– Но зачем? – спросила Рана.

Тора потёрла рубцы от шрамов, оставшиеся у неё на руке от встречи с Ловчими.

– Думаю, у него были свои соображения.

– Это важнее любого Сокровища, – сказала Усаги. – Мы должны её вызволить!

Нэзу кивнул.

– Но нам нужны Ину и Сару – нельзя ничего предпринимать, пока они не вернутся.

Вдруг Усаги осенило:

– Почему бы нам не призвать их?

– Колокол Призыва? – Рана захлопала от радости. – Я давно мечтала это увидеть!

– Я тоже, – сказал Гору.

Тора кивнула, и глаза у неё сверкнули в предвкушении.

– Мы никогда не видели Призыва, только слышали от Усаги. И сейчас без него, наверно, не обойтись.

Нэзу улыбнулся и спрятал Зеркало обратно в сундук.

– Колокол молчал с тех пор, как мы потеряли Тигрицу. Кто бы мог подумать, что она жива!

Они прошли через двор и приблизились к деревянной загородке, за которой под соломенным навесом висел большой бронзовый колокол. Рядом с ним с рамы свисал небольшой деревянный брус, один конец которого почти касался кругового чеканного барельефа, изображавшего Двенадцать Животных Зодиака. Нэзу глянул на солнечный диск, медленно подбиравшийся к зениту.

– Час Змеи, – пробормотал он. – Думаю, уже должны были выйти на след Змеиной Флейты.

Они стояли вокруг Колокола в тени Поющего Бамбука. До этого Усаги никогда не видела самого Колокола Призыва, зато звук его помнила даже слишком хорошо.

– Приготовьтесь, – сказала она Наследничкам. – Будет очень громко.

Нэзу отвёл брус назад и вопросительно взглянул на Усаги. Она кивнула. Отпущенный молот с силой ударился о барельеф Колокола.

Раздался оглушительный удар, потом мощный гул, похожий на раскаты грома. Земля вокруг тряслась, и вибрации пронизывали их насквозь. Усаги сжала зубы, чтобы не стучали, потом попробовала изобразить на лице улыбку, чтобы ободрить Тору, Рану и Гору. Вид у всех троих был довольно жалкий. Вдруг глаза у них широко раскрылись.

В середине круга появились яркие светящиеся точки, как пылинки, попавшие в солнечный луч. Увеличиваясь в размере, они стали похожи на светлячков, потом на что-то вроде шаровых молний. Гул и грохот начали понемногу ослабевать, а свет – пульсировать и расширяться, обретая форму. В воздухе возникли очертания светящейся собаки с острыми торчащими ушами и загнутым лохматым хвостом. Рядом очутилась сидящая на корточках такая же призрачная обезьяна. И вот показалась третья фигура. Она светилась гораздо слабей остальных, но это совершенно определённо был огромный тигр, растянувшийся на боку и словно изнемогающий от жары. Глаза у него открылись, и Усаги вздрогнула от этого зелёного пристального взгляда.

– Наставница? – прошептала она.

– Наставница! – крикнул Нэзу.

Тигрица медленно подняла огромную голову.

– Ребятки, – проскрипела она.

– Нэзу, Усаги, что происходит? – раздался голос светящейся обезьяны. – Почему мы видим двух тигров?

Зрачки у Торы сделались ещё шире.

– Духи!

– Сару, это не та, о ком я подумал? – спросил светящийся пёс, прижав уши к голове и опустив хвост. – Но ведь этого не может быть… Хоранги мертва.

Прозрачный мерцающий тигр приподнял голову чуть повыше:

– Почти, но не совсем, щенок. – За этим последовал сухой отрывистый звук – то ли смех, то ли кашель. Свечение тигра стало похоже на дрожание свечи.

Круг взорвался радостными и изумлёнными возгласами. Все заговорили одновременно:

– О Наставница!

– Правда! Это правда!

– Как же… что же с вами тогда случилось?

– Когда вы узнали, что она жива?

– Почему не сказали нам раньше?

– Сильные боги… это она, Тигрица!

Нэзу сделал им знак замолчать.

– Где вы сейчас, Наставница? – спросил он. – Усаги сказала, что Зеркало показало вас во дворце. Вы в тюрьме – в Солнечной Короне?

– Не знаю точно, где я нахожусь, – пробормотал тигр, закрывая глаза. – Если честно, я даже не всегда сознаю, кто я. Хорошо, что вы застали меня в сознании.

Светящаяся обезьяна потянулась к тигру, словно хотела его обнять.

– Мы все считали вас погибшей. Теперь немедленно отправимся к вам на помощь.

– Я позабочусь о себе сама, – устало произнесла Тигрица. – Ни к чему вам беспокоиться о старой вояке, которая уже давно ни на что не годится. Ваше дело – найти Сокровища! Они не должны достаться Друку.

Пёс приподнял уши и слегка пошевелил хвостом:

– Флейта Танцующих Снов уже в безопасности, Наставница.

– Радостно это слышать, – тигр удовлетворённо фыркнул, и хвост у него засветился. – Продолжайте, пока не найдутся все двенадцать. Я сделала всё, что могла, чтобы Друк не смог восстановить Ожерелье Земли и Неба – спрятала нефритовую бусину в надёжном месте.

– Я думал, вы проглотили её, Наставница, – удивился Нэзу.

– Может, да – а может, нет, – Тигрица засмеялась своим кашляющим смехом. – Главное, что Друк её не нашёл. И как бы он ни бесился, я никогда не открою ему, где она.

– Но… где она? – спросила Усаги.

– Точно не скажу. Когда я пришла в себя после нашего поединка, то первым делом позаботилась о том, чтобы спрятать Бусину. Теперь она глубоко под землёй. Но я уже не помню, в какой из темниц, потому что они бросали меня из одной в другую. – Тигрица вздохнула. – Если Зеркало показывает меня во дворце, значит, и бусина должна быть где-то здесь.

– Мы должны найти её прежде Синего Дракона, – сказал Нэзу. – И остальные Сокровища тоже.

– Да. Больше я ничего у вас не прошу, – едва продолжая светиться, Тигрица положила голову на лапы. – Найдите Сокровища – и спасите Мидагу.

– Подождите! – крикнула Усаги, заметив, что очертания Тигрицы начинают расплываться. – Как там с вами обращаются? Как вас найти? Мы должны освободить вас! – В этот раз Тигрица явилась им совсем слабой – казалось, ей стоило огромных усилий оставаться в сознании и говорить с ними через свою духовную оболочку.

– Не беспокойтесь обо мне – и не пытайтесь искать, – фыркнула она. – Это ненужный риск. – Зелёные глаза снова смотрели на них. – Не падайте духом, ребятки. Помните, что я вам сказала. Дело прежде всего.

Тигрица растаяла в воздухе – два светящихся зелёных круга исчезли последними.

Потрясённые, они стояли под сенью поющего бамбука и молчали. Даже духовные оболочки Сару и Ину оставались неподвижными и немыми, продолжая светиться наподобие фонарей-животных, выстроенных в ряд тут же поблизости. Наконец обезьяна заговорила.