— Людмила, право, мне так неловко злоупотреблять вашим гостеприимством. — Леонид руками развел в ответ на мои доводы.

— Когда дойдет до злоупотреблений, я вам об этом сообщу, — пообещала я. — А пока не мучьте собаку и не морочьте своей щепетильной совестью головы ни мне, ни Тису.

— Ну, раз так, то спасибо, — улыбнулся он.

— Так-то оно лучше, — одобрила я.

Мы снова сходили с Тиской погулять, пробежались по парку, поиграли немного. Потом позавтракали. В самом деле, эта парочка нисколько меня не напрягала — наоборот, мне в их обществе было очень даже комфортно, как будто я их знала всю свою жизнь. Бывает же такое! А с некоторыми, наоборот, всю жизнь проживешь… Одеваясь на работу, я поймала себя на мысли о своем бывшем сокровище. Как же ему все-таки удалось совершить свое двойное хищение? Вначале с завода, потом из-под носа у руководивших им жуликов? Не иначе, как уже другие жулики взялись при этом моим неблаговерным руководить. Вот, наверное, почему полиция теперь топчется на месте: одних он не смеет на допросах назвать, потому что сам перед ними виноват и боится расправы, а о других молчит, потому что еще надеется ворованное с ними разделить, так что их поимка ему сейчас кажется невыгодной. А того не понимает, дурень, что эти вторые жулики и его наверняка теперь кинут. Оставят сидеть, а сами смоются со всеми деньгами. Ведь он для них свою работу уже сделал. Честно говоря, я сильно подозревала, что и первая партия жуликов взяла моего неблаговерного в сообщники не потому, что какими-то иными путями свой вирус не могла запустить в систему, а просто чтобы подсунуть полиции мальчика для битья. Может, Леониду все-таки удастся распутать этот клубок? Хотелось бы все-таки уже узнать, в чем там суть да дело. И себя избавить от пристального внимания компашки бандитов. Да и бывшему своему я зла не желала. Не потому, что еще пылала к нему чувствами, — нет, просто я не из той породы, чтобы лежачих бить. Кстати, и сам-то «лежачий» что-то мне ни разу даже не позвонил, что на него совсем не похоже: обычно все свои проблемы нес ко мне экспрессом, без остановок. А тут то ли с телефоном его ограничивают, то ли совесть или гордость в человеке проснулись. Надо бы ему хоть передачку, что ли, собрать? Но это потом. А пока, тщательно накрасившись, я достала из шкафа брючный костюм, подаренный мне Иринкой. Дорогой и элегантный такой костюмчик. Я, помню, долго от него отмахивалась, не хотела его брать, но Ирка все равно мне его впихнула, аргументируя это тем, что она не любит подолгу носить одну и ту же вещь, а мне этот костюм очень даже пойдет. И послужит, вместо того чтобы без толку пыль на себя в шкафу собирать. «При условии, что я в него влезу», — сказала я тогда. Действительно, он мне и сейчас еще был слегка тесноват и зловеще намекал, что оставаться мне сегодня в нем без обеда. Но смотрелась я в нем так, что оно того стоило. Нет, вы только не подумайте, что я решила так одеться потому, что имела какие-то виды на Леонида! Во-первых, этот человек был женат, а значит, был для меня табу. Во-вторых, все равно уедет через несколько дней. Но… Это для мужиков важно, чтобы женщина была с ними целиком и полностью, включая постель. Для женщины же обычно вполне достаточно того, что она ловит на себе их взгляды и чувствует себя желанной. Вот я и не смогла отказать себе в этом сравнительно невинном удовольствии. Просто так, без всякой там задней мысли.

