Навстречу ей от главного здания трусил знакомый местный охранник.

— Я в порядке, — сказала она.

— Это у вас был какой-то шум? — Он остановился. — Нам позвонил один из постояльцев…

— У меня в номере побывал вор. — Женщина прошла мимо опешившего охранника и легонько махнула сумочкой, зажатой в руке. — У него был нож.

— Что?! — Охранник, похоже, удивился непритворно. — С ножом, говорите? — Он поспешил за ней. — А куда он делся?

— Туда. — Алиса вяло махнула рукой. — Убежал. Кстати, я старалась не шуметь. Люди спят, кругом тишина, покой. Я все понимаю.

— Я вызову полицию!

— Сначала, если вас не затруднит, откройте дверь моего номера, — устало сказала женщина. — Не лезть же мне туда через балкон!

На следующий день после визита к адвокату Поццо Ветров встал довольно рано. В четверть восьмого утра он позавтракал в кафе близ отеля, а в восемь уже выехал на арендованной машине в Трапани, столицу одноименной провинции.

Дорога довольно неплохого качества вела на юго-запад. Солнце, поднимающееся слева и чуть позади, заливало мягким светом живописные прибрежные пейзажи. Над морем висели негустые, округлые, четко очерченные облака, смахивающие на отару овец. Жары пока еще не было. Ветерок, проникающий через приоткрытое окно машины, приятно холодил кожу.

Этим утром Ветрову предстояло встретиться с сотрудником окружной прокуратуры, в ведении которого находилось уголовное дело, открытое в связи с убийством фотографа Джанини. Номер его мобильного был получен от римских знакомых. Они же по телефону заверили Ветрова в том, что тот готов встретиться в четверг, в первой половине дня, даже намекнули, что этот господин не откажется сообщить некоторые детали расследования, проводимого его отделом. Для этого служивого человека вряд ли будут лишними пять тысяч евро. Именно такую сумму, уложенную в конверт, прихватил с собой Ветров, отправляясь в поездку.

В среду Константин отправил на контактный номер СМС-сообщение.

Ответ не замедлил ждать. В нем было указано название кафе, расположенного в Трапани, и уточнено: «Завтра, четверг, 09.00».

Ветров легко нашел адрес, указанный ему. Кафе с летними столиками и выходом в закрытый двор располагалось неподалеку от железнодорожного вокзала, всего в квартале от здания окружной прокуратуры. С летней террасы заведения открывался прекрасный вид на прибрежную бухту в форме серпа, но русский сыщик предпочел устроиться именно во внутреннем дворике.

На часах без пяти девять. Посетителей здесь немного. За одним из столов сидели за чашкой утреннего кофе двое пожилых мужчин. Похоже, местные, головы седые, лица выдублены солнцем и изборождены морщинами. Оба в старомодных роговых очках. Сидели они вольно, читали газеты. Вид у них был такой, как будто они провели здесь неотлучно последние лет двадцать.

За другим столиком устроилась пара, говорящая по-немецки: статный мужчина за сорок, с седеющим ежиком и загорелым лицом, и блондинистая женщина лет тридцати. Бундес хотел остаться здесь, во внутреннем дворе. Его спутница настаивала на том, чтобы они перешли на открытую террасу. Она хотела бы позавтракать с видом на море. В итоге фрау победила. Эта пара, громко переговариваясь — до чего же они шумные, эти немцы! — наконец-то покинула внутренний двор кафе.

Как и повсюду в ЕС, здесь действовал запрет на курение. Ветров устроился поудобнее и развернул газету, захваченную с собой. «Гардиан» трехдневной свежести была куплена в отеле. Газету он держал невысоко, так, чтобы не мешала обзору. Но и вроде как занят человек, читает прессу.

Одна из стен — та, что напротив, — была украшена постерами, плакатами и увеличенными фото в рамках. На большинстве изображений присутствовал мужчина с узнаваемой киношной внешностью. Он был запечатлен с пистолетом в руке либо на фоне кровавого пятна, от которого во все стороны расходились отростки или щупальца. На постерах красовались яркие надписи: «Спрут», «Спрут-3», «Спрут-5».

Ветров понимающе качнул головой. Он прочел в местном путеводителе, что большая часть всемирно известного сериала снималась именно здесь, в Трапани. В том числе, кстати, и в этом самом кафе. На одном из снимков, увеличенных и забранных в рамку, был запечатлен Микеле Плачидо, известный итальянский актер, сыгравший знаменитого комиссара Каттани. У него грустный, немного отстраненный взгляд. Он пьет кофе за тем самым столиком, за которым устроился мужчина, приехавший из далекой северной страны.

Вскоре официантка принесла заказ: кофе по-сицилийски и стакан минеральной воды со льдом. Ветров принялся неспешно потягивать вторую за утро чашку кофе, смакуя вкус, а заодно и дожидаясь местного аналога комиссара Каттани. Он подумал, что на самом деле этот напиток представляет собой ординарный кофе по-турецки, сваренный в джезве и сдобренный капелькой лимона или лайма. Да, стоило добавить в напиток каплю этой вот острой субстанции, и уже другой вкус, иное название.

Он слегка усмехнулся мысли, посетившей его. Кофе по-сицилийски — горячий и острый напиток. Дело, ради которого его, «бастионовца», командировали на Сицилию, тоже можно охарактеризовать терминами «горячее» и «острое».

Штука вот в чем. Если яхта «Магеллан» и те люди, которые находились на ее борту в ту злопамятную ночь, взлетели на воздух из-за старой донной мины или крупной авиабомбы, лежавшей на дне со времен Второй мировой войны, то это можно считать несчастным случаем. Блюдо горячее, но ординарное. Такие ЧП происходят время от времени. А вот если выяснится, что причиной взрыва стали действия неких злоумышленников, пытавшихся замаскировать свои преступные деяния, то такое острое блюдо будет квалифицироваться уже иначе. К примеру, покушение на жизнь двух и более лиц. Или того острее — террористический акт.

Ветрову и тем людям, которые командировали его на Сицилию, нужна была хотя бы капелька информации о трагедии, случившейся в прошлый вторник. Требовался зацеп, какая-то ниточка, которая поможет распутать весь этот клубок, туго кем-то закрученный. Если «Бастиону» удастся распутать интригу вокруг яхты, взлетевшей на воздух, то наверняка получится и прояснить судьбу трех россиян, находившихся на ее борту.

Прошла четверть часа. Затем еще столько же. Двое пожилых мужчин отложили газеты. Теперь они развлекались какой-то местной настольной игрой типа нардов. Тутошний комиссар Каттани в кафе пока не объявился. Мобильник Ветрова тоже молчал.

Константин сложил газету, бросил ее рядом со второй чашкой кофе, принесенной официанткой. Он уже отметил про себя, что местные товарищи не отличаются пунктуальностью. Сицилийцы — это не немцы с их знаменитым педантизмом.

Ветров чуть переменил позу. Он отодвинулся вместе с креслом и положил ногу на ногу. Во внутреннем кармане его светлого пиджака из льняной материи лежал небольшой конверт. В нем десять купюр номиналом в пятьсот евро.

Предлагать взятку сотрудникам правоохранительных органов любого государства означает нарушать закон. Следует чтить Уголовный кодекс страны пребывания. Поэтому конверт с деньгами не будет передан из рук в руки. Пусть он пока лежит под газетой.