– Ты не Рита.

– Я не Рита?! – От смеха, визгливого и скрипучего, заломило в висках.

– Рита погибла, ее тело сегодня показали по телевизору. Она недавно сменила аккумулятор в телефоне, а у ее отца нет мобильника! Кто ты, черт возьми?! – Света сорвалась на крик.

Смех оборвался на самой высокой ноте, и за дверью воцарилась пронзительная тишина.

Господи, пусть она уйдет! Сделай так, чтобы эта женщина… это существо оставило ее в покое…

– Ты не права, – голос изменился, стал вкрадчивым, успокаивающим. – Ты боишься, потому что многого не понимаешь.

– Уходи!

– Ты избранная, Клер. Он выбрал тебя.

– Я вызову милицию!

– Он тебя выбрал, и ты пойдешь со мной, – звук, похожий на скрежет металла по металлу, повторился, стал громче. – Будь умницей, Клер, не противься неизбежному.

Замок! Эта, которая за дверью, пытается вскрыть замок. Вот откуда этот звук.

Света отшатнулась от двери, в темноте больно ударилась боком о комод. Боль вернула ей способность соображать. Надо забаррикадировать дверь. Вот хотя бы этим комодом.

– Клер, князь ждет тебя, – голос просачивался в квартиру змеиным шипением.

– Я не Клер! – Она навалилась на комод, придвинула его к двери. С грохотом упала и разбилась стоявшая на нем хрустальная ваза. «Сейчас примчится Ада», – мелькнуло в голове.

Ада! Ну, конечно! Зачем ей милиция, когда у нее есть Аделаида Карловна!

Натыкаясь в темноте на вещи и мебель, Света бросилась в комнату, нашарила за тахтой дедову трость и со всей силы врезала ею по батарее. По квартире прокатилось гулкое эхо. Замечательно! Просто великолепно! Просыпайтесь, Аделаида Карловна!

– Клер, что ты творишь? – Это снова из-за двери.

Она не станет слушать эту тварь.

– А-де-ла-и-да Кар-лов-на! Подъ-ем!!!

Батарея отзывалась на каждый удар радостным звоном. Очень громким звоном, таким, что и мертвого из могилы поднимет, и всех соседей заодно.

Расчет оказался верен. Еще не затихло эхо ударов, как где-то внизу громко хлопнула дверь и округу огласил визгливый голос Аделаиды Карловны:

– Светка! Шалава! Тебе все неймется?! Да я сейчас в милицию… и в суд… и управдому! Да что ж ты творишь, террористка?!

Кричите, Аделаида Карловна! Громче кричите!

Когда Света вернулась в прихожую, дверь была уже открыта на длину цепочки, тяжеленный комод теперь стоял по косой, а снаружи не доносилось ничего, кроме проклятий Ады.

– Светка, да чтоб тебя черт… – Фраза оборвалась на полуслове, а потом с той стороны двери послышался душераздирающий вопль и, кажется, звук падающего тела. Еще через мгновение на лестничной площадке стало очень оживленно, замаячили огни свечек, по стенам зашарили лучи карманных фонариков – проснулись соседи. Какое счастье, что они проснулись! От облегчения Света едва не разревелась. Она бы, скорее всего, и разревелась, если бы не настойчивый стук в дверь.

– Кто там?

– Светка, паразитка, ты что устроила? – Голос Митрича вибрировал от радостного возбуждения. – Ты зачем весь дом на уши подняла?

– Я?! – От невероятного облегчения ноги сделались ватными. – Я, между прочим, две ночи подряд на ногах провела. Спала себе и никого не трогала, пока какая-то старая истеричка не стала орать на весь подъезд как резаная.

– Это не истеричка, это Аделаида Карловна, – Митрич понизил голос до шепота. – Она вампира увидела, и сейчас у нее сердечный приступ.

– Вампира?!

Господи, помилуй…

– Самого настоящего. Одет во все черное и с зубами. Он ее чуть не покусал, насилу вывернулась, бедняжка.

– А как она его разглядела, если в коридоре темно?

– Фонариком посветила. Как же еще? Ейное счастье, что фонарик с собой взяла. Эта ж нежить света боится. Светуся, а чего это мы с тобой через закрытую дверь разговариваем? – запоздало насторожился Митрич. – Ну-ка, открывай!

– Сейчас! – Света всем телом навалилась на комод, сдвинула его с места, приоткрыла дверь.

– Баррикады городишь? – Подсвечивая себе полусдохшим фонариком, Митрич протиснулся в квартиру.

– Горожу, – глупо отрицать очевидное.

– А зачем?

– Так испугалась я, Митрич. Кругом крик, ор, грохот. Мало ли что…

– Да, – дворник согласно покивал, – времена нынче неспокойные. Так ты и в самом деле по батареям не ляпала?

– А зачем? Мне что, десять лет, чтобы такой ерундой заниматься? И с чего вы вообще решили, что это я?

– Так Аделаида Карловна сказала.

– Аделаида Карловна! – Света закатила глаза. – Аделаиде Карловне вон вампиры мерещатся.

– А знаешь что, Светуся? – Митрич воровато оглянулся на закрытую дверь. – Я его тоже видел.

– Кого? – От дворника воняло перегаром, но Света мужественно терпела, чтобы не нарушать установившихся доверительных отношений.

– Вампира! Я как раз по лестнице поднимался, хотел посмотреть, что там за шум. Дошел до третьего этажа, когда Аделаида Карловна заголосила. А потом появился этот – вампир! Вынырнул нечистый, как черт из табакерки, меня оттолкнул, а сам шасть вниз по лестнице, только его и видели.

– Почему вампир? – спросила Света и поежилась.

– Ну, так Аделаида Карловна сказала… – растерялся дворник.

– Может, просто грабитель?

– А кого у нас тут грабить, Светуся?

Да уж, кого у них тут грабить?! Вампир – это же намного правдоподобнее…

– А девушку видели?

– Какую еще девушку? – удивился Митрич.

– Ну, такую рыжую, в бирюзовом платье.

– Не было никакой девушки. Вампир был, а девушки не было. А что это ты все расспрашиваешь?

Ответить Света не успела, с улицы донесся рев сирены.

– «Неотложка», – сообщил Митрич и взмахнул фонариком. – Приехали Аделаиду Карловну от сердечного приступа спасать. Ну ладно, Светуся, ты тут смотри, а я побег. Буду свидетельствовать… – Дворник выскочил из квартиры, оставляя Свету в темноте.

Минуту-другую она постояла в прихожей, прислушиваясь к творящемуся за дверью переполоху, а потом вернулась в комнату, поставила наполовину сгоревшую свечу на журнальный столик, села на диван. Надо думать. Надо решать, как быть дальше. Эти сатанисты ее в покое не оставят…

Точно в подтверждение ее слов зазвонил мобильник. Света посмотрела на определитель номера и застонала. Звонила Ритка, точнее, тварь, выдающая себя за Ритку. Ответить? А зачем? Что она хорошего услышит? Бред про то, что она избранная? Нет, не станет она добровольно впускать кошмар в свою жизнь!