Столь подробные сведения Бата и решил использовать в своих целях. Молодой и честолюбивый партийный выдвиженец, озабоченный к тому же укреплением собственного авторитета в сборном отряде, он, похоже, давно уже грезил о масштабных операциях и оглушительных победах. И вот удобный случай представился — противник сам пожаловал «в гости». Свой стратегический план команданте изложил бойцам прямо во время привала.

Он решил разделить отряд на две крупные ударные группы, отдельно создав небольшой подвижный резерв. Ударным группам вменялось затемно окружить занятое войсками селение, после чего одной из них, западной, — начать атаку. Далее следовало понаблюдать за реакцией противника. Если тот ответит контратакой — в бой вступит вторая группа, а если военные вздумают отступить в «безопасном» восточном направлении, та же группа встретит их там сокрушительным огнем.

Далее Бата лично, беспрерывно ругаясь и угрожая бойцам штрафными санкциями, произвел разделение отряда на две группы и резерв. И когда повстанцы вышагивали на исходные позиции, до Боева то и дело доносились возбужденные перешептывания о правомерности действий команданте.

Наконец колонна приблизилась к намеченному рубежу. Все затаились в кустах, а Мунги, вполголоса бормоча ругательства, вскарабкался на мощный сук ближайшего дерева и принялся рассматривать позиции противника в бинокль. Солнце еще не взошло, и расстилающаяся за кустами испещренная невысокими холмами равнина из-за полога колеблющихся утренних испарений просматривалась, видимо, неважно: спустя минут пятнадцать командир спрыгнул на землю в довольно скверном настроении.

— На зерновом подъемнике установлен пулемет, рядом топчутся двое часовых с автоматами, — услышал старпом его слова, обращенные к кафру, который исполнял роль своего рода военного советника. — Пока добежим по открытому пространству до первого дома, нас наполовину перебьют.

— Может, они еще спят? — высказал тот осторожное предположение.

— Ага, — фыркнул в ответ Мунги, — и во сне курят! Там огоньки в тумане мелькают…

Заметив притаившегося в пяти шагах старпома, он озабоченно поманил его к себе.

— Джакезе, — зашептал он, когда Боев приблизился, — поручаю тебе очень важное дело! Возьмешь с собой двух бойцов и заряды помощнее и осторожно проберешься с ними вон туда…

Старпом принял от Мунги протянутый бинокль и поднес к глазам. В предутреннем сумраке с трудом различил верхушки круглых соломенных крыш и высокую бревенчатую конструкцию на столбчатых опорах, используемую в этих краях для перегрузки мешков с зерном. На сей раз вышку очень грамотно оприходовали в своих целях солдаты: деревня, в которой они остановились, располагалась в низине, и все прилегавшие к ней окрестности можно было держать под наблюдением лишь с пятнадцатиметровой высоты.

— Взрывчатку получишь у Анунги, — продолжал тем временем Мунги, — двух пачек динамита должно хватить. Ползком доберетесь до амбара, потом разделитесь. Одного… да вон хоть нашего дуралея Калебаса… отправь в обход. Пусть высунется где-нибудь подальше от вас и отвлечет внимание часовых на себя. Например, крикнет им, что якобы видел у реки неизвестных людей с оружием… Когда те отвернутся, быстро привяжите заряды к опорам, дерните запалы и уходите. Взрыв послужит нам сигналом к атаке. Оружие оставьте здесь, вслед за вами всё равно пойдет группа прикрытия. Задача ясна?

Владимир Васильевич согласно кивнул и, пригибаясь, приступил к исполнению. Несмотря на опасность задания, стоило отдать должное тактическому чутью Мунги: если не парализовать пулемет противника до начала атаки, на успех можно не надеяться.

Примитивные, скомбинированные из трофейных динамитных шашек и старых противопехотных гранат взрывные устройства Анунги выдал только старпому и его напарнику Анидолу — бойцу, славящемуся в отряде безбоязненным отношением к любым взрывоопасным предметам. Третий «диверсант», недалекий, но проворный парень, прозванный из-за несоразмерно большой головы Калебасом, отправился на задание налегке. Согнувшись в три погибели, вначале их троица долго продвигалась вдоль русла тощего ручейка, специально отклонившись от нужного направления. И лишь отойдя от опушки примерно на километр, повернула к деревне. Теперь уже они двигались ползком, вспугивая то и дело неведомых птиц, шумно взлетающих со своих наземных гнездовий.

Когда до вышки оставалось не более полутора сотен метров, пришлось замереть: полоса относительно высокой травы закончилась, и взорам предстало совершенно открытое пространство. Конечно, добежать до вышки было делом нескольких секунд, но ведь требовалось еще привязать заряды к столбам, размотать бечевки от детонаторов и, главное, успеть отбежать от опасного места.

— Калебас, — толкнул своего соплеменника Анидолу, — твой выход. Ползи вон к той хижине и начинай оттуда как можно громче кричать, что к деревне со стороны реки идут вооруженные люди. Отвлеки часовых хотя бы на минуту. Надеюсь, — повернулся Анидолу к Боеву, — минуты нам хватит?

Старпома пробила леденящая дрожь, но он решительно кивнул. Калебас исчез. Напарники просидели в кустах еще не менее двадцати минут, когда до их слуха донесся наконец-то неразборчивый выкрик, за ним — еще один.

— Пора, — возбужденно приподнялся Анидолу, — снимай обувь!

Старпом торопливо скинул свои разбитые от многочисленных походов ботинки и, подхватив один из зарядов, приготовился к броску. Тем временем громкие возгласы их сообщника достигли требуемого результата: на фоне предрассветно пожелтевшего неба отчетливо обозначились облокотившиеся на ограждение помоста часовые, опрометчиво повернувшиеся к подрывникам спинами.

— Эй ты, дурачок деревенский, чего развопился на всю округу? — крикнул один из них, демонстративно вскинув винтовку и воинственно щелкнув затвором.

Что ответил часовым Калебас, диверсанты не слышали — они уже со скоростью ветра мчались к вышке. Добежав до опорных столбов, плотно заросших чертополохом, оба, как по команде, рухнули на землю и, не теряя ни секунды, принялись привязывать к ним динамитные шашки. Руки Боева взмокли, сердце колотилось нещадно, но он, не поднимая головы, торопился выполнить свою часть работы как можно скорее. Опасность теперь представляли не только часовые, громко перекликающиеся с Калебасом, но еще и сами запалы: если второпях дернуть веревку чуть сильнее, запросто можно будет взлететь на воздух вместе с вышкой…

Справившись с задачей почти одновременно, напарники переглянулись. Владимир Васильевич повел глазами в обратную сторону, но Анидолу отрицательно покачал головой и осторожно указал пальцем вверх. Старпом поднял глаза. Сквозь решетчатый настил вышки он разглядел, что перепалку с Калебасом продолжает только один из часовых. Другой же, стоя на коленях, растерянно водит руками по доскам, явно что-то разыскивая. Неожиданно старпом ощутил сильный удар по лбу. Едва сдержав вскрик, он изловчился и поймал не успевшую закатиться в заросли чертополоха металлическую зажигалку из серии тех аляповатых монстров, что массово производят африканские кустари.

— Ну, что ты там копаешься? — послышался недовольный голос одного из часовых. — Дашь наконец прикурить или нет?