Юноша лежал на кровати, запрокинув голову и разбросав руки в стороны.

Его правый башмак попирал шелковое покрывало.

А в девятом номере невообразимо толстая девица с двумя розовыми бантиками в косичках брызгала из пульверизатора на своего клиента.

Существенное добавление: клиент был обнажен и стоял на голове.

А в пульверизаторе был отнюдь не одеколон, а дешевый портвейн «Анапа», котоpый девушка пеpиодически добавляла во флакон из бутылки.

Ну и вкусы в этом городке!

С первым этажом было покончено.

Быстро вспомнив, какой номер называл коридорный, когда извещал Маркова о прибытии клиента, я нажала тумблер с цифрой шестнадцать.

На экране высветился Павел Алексеевич Марков.

Он был занят разговором с человеком, который сидел спиной к экрану.

— И все же, я не понимаю, чего вы от меня хотите, — протяжно говорил Марков, ласково поглаживая свою правую руку.

Не ушиб ли он кулак, когда бил меня по затылку?

Павел Алексеевич приблизил руку ко рту и слегка подул на тыльную сторону ладони.

— Вы же отказались сотрудничать со мной? — Марков снова взглянул на собеседника.

Тот сидел потупившись.

— Так зачем вы сюда пришли? От работы меня отрываете, просите, чтобы я вводил в заблуждение милицию… — лениво проговорил Павел Алексеевич.

— Мне тоже есть, что рассказать милиции, — глухо возразил его собеседник.

Марков невозмутимо развел руками.

— Пожалуйста! Если этого требует ваш гражданский долг — почему бы и нет. Вот только поверят ли вам… Уж больно вы уязвимы.

Сидевший спиной к экрану человек вскочил и в ярости шарахнул кулаком по столу.

— Когда… когда вы предлагали мне шантаж, предлагали мне видеокассету с этими мерзостями, я мог бы раздавить вас, как насекомое…

Он схватил со стола коробку спичек и с силой сжал ее в кулаке.

— Вот так!

Марков невозмутимо достал свою пачку болгарских сигарет и, тяжело вздохнув, полез за зажигалкой.

— Но вы этого не сделали, — ответил он, как бы упрекая собеседника. — Значит, это было не в ваших интересах. И знаете почему?

Он откинулся в кресле и с наслаждением выдохнул сигаретный дым.

— Потому что у вас были свои планы, не так ли?

Человек в бессильной злобе швырнул скомканный коробок за спину.

Как на грех, он умудрился угодить прямо в объектив замаскированной камеры.

Изображение чуть дернулось, но тут же выправилось.

И я смогла наконец рассмотреть лицо собеседника Павла Алексеевича.

Должна признаться, что я слегка опешила.

Это был Глеб Богданович Устинов.

— Каковы мои планы — не ваше дело, — мрачно заявил вдовец.

— Очень даже мое, судя по вашему предложению, — ехидно поправил его Марков.

Прильнув к экрану и затаив дыхание, я следила за происходящим.

Так вот как проводит свой рабочий день Глеб Богданович Устинов.

— Вы ведь просите ни много ни мало обеспечить ваше алиби, — с притворным ужасом произнес Марков. Павел Алексеевич с довольным видом откинулся в кресле и положил ноги на стол. Подошвы его ботинок отстояли от лица Глеба Устинова самое большее — на двадцать сантиметров.

Господин Марков явно наслаждался положением хозяина ситуации.

— Когда вы предлагали припугнуть Раису и потребовать от нее отказа от единоличного владения предприятием, вы вели себя по-другому, — сказал Устинов.

В его глухом голосе чувствовалась плохо скрываемая угроза.

— Но вы же взяли кассету! — торжествующе воскликнул Марков. — Взяли или нет?

— Взял, — неохотно подтвердил Устинов.

Ого!

Кажется, дельце закручивается не на шутку!

— И передали ее своей благоверной? — продолжал измываться Марков.

Устинов затравленно молчал.

— Так передали или нет? — настаивал Марков. — Я жду ответа.

— Вы и так знаете, что передал, — устало произнес Глеб Богданович, прикрывая рукой глаза.

— Во-от, — довольно констатировал Марков.

— Но я говорил не от себя, заметьте это! И Раиса никак не отозвалась на вашу провокацию! — попытался слабо сопротивляться Устинов.

— Какая разница! — захохотал Павел Алексеевич, радостно выпуская дым прямо в лицо Устинову.

Глеб Богданович был настолько подавлен, что даже не повел рукой, чтобы отогнать вьющиеся вокруг его волос клубы дыма.

И где только Марков достает такие сигареты?

Сейчас их днем с огнем не сыщешь…

Наверное, хорошенько запасся, когда еще и не думал бросать курить.

Неожиданно зазвенел телефон.

Нежно так затренькал.

Я в нерешительности поднесла руку к трубке, но подумала, что отвечать на звонок не стоит и нажала кнопку автоответчика.

— Милый, опять тебя нет, — разочарованно донесся до меня из динамика приятный женский голосок.

Похоже, звонила подруга коридорного.

Стоит ли терять время на выслушивание неинтересных мне монологов?

Я уже подняла руку, чтобы обрубить линию, но что-то меня остановило.

Словно какая-то неведомая, но мощная сила мешала мне прикоснуться пальцем к маленькой кнопочке с перечеркнутым микрофоном на ней.

И я поняла, что это за сила.

Моя интуиция, разумеется.

Дело в том, что я уже где-то слышала этот голос.

Но гадать мне не пришлось.

Хотя меня на это прямо провоцировали.

— Ты узнал меня, заяц? — проворковал голосок.

И залился радостным хохотом.

— Конечно, узнал, лапка моя серенькая. Это я, твоя ненаглядная. Ну-ка, повтори мое имя, когда будешь слушать эту запись…

Похоже, отношения у этой парочки были нежными до приторности.

— Тяни мое имечко до-олго-до-олго… — изнывала трубка. — Ле-ера, Ле-ерочка… Вот так, молодец.

Так и есть.

Это был голос Калерии, жены Сергея Устинова.

Черт, как у них тут все перепутано!

Есть такая закономерность: чем меньше пространство, тем большее напряжение в нем создается.

И чем меньше городок, тем сложнее отношения между его обитателями, это уж точно.

Все беды — из-за малого пространства.