– Вы уверены, что это сделал именно Валентин? – спросила я.

– А вы сомневаетесь? – удивился Горбунов. – Тут же все как на ладони. И мотив, и возможность. Видите, как получилось, я хотел, чтобы они полюбовно разобрались, а Еремин стрельбу затеял.

– Ну, а тот подозреваемый, про которого вы Рыхлову говорили? Он не мог этого сделать? Может быть, он узнал о ваших планах и решил одним махом избавиться и от хозяина сейфа, и от владельца денег, – произнесла я.

– Нет. Это исключено. Тот парнишка уже несколько дней отсутствует. В Москву подался. Я потому на него и подумал. Откуда, думаю, он деньги на поездку взял? Он уж года два нигде не работает. А тут в столицу укатил. На какие шиши? – разоткровенничался капитан. – Накануне он у нас в Целинном отирался. Женщина у него тут. Сама-то она ни в чем криминальном не замешана, я уверен. А вот дружок ее мог денежки прикарманить.

– С женщиной разговаривали? – спросила я.

– С Любкой-то? Конечно, разговаривал. Она утверждает, что сама ссудила Серегу деньгами. Вроде как работу ему в Москве предложили денежную. Вахтовым методом. Пятнадцать дней там, пятнадцать здесь. Но я не особо верю.

– Почему?

– Любка – девка доверчивая. Он ей по ушам проехал, а она и рада стараться. Сумки ему собрала, деньгами снабдила. Даже на поезд проводила. У нас из Целинного на Москву транспорта нет. Нужно с тремя пересадками добираться. Сначала до Бортнищ на автобусе рейсовом, оттуда на электричке до Тарасова, а дальше уже до Москвы на поезде. Так Любка утверждает, что прямо на московский его посадила. У нее машина своя, говорит, сама Серегу до Тарасова отвезла, чтобы ему полегче было.

– И вы ждете, вернется он в Целинный или нет? – догадалась я.

– А что мне остается делать? Других подозреваемых у меня нет. Не в столицу же мне за ним мчаться? – ответил Горбунов.

– Понятно.

Я замолчала, раздумывая, как бы половчее подобраться к интересующей меня теме. А Горбунов, сообразив, что вместо того, чтобы допрашивать меня, сам поддался на мои расспросы, слегка сердито произнес:

– Не стоит вам лезть в это дело. Видите, как все обернулось. Обычная кража в убийство переросла. И неизвестно, что еще может случиться. Ехали бы вы в свой Тарасов, как и собирались.

– Уже не могу. У меня тоже обязательства, – с притворной печалью в голосе проговорила я и, сообразив, как повернуть разговор в нужное русло, принялась рассуждать: – Придется побыть какое-то время в Целинном. Вот если бы я была уверена в том, что против Еремина собрано достаточно улик, подтверждающих его причастность к убийству, я смогла бы быстренько объяснить все своему клиенту и посоветовать не тратить средства на дополнительное расследование, а нанять хорошего адвоката. Еремину он сейчас гораздо нужнее, чем частный детектив.

– А вот тут я с вами полностью согласен, – оживился Горбунов. – И даже могу в этом помочь.

– Правда? Это было бы великолепно. Признаюсь честно, мне не очень хочется торчать в вашей глухомани. У меня и в Тарасове от клиентов отбоя нет, – доверительно произнесла я. – А вы сможете показать мне место преступления?

– Если только в виде исключения, – ответил Горбунов. – Слушайте, я ведь могу сделать это прямо сейчас. Следователь, ведущий это дело, совсем недавно уехал. До завтрашнего дня наверняка никто в Целинном не появится. Мы можем спокойно пойти в контору, не опасаясь, что кто-то об этом узнает. Сходим туда, вы все посмотрите. Я расскажу вам, что нам удалось выяснить. К вечеру вы сможете отчитаться перед Дарьей о проделанной работе и со спокойной душой ехать в Тарасов. Когда вы узнаете, какими уликами располагает следствие, у вас не останется сомнений в виновности Еремина.

– Прекрасный план, – похвалила я. – Пойдемте, не будем терять время.

Глава 4

На своем личном транспорте Горбунов отвез меня в контору. Там он проделал те же самые манипуляции с бумагой, опечатывающей контору, и мы беспрепятственно прошли в знакомое мне помещение. Там все было так же, как и в момент моего приезда. Только бутылок прибавилось, да закуски стало поменьше. Следов борьбы не наблюдалось. Мебель оставалась на местах. Место падения тела было обведено мелом. И располагалось оно в центре комнаты. Небольшая лужа крови свидетельствовала о том, что недавно здесь произошла трагедия. Других следов не было.

– Вам не кажется странным, что ни один предмет в комнате не сдвинут с привычного места? – спросила я участкового.

– А чего тут странного? Рыхлов и Еремин знали друг друга миллион лет. Разве мог Толик предположить, что задумал Еремин? – спросил участковый.

– Все равно это не совсем типично. Ведь Еремин не вдруг решился на такое. Изначально все равно должен был произойти конфликт. Разве нет?

– Не обязательно, – ответил капитан. – Рыхлов к тому времени мог вообще отключиться. Посмотрите, сколько спиртного они выжрали.

На полу валялись бутылки из-под водки. Я насчитала четыре штуки. Да еще одна на столе. Недопитая. Да, после такого количества спиртного мужчины вполне могли и без стрельбы кони двинуть. По литру на брата – это вам не шутки. Даже если учесть, за какое время они их употребили. Я прошлась по комнате, стараясь запомнить все детали. Горбунов принялся рассказывать.

– А дело было так. Собрались Еремин и Рыхлов в этой самой комнате еще днем. Сначала мирно выпивали. Засиделись до поздней ночи. Потом, по всей видимости, повздорили. Еремин вытащил пистолет и в упор расстрелял Рыхлова. Затем прошел на его половину, открыл ключами Рыхлова сейф, обнаружил там свои деньги. Забрал их и, довольный, ушел домой. А Рыхлова оставил в конторе. Вот так все и было, – подытожил Горбунов.

– Как о происшествии узнали вы? – поинтересовалась я.

– Мне поступил анонимный звонок о том, что в доме по улице Советской слышали выстрелы. Я собрался и пошел проверять информацию. Пришел сюда и обнаружил Рыхлова, – сообщил капитан.

– В котором часу был звонок?

– Около пяти утра. Могу сказать и точнее, но для этого нужно поднять распечатку звонков, – ответил Горбунов.

– Так вам звонили на сотовый? – удивилась я.

– Нет. На домашний. А чего вы удивляетесь? В поселках это обычная практика. Мой номер телефона знает каждая собака, не то что люди, – объяснил участковый. – Да вы и сами за пять минут смогли бы его узнать, если бы захотели.

– Каким образом? – спросила я.

– А таким. Аппарат у меня на участке имеет автоответчик. На нем есть информация. Она оповещает, что если вы не можете связаться со мной по служебному телефону, то можете позвонить на домашний. Номер телефона указан. В пять утра я по месту работы не сижу. Дежурных у нас нет. Вот аноним и воспользовался личным телефоном, – заявил участковый.

– Интересная у вас система, – произнесла я. – Вы пытались выяснить, откуда был сделан звонок?

– Это уже не моя забота. Я следователю всю информацию передал. Пусть у него об этом голова болит. У него и возможностей побольше моего, и заинтересованность другая.