От этой мысли в животе у Марты что-то сжалось, и она снова погрузилась в воду.

— Ты не мог бы бросить мне полотенце… пожалуйста? — произнесла она, показывая на лежащее в шезлонге полотенце.

Марта заставила себя добавить последнее слово, представив, как искривится его рот в ответ на ее просьбу. Так и произошло.

— Немного поздно скромничать, а, querida? Что ты могла бы сейчас такого явить? После той ночи, которую мы провели вместе? Я и так уже все видел.

Но полотенце все же бросил. Небрежно. Она едва сумела его поймать, прежде чем оно упало в воду. Да и потом тоже ей пришлось проявить немалую ловкость, чтобы подняться по лестнице, завернуться в мягкую ткань и проделать все это быстро и с достоинством.

Марте тяжело было вспоминать, как Карлос оставил ее. Тогда она была в свадебном платье, рваном и мятом, собранном в гармошку на талии. В ту ночь она потеряла не только девственность, но и гордость, и что-то в душе умерло, когда он отверг ее. Это было еще больнее, чем предательство Гэвина. Горькое воспоминание предательски сжало горло. В тот момент ей показалось, что она наконец нашла себя — новую Марту Джонс. Она сильнее затянула узел на груди.

— У нас был секс, — произнесла она, гордо подняв голову и не отводя взгляда. — Это все. Мы даже не провели вместе ночь.

— А чей это был выбор? — иронично поинтересовался Карлос, надменно скрестив руки на груди.

Этот вопрос заставил Марту замереть, когда она хотела пройти мимо, даже не взглянув в его сторону.

— Ты не сказал, что хочешь, чтобы я осталась.

— Но я и подумать не мог, что стоит мне повернуться спиной, как ты убежишь.

— Да? А почему? Твои подружки всегда тебя дожидались после того, как ты уходил от них, объявив, что ночь с ними была ужасной ошибкой? Извини, если я не подхожу под стандарты. Но у меня это было вообще впервые.

Ее слова достигли цели, подумала Марта, испытав чувство триумфа, смешанное со жгучей болью. Она заметила, как изменилось лицо Карлоса. Он поморщился, его большое тело вздрогнуло и на мгновение замерло.

— Я совсем не это имел в виду, — быстро произнес он. — Ты была восхитительна. Как я мог сожалеть о ночи, проведенной с тобой? Но это не должно было произойти так. Просто потому, что у тебя это было впервые…

— И, узнав правду, ты захотел, чтобы я ушла. Ты решил никогда больше меня не видеть.

— Меньше всего я, конечно, ожидал, что ты переберешься к моему деду.

— Что значит «переберешься»?! — огрызнулась Марта. — К твоему сведению, сеньор Ортега — или Диабло, твой дедушка, дал мне работу. Я здесь для того, чтобы заботиться о нем — ведь больше этим заниматься некому.

Марта нанесла еще один удар. Теперь лицо Карлоса исказила жесткая гримаса. Марта невольно отступила и взглянула на него со страхом.

— Получается, это я оставил его без внимания?! — рявкнул Карлос. — Это мне следовало быть тогда здесь?

— Думаю, ты знаешь правильный ответ, — мгновенно откликнулась Марта, хотя в ее голос уже закралась нотка неуверенности.

Карлос нахмурился, глаза потемнели, но в них была не злость. Она не могла понять, какое именно чувство охватило его, но интуиция подсказала ей, что на этот раз она зашла слишком далеко. Глубоко ранила Карлоса.

— Я мог быть здесь, если бы он мне позволил! — бросил Карлос. — Если бы признался, как ему плохо. Вместо этого мне пришлось ждать, пока он пригласит меня сюда — и я увижу его в этом… кресле…

Карлосу не нужны были слова. Разочарование и горечь ясно отражались на его лице, в его бледности, которую нельзя было скрыть.

— Ты ничего не знал об этом?

— Если бы я знал, неужели ты думаешь, я оставил бы его одного? — Голос Карлоса зазвучал резко.

— Нет… — призналась Марта, — ты бы его не оставил. Я видела тебя с ним вчера.

Карлос был готов исполнить любое желание Хавьера: налить ему вина, передать блюдо, поднять с пола упавшую салфетку. И когда Хавьер сказал, что решил лечь, Карлос встал и проверил, все ли двери открыты, чтобы через них проехало инвалидное кресло. Он не стал предлагать свою помощь, понимая, что гордый Хавьер этого не потерпел бы, но все равно оставался рядом на тот случай, если понадобится его помощь.

— Ты с него глаз не сводил. Но тебе не нужно было ждать, пока тебя призовут — он же твой дедушка.

— В том-то и дело, моя дорогая сеньорита, — протянул Карлос с холодной улыбкой, призванной показать, как мало его это волновало. Но добился прямо противоположного эффекта. — Никакой он мне не дедушка.

Правда должна остановить Марту, подумал Карлос с каким-то странным чувством, напоминающим сожаление. Он увидел, как ошеломленно расширились ее глаза, но… что это? Сочувствие, понимание? Или же Марта просто поняла, что ее тщательно разработанный план обогащения провалился?

Ну что ж, добро пожаловать в клуб неудачников, цинично подумал Карлос. Не то чтобы деньги Хавьера для него что-то значили. Он сам имел хороший доход, и роль внука, получающего наследство, ничего для него не значила… Речь шла совсем о другом наследстве, которое у него отобрали, произнеся всего несколько слов. Лабораторный анализ показал, что Карлос не имеет никакого отношения к Хавьеру Ортеге и не может носить его имя. В одно мгновение он потерял все: семью, предков, веру и надежду.

— Так он не… — начала Марта, теряясь от смущения.

Неужели она действительно поняла его чувства? Но как это случилось? Ведь Марта приехала сюда с единственной целью — найти внука Хавьера. Нет, наверное, это было разочарование, а не выдуманное им сожаление. Он едва не выставил себя круглым дураком.

Карлос посмотрел на мисс Джонс, которая когда-то не знала ничего и видела в нем только мужчину, случайного странника на пустынной дороге, и его охватила тоска.

— Никакой он мне не родственник, — повторил Карлос. — Хотя я думал иначе. Привык думать. Пока девять месяцев назад Хавьер, почувствовав приближение конца, решил переписать завещание. У него появился новый адвокат, который хотел, чтобы все было сделано по правилам. Он подал идею, что дедушке нужны доказательства моего происхождения.

— А твои родители? — спросила Марта.

— Мужчина, которого я считал своим отцом, единственный сын Хавьера, погиб в авиакатастрофе, когда мне было девять лет. Он и моя мать к тому времени не жили вместе, но она оставила меня здесь, в Эль-Сьело. Так ей захотелось. А может, она надеялась, что если я буду рядом с Хавьером, то стану его наследником.

Когда — и почему — Марта сделала пару шагов, чтобы подойти к нему? Так близко, что это мешало Карлосу контролировать свои мысли. Она была в темном закрытом купальнике — резкий контраст с загорелой кожей, блестящей от воды. Хотя от груди до бедер ее тело было скрыто полотенцем, он мог видеть ее длинные ноги, стройные бедра, узкие стопы с розовыми ногтями.