

Вот не так я себе представляла развязку этого вечера. Совсем не так.

Валера выглядел на взводе, будто сейчас бомбанет так, что все разнесет к чертем до фундамента. Я испугалась и отступила на пару шагов назад.

Нет, все-таки не зря я решила, что между нами ничего не может быть. Как был бандюганом, так и остался! Ну что за методы?

Валера заметил, что испугал меня. Бездонный взгляд стал более мягким, но стоило ему зацепиться за букет, в нем снова открывалась черная дыра.

– Там дверь была закрыта, – словно это оправдывало вторжение со взломом сказал Валера. – Я сейчас свяжусь с начальством и возмещу ущерб, не волнуйся.

Сказал, а потом мазнул взглядом по Даниле:

– Свали.

Прозвучало грубо.

И выдернул букет у меня из рук, пихнул парню. Что было еще грубее.

Неандерталец!

Даня лишь улыбнулся на такое обращение. Криво так, с ухмылочкой, будто выиграл только что в битве. Взял букет, отдал обратно мне и сказал:

– Ты пугаешь даму дворовыми замашками. Лера, пойдем, тут дует. А уважаемый Валерий пока решит проблему со сквозняком.

Донской резко втянул воздух, открыл рот,  но тут Даня добавил:

– Ведь дал слово разобраться. Я тебя провожу и вернусь, помогу ему.

И два мужчины скрестили взгляды, как шпаги. В воздухе звенел гнев и агрессия так, что заложило уши.

– Ну уж нет! – сказала откровенно, что думала, а потом посмотрела на Донского. – Валера, тебя даже, может, и поблагодарят за смену двери. А меня уволят.

Потом посмотрела на Даню-провокатора и продолжила:

– Ты тоже с насиженного места не слетишь из-за драки. Связи удержат.

Потом строго посмотрела на них двоих – не знаю откуда силы взялись – и сказала:

– А вот я останусь без работы, которую с таким трудом добивалась. Ведь на кого все свалят? Правильно! А теперь будьте уже мужчинами, не доставляйте проблем, – я посмотрела на Донского, и смягчила голос: – Валер, прошу, ты всегда хвалился своим влиянием. Так повлияй ты уже на эту дверь, пусть обновится до утра.

Донской ни слова не сказал. Только бездна из глаз пропала. Кажется, я сумела его в который раз удивить.

Данила хмыкнул, а потом сказал:

– А она права. Ей больше всех достанется.

– Знаешь, она умерла, – внезапно донеслось мне в спину.

Данила дернулся, как от удара, а я даже не шелохнулась. Сразу поняла, о ком речь. О бедной зависимой супруге. Но сделала вид, что в полном недоумении:

– Кто? Твоя жена? – спросила я.

– Да, – Валера посмотрел на меня с ожиданием, будто ждал, что я обрадуюсь.

Я же изо всех сил держала лицо.

– Сочувствую, – получилось равнодушно, даже самой удивительно, хотя внутри всю треморило.

– Отмучилась, – поправил меня Валера, будто сочувствие тут было не к месту.

Я не знала, что сказать в ответ, раз сопереживание потери не нужно.

– Мне нужно уехать на неделю, – осторожно произнес Валера, внимательно следя за выражением моего лица.

Он будто боялся сделать неправильный шаг. Вот и верно! Не надо этого напора, лучше сдайся!

– Хорошо, – равнодушно произнесла я. – Удачной дороги.

Валеру царапали мои простые ответы и отсутствие интереса, он напрягался, но старался держать себя в руках.

– Похороны будут на родине, – решил поделиться он. – Нужно все подготовить, организовать, потом разобраться с бумагами. Роман сказал, что поможет с распределением недвижимости.

Данила не двигался с места, не говорил, просто слушал и не мешал, поглядывая на меня.

– Желаю тебе удачи, если так можно пожелать, – я не могла промолчать, поэтому ответила именно  так, повторяя, как попугай, чуть переиначивая слова.

– И все? Больше ничего не хочешь сказать? Написала мне “прощай” и действительно помахала ручкой? – вдруг взорвался Валера.

Нет, он не орал, но возмущение так и кипятило слова.

– Я предупреждала, – защищаться становилось чуть сложнее. С напором хотелось спрятать голову в панцирь.