большой добряк). — Я в детстве все пытался к ней приласкаться, а она только «отойди, занята». И еще типичная для нее фразочка: «Иди учи уроки». Что-нибудь спросишь, придешь поговорить, да и просто сядешь рядом… «Иди учи уроки». Мол, нечего без дела околачиваться. Телячьих нежностей тоже не любила. Меня еще хоть иногда под настроение по голове гладила, а маму твою вообще в хвост и в гриву гоняла. Что поделаешь — учительница.

— Ох, Таня, — сказала мама и вздохнула. А потом еще раз вздохнула. — Если бы ты знала, как я тебе завидую!.. Ни словечка теплого за всю жизнь мама мне не сказала. Только поучения и наставления. И режим. Утром встанешь, холодрыга. Растапливать печку — мне. Гладить воротничок и галстук каждый день, обязательно. Она еще и в той же школе работала, где я училась, у нас всего две тогда было в поселке. Так я вечно у нее на глазах, никаких поблажек — наоборот, еще и спрос больше. Все время на виду, всегда должна быть безупречной. Мама входит, я вздрагиваю и выпрямляюсь… Она для меня была вроде государственной институции. У меня не мама была, Тань, а начальник и следователь в одном лице!

Вот что рассказала мне клиентка. Я уже знала от нее, что ее собственная мама, та, которая столько натерпелась от бабы Вали в детстве, тоже много учила и жучила Таню, отчасти повторяя поведение своей матери. Правда, в отличие от бабы Вали, Танину маму иногда отпускало, и тогда она могла приласкать дочь… но вдруг спохватывалась и снова становилась строгой наставницей. Таня должна была показывать ей дневник и выслушивать нотации за каждую четверку; перемывать весь пол, если в одном углу была обнаружена пыль; приходить ровно в восемь вечера — ни минутой позже. Как ни странно, именно бабушка, железная баба Валя, дала Тане больше тепла и любви.

— Она была для меня отдушиной, — сказала Таня.

— А вы — для нее, — добавила я.

Неизвестно, по какой причине баба Валя, заставшая войну подростком, так заморозилась, что не могла проявлять чувств к близким. Важно, что с Таней, младшей внучкой, она наконец отыскала в себе тепло, нежность, ласку, которых никто не видел от нее раньше. Никто не знал такую Валентину Ивановну, такого человека, а Таня знала.

Что произошло?

Дело, конечно, не в том, что баба Валя работала учительницей. Такие мамы встречаются и среди людей других профессий. Строгий контроль, формальные отношения, жесткость — следствия особенностей характера и/или детских травм. Иногда мама проявляет себя как строгая училка лишь по отношению к одному из детей, иногда — почти ко всем. Иногда с внуками женщине удается наконец оттаять, иногда она так и остается железной, неприступной и замороженной. Обычно для такого человека характерны следующие черты.

1. Любит порядок, чистоту, добивается идеального выполнения домашних дел и придает этому большое значение. Это (и еще забота об учебе) занимает решительно все пространство близких и семейных отношений. Ошибки неумолимо искореняются, за пылинками ведется охота, разболтанность и расхлябанность изгоняются. Не дом, а казарма.

2. Стремится, чтобы все выглядело хорошо, никогда не проявляет слабости и не терпит нытья. Поэтому маму-учительницу, например, невозможно расспросить о самочувствии — оно всегда нормальное. Как отвечала баба Валя на вопросы о своей болезни, «спасибо, побаливает».

3. Не любит телячьих нежностей, мало и неохотно обнимает детей и вообще избегает телесных контактов. Она как будто боится разморозиться, рассиропиться, считает, что не может себе этого позволить. Все, что относится к близости и нежности, у нее заперто глубоко в сердце, и часто очень сложно предположить, что эта женщина вообще способна любить.

4. Маму-учительницу интересует не успех детей (хотя он желателен) и уж точно не их счастье, а скорее их хорошее поведение. Таня не была паинькой, но с ней баба Валя расслабилась и относилась к ее шалостям и огрехам снисходительно. В возможность счастья, любви, да даже и серьезного жизненного успеха «училка» как будто не верит. Глубоко в ее душе сидит недоверие к жизни, возможно, страх или обида, в зависимости от того, почему она стала такой.

Что делать?

С пожилой мамой-«учительницей» бывает непросто и взрослым детям. Выход — адресоваться напрямую к ее скрытой мягкости, к ее уязвимой сердцевинке, которая у нее, конечно, тоже есть. Мама-«училка» не жестока, она просто рыцарь, закованный в броню. Рыцарь порядка, правильности, пятерок, знаний, терпения и других советских пуританских добродетелей. Но мы выросли. Мы уже не должны добиваться пятерки и заслуживать ее зубрежкой и оттиранием пятен со стола. Мы можем вести себя как на выпускном вечере.

— Я была не очень послушной и не особо опрятной девочкой, — поделилась со мной Таня. — Но я, сама того не подозревая, показала бабушке, что просто любить внучку, просто баловать ее — приятно. Что можно снять с себя ответственность за воспитание. Помню, как мы ходили на экскурсию, а потом бабушка купила мне второе мороженое. Был очень жаркий день, а я капризничала. «Эх, порчу я тебя, Танька», — сказала бабушка и засмеялась. Мороженое быстро таяло, капало мне на платье, а бабушка намочила платок в фонтане, оттирала пятна и ворчала просто для порядка, беззлобно. Возможно, это был ее первый такой опыт — просто находиться вместе с другим человеком и получать удовольствие.

Вашей маме-«учительнице» тоже нужен этот опыт: просто быть рядом с ребенком и получать удовольствие от общения с ним. Возможно, с вами (как это ни горько) ей уже не удастся расслабиться — но во всяком случае вы можете на своем примере показывать, что, уважая и любя ее саму, вы больше не принимаете всерьез ее дисциплинарных мер, оценок и замечаний. Обращайтесь к ней поверх всего этого. Она вам: «За тобой вечно приходится все вытирать» или «Вы вообще не умеете экономить», а вы ей: «Да, мам, мы действительно бываем растяпами и разинями. Я тебя обожаю». Она будет сердиться, но со временем — чуть меньше. А потом еще чуть меньше. И, возможно, когда-нибудь вы с удивлением увидите на ее лице смущенную улыбку.

Любовь, которую невозможно заслужить

Катя родилась болезненной, хрупкой девочкой. Мама оставила работу и посвятила себя здоровью и развитию своего единственного ребенка. Она пекла пироги, ходила с Катей по врачам и содержала дом в идеальном порядке, а муж работал на двух работах, чтобы обеспечить быт семьи.

Дома маме Кати было скучно, она «кисла». Красивая и умная, острая на язык девушка, она привыкла блистать во всех компаниях, где бы ни появлялась, но не