лбу. Рассусоливать было некогда. С минуты на минуту должны были подъехать друзья незнакомца, и что-то мне подсказывало, лучше нам с Андреем этой встречи избежать.

Я открыла переднюю дверь и отстегнула ремень безопасности, освобождая неподвижное тело. Подхватила Андрея под мышки и, пыхтя от натуги, вытащила его из машины. Тяжелый-то какой, даром, что сухощавый. Хорошо хоть вместо него в город не надумал скататься Глеб, отъевший такую раму, что и вдвоем не потянуть. Перемещать раненого было опасно, но иного выхода я не видела. Набрав полную грудь воздуха, я попятилась в сторону леса, волоча Андрея за собой. С правой стороны под ребрами нещадно болело, но я стискивала зубы и продолжала тянуть, глядя на болтающиеся мыски его белых кроссовок. Когда нас обоих скрыла листва, я опустила Андрея на подушку из мха и травы и, обессиленная, растянулась рядом. От шоссе нас отгораживали потрескавшиеся стволы старых осин и густой подлесок. Достаточно или стоит спрятаться понадежней? Передохнув, я все-таки оттащила тяжелое тело чуть дальше, уложив в небольшую ложбинку между двух деревьев.

— Ты мне теперь не то, что гитару должен, — проворчала я, с кряхтеньем распрямляясь и отряхивая руки от земли. — А сраный рояль. Как, блин, у Элтона Джона.

Бегом вернулась к машине. Таймер внутри головы тикал все громче, готовый в любую секунду разразиться сигналом тревоги. Собрав веник из обломанных ветвей, я замела следы волочения там, где тащила Андрея по земле. К счастью, за городом сильных дождей давно не было, почва осталась сухой. В сторону леса вело несколько впитавшихся в пыль бурых лужиц, их я старательно затерла ботинком. Трава, слава богу, не сильно примялась. Обратно возвращалась на цыпочках, стараясь наступать только на мох или торчавшие из земли камни. Маскировка получилась так себе, наблюдательного человека не обманет. Но друзья у приехавшего на серебристой тойоте мужика тоже, поди, не последние из могикан, обычные уркаганы.

Вернувшись к месту лежки, я, как могла, закидала Андрея прихваченными с собою ветками. В крайнем случае придется бежать, оставив потерявшего сознание парня в укрытии. Куда именно бежать, я пока не знала. В разговоре по телефону незнакомец упомянул поворот на Волчий Яр. Судя по названию, село или деревня, можно попробовать добраться туда. Но для деревень сейчас наступили не лучшие времена, вдруг там доживают свой век три одиноких бабульки и курица? А я еще и бандитов к ним приведу. Занятая такими мыслями, я пристроилась под бок к Андрею и принялась наблюдать за шоссе сквозь прорехи в темно-зеленой листве. Лежать было неудобно, в бедро что-то постоянно тыкало жестким ребром. Залезла в карман, достала разбитый смартфон, про который успела забыть. Точно, я же собиралась позвонить… Викин смартфон можно было разблокировать отпечатком пальца, она сама показывала. Я подняла безвольную руку Андрея, сжала его указательный палец и принялась тыкать им наугад по всему экрану. Есть! Треснувшее стекло наполнилось светом, появилась заставка на рабочем столе. Где тут входящие вызовы? Имен все равно не разобрать, наберу последний номер. Пока в трубке шли гудки, я прикидывала, что сказать, если трубку возьмет незнакомый персонаж. Или новая девушка Андрея, не дай боже…

— Слушаю тебя.

— Глеб Николаевич, это вы? — от волнения я перешла на «вы», забыв недавнее панибратство. — Это Саша Емельянова. Мы в аварию попали.

— Ты в порядке? — Голос на том конце стал серьезным. — Кто-нибудь ранен?

— Со мной все хорошо. Но водитель умер, его Костя звали, а Андрей без сознания.

Глеб начал что-то говорить, но я, перебив, торопливо продолжила:

— Это еще не все. Нас поджидали. Мы перевернулись, а через пять минут сюда подъехал какой-то мужик, я его не знаю. Он позвонил кому-то и сказал, что ждет у поворота на Волчий Яр. Я смогла его оглушить и спряталась с Андреем в кустах.

— Пришли геолокацию.

— Я не знаю, как это сделать! И телефон еле дышит, в любой момент может отключиться.

— Понял. Саша, не бойся, все будет хорошо. И держи меня в курсе…

Ох уж эти телефонные обещания, что все будет хорошо! Второй раз за один день. Косте вон расскажи… Но вслух я сказала:

— Приезжайте, пожалуйста, скорей.

Меня отвлекло приближающееся гудение двигателя. Я припала к земле и осторожно отвела мешающую обзору ветку. На дороге остановилась машина, из нее вышли четыре человека, все мужчины. Я зашептала, с трудом подавляя панику.

— Вон они! Они уж здесь! На нас пока не смотрят…

Экран погас, я говорила в пустоту. Разбитый смартфон вложил все свои силы в последний рывок, прежде чем улететь в техногенную Вальхаллу. Мне оставалось только наблюдать за приехавшей четверкой, от страха забывая вовремя дышать. Один из мужиков, очень худой и костистый, одетый в легкую серую ветровку, опустился на корточки возле оглушенного мной незнакомца. Трое других бродили вокруг разбитого джипа, негромко переговариваясь. Рядом заворочался Андрей, вслепую ощупывая чахлое укрытие из зелени, тихо застонал. Я торопливо зажала ему рот ладонью, опасаясь, как бы предательские звуки не долетели до незваных гостей. Голова его дернулась, карие глаза недоуменно округлились. Я поднесла палец к губам и кивком указала на чужаков. Наклонилась, зашептала в самое ухо, почти касаясь губами горячей кожи:

— Нельзя шуметь. Они знают, что мы не могли далеко уйти, и скоро начнут нас искать. Я успела позвонить Глебу с твоего телефона, надо продержаться до его приезда.

Увидев в глазах понимание, осторожно убрала руку. Андрей медленно перевернулся на живот, разворошив набросанные вместо маскировки ветви. Лицо его скривилось от боли и побелело, отчего застарелые синяки, оставшиеся после нашей первой встречи, проступили ярче.

— Ты бардачок не открывала?

— Нет, — я помотала головой. — А что там?

— Не важно, сейчас до него все равно не добраться. Давно звонила? — Андрей осторожно ощупал шею и бросил недовольный взгляд на испачканные в крови пальцы. Только сейчас я заметила серьезный порез ниже затылка, прикрытый отросшими волосами. Обо что это он умудрился?

— Только что.

— А Костя где?

— В нашей машине, он… — я не договорила, но Андрей все понял, помрачнел и уткнулся подбородком в мягкий мох.

Мы продолжили наблюдение. Оглушенный мужик пришел в себя быстро — встал на карачки, пошатнулся, выпрямился в полный рост. Его худой приятель, тот, что был одет в серую ветровку, обратился к остальным, показывая рукой куда-то назад. Я проследила взглядом за его вытянутой ладонью и обнаружила в километре от нас поворот на проселочную дорогу, возле которого стояла обычная пригородная остановка — три куска бетона поставлены вертикально, один лежит сверху, прикрывая пассажиров от дождя. Внутри деревянная лавка, втоптанная