был не столько аксессуаром, сколько оружием. На поясе Кику также висела пара метательных топоров фуецу, а на блузке с высоким воротником красовалась пурпурная камелия.

- Доброе утро, - сказал Тоши. – Как ты…?

Кику схватила Тоши за воротник рубашки и ударила рукой в грудь. Тоши захрипел, лишившись воздуха в легких. Кику продолжала отталкивать его назад.

- Что с моим лицом? – рычала она. - Где заклинание наставников?

И в самом деле, черная тень, расползавшаяся по ее чертам, исчезла. Тоши надеялся, что Кику не так быстро заметит ее отсутствие.

Он начал задыхаться, когда Кику сжала ворот его рубаки вокруг его горла. – Ты просила избавить тебя от него, - выдавил из себя он. – Помнишь? «Я не я из-за этого»? прошлой ночью, ты просила меня прошлой ночью…

- Я сказала и сделала много чего прошлой ночью, о чем сейчас сожалею, - сказала Кику. Она оттолкнула Тоши назад, выпустив воротник, и очимуша, споткнувшись, упал на спину. – Более того, сейчас я все вижу яснее. – Ее рука плавно скользнула к цветку на блузке и сняла его.

- Стой, - вскрикнул Тоши. – Мы оба хёдзан. Мы не можем сражаться друг с другом.

Кику осторожно зажала камелию двумя пальцами. Это была ее излюбленная магия убийства. Цветы Кику могли отравить запас воды целой деревни, или сожрать человека изнутри. Как только цветок касался назначенной жертвы, он набрасывался на нее и врастал, согласно своей природе. Его корни впивались в плоть, а благоухание удушливо подавляло все, его касался цветок.

- Забавно, - сказала она. – Но я припоминаю, что ты просил не вспоминать о клятве прошлой ночью.

- Это не так работает, - отрезал Тоши. – Мы должны защищать друг друга, и, если это не возможно, мстить. Если мы причиним вред друг другу, сама клятва уничтожит нас. – Тоши выругался про себя. Он вышел из-под клятвы хёдзан, когда Объятья Ночи потребовала этого, поэтому, Кику на самом деле могла безнаказанно убить его прямо сейчас. Единственной причиной, по которой она его не убила, было то, что не знала этого.

Кику стояла с цветком наготове, ее взгляд был способен разрезать стекло. – Верни мне проклятие наставников. Это было их завещание и моя обязанность.

- Я его не брал, - сказал Тоши. – По крайней мере, себе не забирал. Я лишь сделал то, о чем ты просила. Когда ты уснула. Смотри. – Он указал рукой в сторону.

Кику не отвела глаз от Тоши. – Нет, - сказала она. – Сам покажи.

Тоши медленно прошел к краю символов канджи, которые он начертил в грязи. Он нагнулся, поднял с земли небольшую глиняную плитку, и показал ее бледно-коричневую поверхность Кику. В затвердевшей глине был вырезан канджи, магический символ, состоящий из двух объединенных символов «твердый» и «тень».

- Оно здесь, - сказал Тоши. – Готово к использованию, когда ты пожелаешь. Заклинание наставников было поспешным и грубым, Кику. Сила, которой они наделили тебя, поглотила бы тебя менее чем за неделю. Теперь же ты можешь держать его в руках, и хранить, пока не решишь им воспользоваться. Ты же знаешь, что я могу перемещать магическую силу таким образом. Ты же видела, как я сделал то же самое с йуки-онна. Ты должна доверять мне. – Он широко развел руки, открыв грудь и горло.

- Я сделал то, что ты попросила меня сделать. Я сделал это, потому что мы напарники. Если ты все еще думаешь, что я дурачу тебя, тогда бей. Убей меня, преломи плитку, и верни свою силу. Если ты выживешь после нарушения клятвы… а ты не выживешь… я гарантирую, что ты будешь мямлить сама с собой, петь и пускать слюну в считанные дни.

Глаза Кику были ясными. Тоши наблюдал, как она задумчиво двигала челюстью, обдумывая его объяснение.

- Мы все еще идем к водопадам? Туда, где соратами?

- Непременно. Как только отыщем Мозго-Грыза, будем там в мгновение ока.

Кику шмыгнула носом, отвернулась, и снова прицепила цветок к своему воротнику. – Не понимаю, зачем нам незуми.

- Затем, что он часть заклинания хёдзан. Затем, что он сильнее, умнее, и храбрее любой другой крысы в Такенуме.

Кику обернулась к нему. Ее лицо было прекрасным, но колючим, словно фарфоровая кукла с застывшей ухмылкой. – Забудь, очимуша. Сделка расторгнута. – Она сгребла глиняную плитку и заткнула ее за пояс. – Полагаю, я должна отблагодарить тебя. Без проклятья наставников я способна рассуждать гораздо трезвее.

Тоши наклонил голову. – Если ты благодаришь меня, почему ты…?

- Потому что ты мне больше не нужен, теперь, когда у меня есть это. – Она похлопала по плитке, висящей на бедре. – Я могу следовать собственному пути мести. Когда я заманю соратами в удобное место, я пробужу проклятие и убью их всех.

- Но ты ведь никогда…

- Возможно, - перебила его Кику. – Но теперь, мне, возможно, и не придется. Я справлюсь с этим по-своему, в свое время. Спасибо, брат по клятве. Теперь, отвали.

Кику отвернулась, и мозг Тоши бешено завертелся, перестраивая порядок мыслей. Ему нужно было действовать быстро, и говорить осторожно. Он не хотел этого делать, но ему нужны были оба, и Кику, и Мозго-Грыз, чтобы его план сработал.

- Я освобожу тебя от клятвы хёдзан, - сказал он.

Кику остановилась. Она медленно повернулась, плутовская ухмылка закралась в уголки ее губ.

- Повтори, что ты сказал.

- Я отпущу тебя, - сказал Тоши. – Пойдем со мной на это последнее дело. Один последний гамбит мстителей хёдзан. Помоги нас с Мозго победить соратами. Ты будешь совершенно свободна. Ни банды, ни наставников, ни теневого проклятья, ничто больше не помешает тебе делать лишь то, что ты хочешь, как ты хочешь и когда ты хочешь.

Кику шагнула к Тоши. Она открыто посмотрела ему в глаза, и ее сводящий с ума, влекущий запах заполнил его ноздри.

- Повтори-ка, - сказала она. – Еще раз, и ясно. Станешь играть со мной, и я всажу тебе бутон промеж глаз, прежде чем ты вздохнешь.

- Последняя работа, - сказал Тоши. – Побудь мстительницей со мной и Мозго в последний раз, и после этого хёдзан перестанет существовать.

Кику, все еще улыбаясь, покачала головой. – Я знала, что ты врешь. А как же огр?

- Он все еще на месте, все еще центральный столп, поддерживающий клятву,