Алиса сделала пару неуверенных шагов.

— Это официальное мероприятие? — спросила она. — Это законно… вот то, что здесь происходит?

— Я мог бы распорядиться, чтобы вас привезли сюда в наручниках.

— Даже так? — пробормотала женщина.

Николо взял простыню за краешек, чуть приподнял, затем резким движением сдернул ее и сбросил на пол.

Алиса несколько секунд расширенными зрачками смотрела на того человека, который лежал на каталке. Он был полностью обнажен. Да, это, вне всякого сомнения, тот самый смуглявый парень, который побывал в ее номере нынешней ночью.

У него распорот живот от паха и до грудной клетки. Этот ужасный разрез лишь слегка, в двух местах, прихвачен швом, чтобы внутренности не вывалились наружу.

— Мертвец, — пробормотала Алиса.

«Мертвец?» — с вопросительной и какой-то озадаченной интонацией прозвучал голос где-то в ее черепной коробке.

— Мертвец! — сухо констатировал очевидный факт полицейский.

«А ведь местные ребята могут повесить на меня этот труп! — подумала женщина. — Скажут, мол, это ты, милашка, ночью его зарезала».

Алиса вспомнила, как должна себя вести в этой ситуации нормальная женщина, закатила глаза и стала медленно оседать на пол.

Рыбка клюнула быстро, примерно через час после того, как Ветров, получив уведомление от Кэпа, покинул кафе, расположенное в центре Трапани. Константин остановился на автозаправке, невдалеке от своего отеля, заплатил наличными за тридцать литров и залил бензин в бак.

Тут рядом с ним остановился какой-то парнишка на скутере и тонким голосом позвал:

— Эй, мистер!..

Ветров обернулся к парню, бросил на него вопросительный взгляд.

— Езжай за мной! — сказал тот на английском. — Быстро!

— Ты кто? — негромко спросил Ветров. — Почему я должен за тобой ехать?

Парнишка, не слезая со скутера, произнес свистящим шепотом:

— Джанини!.. Я покажу дорогу.

— Что? — продолжая изучающе смотреть на него, спросил рослый шатен. — Я не расслышал.

— Витторио Джанини! Быстро!..

Спустя несколько минут русский сыщик свернул вслед за скутером на окраинную улицу.

Парнишка, едущий впереди, был невысок. Годков ему вряд ли больше шестнадцати. Одет в мешковатые хипстерские джинсы и легкую куртку. На голове темно-синий шлем, забрало опущено, так что лица его Ветрову толком рассмотреть не удалось.

Внедорожник полз со скоростью пешехода вслед за проводником, сидящим на скутере, миновал временный мост, перекинутый через траншею, выкопанную строителями.

В этой части города Ветрову еще не доводилось бывать. Справа виднелся каркас здания в шесть этажей. Должно быть, здесь будет новый отель. Территория стройки частично огорожена столбиками с рабицей. Работал кран, на межэтажном переходе сверкала дуга электросварки, кое-где виднелись люди в рабочих спецовках. С левой стороны котлован, нулевой цикл строительства гостиничного комплекса.

Они миновали квартал, в котором велось строительство, и въехали в старую часть городка. Улица, в которую свернул скутерист, была вымощена камнем. По обе ее стороны теснились дома в один и два этажа с неухоженными облупленными фасадами. Улица довольно узкая. На тротуарах, вплотную к стенам домов, с правой стороны припаркованы авто. Ветров понял, что тут надо быть предельно внимательным, чтобы не зацепить их, не повредить чужую собственность, не говоря уже про арендованную машину. Это и была та самая рыбацкая деревня, с которой началась когда-то история нынешнего курортного городка Сан Вито ло Капо.

Хипстер на скутере остановился возле небольшого двухэтажного дома с наглухо закрытыми ставнями, вросшего в каменистую почву почти до подоконников. Он ловко соскользнул со своего транспортного средства, поставил его у стены на разножку. Внедорожник замер в нескольких шагах от него.

Ветров не стал глушить двигатель и не торопился выходить из салона. Да, он не бывал в этом районе, но знал адрес семейства Джанини. На стене дома, рядом с которым стоял скутер, имелась табличка с названием улицы. Если расчеты Ветрова были верны, то дом фотографа находился метрах в ста отсюда.

Когда его проводник подошел к машине, Константин смог разглядеть его чуть лучше.

«Оп-па, — подумал он. — Похоже, это вовсе не парень, а девушка!»

Основания так думать давали как минимум два открывшихся обстоятельства. Во-первых, длинная прядь темных волос, выбившаяся из-под шлема. Во-вторых, форма губ и подбородка.

Девушка жестом показала Ветрову, чтобы тот выбирался из машины. Почти одновременно с этим открылась дверь строения, выходящая на эту узкую улицу. В проеме показалась немолодая женщина в черном одеянии.

Ветров без труда опознал ее. Это была мать вдовы Витторио Джанини, теща покойного фотографа, та самая особа, которая довольно эмоционально вела себя во время вчерашней встречи, происходившей в офисе местного адвоката.

Константин выбрался из машины и бросил взгляд по сторонам. На улочке, кроме них троих, не было видно ни одной живой души.

Женщина по-прежнему стояла в дверном проеме. Ее черные как уголь глаза буравили иностранца, приехавшего на темном внедорожнике. Ветров остановился в трех шагах от нее. Рядом, слева от него, встала та особа, которую он поначалу ошибочно принял за парня.

— Анжела, спроси, он привез деньги? — сказала женщина.

— Деньги у вас с собой? — проговорила девушка на английском.

Ветров слегка хлопнул себя по левой стороне груди. Этот жест не нуждался в переводе.

— Пусть покажет, — сказала женщина в черном.

— Покажите деньги, — перевела на инглиш девушка в шлеме.

— А у уважаемой донны есть то, что мне нужно?

— Есть, — не дожидаясь ответа женщины, сказала девушка. — Деньги!.. — нетерпеливо произнесла она. — Быстро! Нас могут увидеть.

— Может, пройдем в дом? — спросил Ветров.

— Нет.

Константин достал из кармана конверт.

— Сколько там? — спросила пожилая женщина.

Дождавшись перевода на английский, Ветров сказал:

— Пять тысяч евро. Я ведь не знал, что встречусь с вами сегодня.

— А где еще пятнадцать? Вы обещали двадцать тысяч.

— Эти пять тысяч предлагаю считать задатком. — Ветров вновь продемонстрировал конверт с купюрами. — Если товар того стоит, то я готов выплатить и остаток обещанной суммы. Кстати, где сам товар?

Пожилая женщина достала откуда-то из вороха тряпок, надетых на нее, плотный пакет из оберточной бумаги.

— Здесь шесть фотографий, сделанные Витторио в то утро. Полиция о них не знает.