Леонид мои старания оценил. Нет, он не стал мне делать никаких пошлых комплиментов. Просто, когда я вышла из комнаты, он так на меня взглянул, что сразу поняла: не напрасно старалась. И как-то весь приосанился рядом со мной. И двери придержал, и руку подал на лестнице. Может, конечно, он и всегда так себя ведет с женщинами, когда не обвешан пакетами или не ведет собаченцию на поводке, но все равно, принимать эти знаки внимания было приятно. На завод мы с ним приехали, разумеется, на его машине. Тут он тоже оказался на высоте: и дверцу открыл, и руку подал. Дальше наши пути расходились: мой путь лежал ко мне в офис, а Леонида возле самой проходной уже поджидали директор завода и, так сказать, другие официальные лица из администрации, уже предупрежденные о прибытии гостя моим утренним звонком на завод. Из-за них нам даже попрощаться толком не удалось, но я не особо из-за этого расстраивалась: все равно вечером увидимся. Вернется ведь за Тисом. А жаль! Эх, мне бы такую собачину! Хотя, может, и впрямь заведу, как только закончатся мои передряги. И для души, и, так сказать, для тела тоже: вон сегодня как с Тиской скакала в парке, лучше всякой зарядки, да еще и на свежем воздухе. После этого даже без кофе чувствуешь себя бодрячком. Это еще по Дрейкусе у меня не раз проверено: когда песья морда приходит тебя поднимать в шесть утра, кажется, что весь белый свет не мил. Но когда, ворча на эту морду, которой дома не сидится, выйдешь с ней на улицу, да глотнешь предрассветного воздуха, да птичек услышишь, да ощутишь всю эту дивную утреннюю свежесть, тут уже и благодарить пса хочется за то, что он тебя все-таки вытащил. Даже в плохую погоду — все равно, есть в этих прогулках что-то особенное.

На обед я позволила себе только салатик. Впрочем, для меня это не было трагедией: основная борьба с аппетитом у меня начиналась по вечерам. И, как я уже успела заметить, накатывал он в основном от скуки, а с этим у меня пока вроде как было все в порядке, скучать особо не давали. Вот, например, к концу обеда Николай позвонил и спросил, не сможем ли мы сегодня увидеться. Но я, не зная, во сколько Леонид приедет ко мне Тиску отнимать, решилась соврать, что ко мне родственник приехал в гости. Кстати, не так уж и соврала, учитывая, что все мы произошли от одних общих предков — Адама и Евы. Николай, вздохнув, согласился отложить нашу встречу как минимум на пару дней, так как на завтра и послезавтра у него у самого какие-то дела намечались. Я, конечно, тоже огорчилась, что не встречусь с ним, но решила, что проведу это время с пользой, позанимаюсь в фитнес-клубе.

Однако, как выяснилось, с этими планами я несколько поторопилась. Вечером, в самом конце рабочего дня, мне позвонили с неизвестного номера. Честно признаться, я вначале даже испугалась: не из бандитов ли кто-нибудь надумал со мной пообщаться? Но, потаращившись большими глазами на играющий телефон, решила, что даже если это и бандиты, то все равно надо с ними поговорить и расставить уже все точки над «i». Поэтому ответила, к своей радости, узнав по голосу Леонида.

— Людмила, это Леонид. У вас все в порядке? — поинтересовался он, услышав мое хрипло-каркающее «да?»: голосок от волнения все-таки подвел.

— В порядке, — с облегчением призналась я и пояснила: — Просто, особенно в последнее время, я настороженно отношусь к незнакомым номерам.

— Ну, тогда запишите себе этот номер, чтобы он больше вас не пугал, теперь это мой.

— Хорошо, запишу. А мой-то вы откуда узнали?

— Попросил в отделе кадров. Надеюсь, вы не будете сердиться на них за то, что они мне его дали? А звоню я, чтобы спросить: вы когда домой собираетесь?

— Да фактически уже собралась.

— Вот и чудесно! Тогда выходите на проходную, и я вас там подхвачу! Буду ждать!

Действительно, ждал! И даже не один, а с букетом цветов, которые сразу и вручил мне, под шпионящими взглядами моих сотрудников, с любопытством замерших в своих машинах. Ну, поползут теперь слухи! Я только хмыкнула, представив себе старания нескольких наших информационных активисток.