- Извини, но, по-моему, вы дурака валяете. Буржуи поСоборной площади не ходят. Там в основном граждане, для которых потерямобильного телефона целая драма, так что получается, что вы не веселые ребятаиз Шервудского леса, а обычная уличная шпана. Я ясно излагаю?

- Ясно, - вздохнул он, пряча взгляд.

- Еще вопрос. Куда вы дели половинку банкноты?

- Витька ее у себя оставил. Мы же хотели выследить этихтипов.

- И что?

- Ну, не знаю.

- Грустно, - вздохнула я. - Прежде чем что-то затевать, нехудо бы определиться: с какой целью прилагаете усилия, то есть какой результатжелаете получить. - Тут я некстати о себе подумала, мне бы тоже не худоопределиться, а то болтаюсь по жизни, точно цветок в проруби. - К Лене ты зачемприезжал? Хотел предупредить, что я была у твоей матери?

- Нет, - покачал он головой. - Витьку искал, она егодевушка, вот я и подумал, может, он ей звонил.

- Так, интересно. В тот вечер вы ее провожали?

- Ее. А что?

- Да так, удивляюсь, как тесен мир. Ладно, мне на работупора. Вот мой номер телефона, если что - звони. И еще. Пока не ясно, что сВитькой, постарайтесь по улицам не болтаться. А с воровством завязывайте, не тоочень быстро окажетесь за решеткой.

- До свидания, - пробормотал он и вышел из машины.

Я подождала, пока он дойдет до троллейбусной остановки, иотправилась в свой кабинет.

На срочные дела ушло часа три. Я подумала, что не мешало бымне навестить дорогого друга, поболтать о том о сем и переложить на него поискиВитьки, но застыдилась: Артем вряд ли мне скажет спасибо за такой подарок, унего своих дел невпроворот. Однако, несмотря на внезапный припадоксовестливости, увидеть Вешнякова захотелось еще больше. Последнее времявстречались мы редко. Ко мне домой он наведываться не решался, раз это теперьне мой дом, а Деда, я к нему тоже не заглядывала, на работе он занят, а домаего застать проблематично, да и отрывать Артема от семьи в редкие часы отдыхабыло бы форменным свинством. Раньше мы регулярно пили пиво, с этой цельювызванивая третьего собутыльника, бывшего начальника Дедовой охраны, а нынесотрудника и, по сути, главу крупнейшей в области охранной фирмы Олега Лялина.Но с пивом мне пришлось завязать, так что теперь мужики этому порокупредавались без меня, о чем я весьма сожалела. По дороге к машине я позвонилаВешнякову.

- Смотри-ка, вспомнила, что я есть на белом свете, -принялся ехидничать Артем. - Я уж начал думать, что менты для тебя теперьпублика неподходящая.

- Конечно, неподходящая. Но сердцу не прикажешь. Люблю,тоскую, жажду видеть. Ты как?

- Я всегда готов.

- Ты у себя?

- Ага. Приезжай, может, в моей жизни прибавится светлого.

- Конечно, прибавится. Жди. Через полчаса сольемся вэкстазе. - Он довольно хихикнул, и мы простились.

***

...Кабинет Вешнякова располагался на втором этаже. Егоколлеги, которых немало сновало по коридорам, поглядывали на меня с интересом.Надо сказать, что мы с Вешняковым успели оставить заметный след в историиместного сыска, ввязываясь в расследования, которые не приносили ему звездочекна погоны, а мне удовлетворения. Мало того, по большей части нам здороводоставалось, но охоту совать нос куда не просят это у нас не отбило. Артемутверждал, что "горбатого могила исправит", имея в виду меня, я смладенческой улыбкой на устах переадресовывала сие выражение ему, Лялин обычнохихикал, хотя в этом смысле был не умнее нас, потому что, зарекаясь с намивпредь не связываться, о зароке забывал, лишь доходило до дела. В общем, мыявляли собой троицу абсолютно неисправимых искателей справедливости, хотясильно сомневались в ее наличии вообще.

Артем сидел за столом. На его добродушной физиономии застыловыражение долгой муки, он вожделенно поглядывал в окно и томно вздыхал.

- Какие люди, - приветствовал он меня, поднялся, братскиобнял и поцеловал. Хотел отстраниться, но я не позволила.

- Дай припасть к твоему плечу, - взмолилась я. - Остронуждаюсь.

- В чем? - насторожился он, наученный горьким опытом, ипопытался вырваться.

- Во всем, - лаконично ответила я, выпустила страдальца изобъятий и устроилась напротив.

- Ой, блин, хороша-то как, - сказал он нараспев.

- Откровенная ложь и подхалимство тебя не спасут.

- Начинается. Я-то думал, ты по-товарищески за ехала, водкивыпить.., хотя... - пригорюнился он и рукой махнул. - Какой теперь из тебятоварищ, одно недоразумение. - Он посмотрел на мой живот, точно на досаднуюошибку природы, и вздохнул.

- Рассказывай, как жизнь, - улыбнулась я.

- А ты просто так приехала или с умыслом? - заволновался он.

- Конечно, с ним. Но этикет следует соблюсти. Так что давайкоротенько о жизни, и уж там я тебя осчастливлю.

- Что-то уже не хочется о жизни, - беспокойно заерзал он,приглядываясь ко мне. - Случилось чего?

- У меня ничего. Что там с твоим званием?

- Где-то затерялось, - скривился Артем.

- Да ладно, я сказала, помрешь генералом, так и будет.

- Нам бы полковника, - заныл Артем, почесал нос, не выдержали засмеялся:

- Не тяни душу, с чем пожаловала?

- Парнишка один исчез. Надо бы найти.

- Я потеряшками не занимаюсь.

- Погоди. Тут дело темное. Смахивает на шпионский триллер.

- И потому ты сразу ко мне? Премного благодарен. А что запарнишка? - проявил он интерес.

Я приступила к рассказу, в продолжение которого Артемхмурился все больше и больше.

- Дурацкая история, - вынес он вердикт.

- А я что говорю?

- Паренек нам, случаем, мозги не пудрит? Может, у них игратакая?

- Не похоже. Уж очень напуган.

- Акимов нам спасибо скажет, если мы ему этих роллеров наблюдечке поднесем, раскрываемость повысим. - Я поморщилась, а Артем возвысилголос:

- И нечего мне рожи корчить. В тюрьме твоим ребятам самоеместо. Будет время о жизни поразмышлять. - Не придумав, что бы еще такогосказать. Вешняков досадливо замолчал.

Я еще немного выждала и спросила:

- Соображения есть?

- Сколько угодно.

- Меня не все интересуют, только те, что пацана пропавшегокасаются.

- Ты говоришь, родители в ментовку заявили?

- Так Влад сказал.