Непонятно откуда выплыли воспоминания о муже, который часто уезжал в командировки.

— Я могла бы ревновать ко всем этим дорого одетым женщинам, с которыми ты встречаешься, — однажды пошутила она.

— Забудь о них, — посоветовал Брэд. — Тебе всего этого и не нужно. Ты хороша такая, какая есть.

— Деревенская простушка? — усмехнулась Харриет.

— Моя деревенская простушка. — И он закрыл ей рот поцелуем.

Если бы он увидел ее сейчас… Изменилось бы что-нибудь?

Харриет захотелось разыскать Дариуса, посмотреть, какова будет его реакция. Тогда она поймет. Поймет что?

Если бы она знала… Впрочем, настало время все выяснить.

Спустя минуту она уже стучалась в его номер. Открыв дверь, Дариус застыл. Затем медленно кивнул:

— Да… Да!

— Ну как?

— Ты маленький дьяволенок. Я уже ответил тебе.

Он провел Харриет в комнату и отступил назад, чтобы рассмотреть ее, затем махнул рукой, предлагая повернуться. Она медленно поворачивалась, давая ему возможность оценить каждую деталь, показывая себя во всей красе. «В конце концов, — рассудила Харриет, — он имеет право убедиться, что его деньги потрачены не зря».

— Тебя все устраивает? — поинтересовалась она.

— Сегодня мне будут завидовать все мужчины.

«И, пожалуй, это его в основном и тревожило, — пришло ей в голову. — Не считая, конечно, детей». Она приехала с ним, чтобы быть полезной, и не стоит об этом забывать. Но ее волнение росло, и не забывать становилось все сложнее.

Дариус положил руки ей на плечи и вгляделся в ее лицо.

— Красота, — протянул он. — Как я и надеялся. Как я и представлял. Как я…

— Я не помешаю? — спросил кто-то, входя в номер.

Дариус улыбнулся молодому человеку.

— Марсель! — воскликнул он.

Через мгновение они уже обнимались, хлопая друг друга по спине.

«Марсель, — припомнила Харриет, — сводный брат из Парижа».

— Извини, что я вошел без стука, но дверь была открыта.

Взгляд Марселя упал на Харриет, и ей было приятно его восхищение.

— Ты держал эту леди в большом секрете, — произнес он с легким французским акцентом. — И я понимаю почему. Если бы она была моей, я спрятал бы ее. Представь нас, прошу тебя.

— Это Харриет, — ответил Дариус.

— Харриет, — повторил Марсель. — Харриет. Какое красивое имя.

Она не устояла и сообщила:

— Мои друзья зовут меня Харри.

— Харри? — Он был потрясен, бормоча что-то по-французски, видимо проклятия. — Ужасно звать леди мужским именем. И этот парень разрешает им так с вами обращаться? Вы должны сейчас же от него избавиться.

— Перестань! — усмехаясь, сказал Дариус, чем удивил брата еще больше.

— Кстати, весь цирк в сборе, — заявил Марсель.

— Да, цирк. Я уже предупредил Харриет.

— Харриет? То есть ты не называешь ее Харри? Ну конечно, ты же не друг, а… — Он сделал неопределенный, но выразительный жест.

— Эй, — вмешалась она. — Не спешите с выводами.

— Ах да, я понимаю. Мудро.

— Мы можем сменить тему? — поинтересовалась Харриет.

— Конечно. Итак, Харриет, Дариус предупредил вас, что мы — сборище чудаков?

— Думаю, вы не чудаковатее, чем я, — парировала она.

— Согласен. Обещайте, что потанцуете со мной сегодня.

— Она отказывается, — заявил Дариус.

— О, я отказываюсь?

— Конечно.

Марсель рассмеялся и прошептал ей на ухо:

— Мы встретимся позже.

— Кто приехал? — спросил Дариус.

— Джексон. Тревис не может, так как работает над каким-то сериалом. Леонид собирался приехать, но в последний момент наметилось какое-то срочное собрание. Наш уважаемый отец прибыл час назад, но, думаю, ты уже знаешь об этом.

— Нет, он не связывался со мной. Я угодил в его черный список. Он один?

— С ним Джанин и Фрея.

Харриет не сдержала желания поддразнить их:

— Это на ней ты должен жениться, да?

— Может, прекратишь эти шуточки? — нахмурился Дариус, а Марсель усмехнулся:

— Леди обладает чувством юмора. Это мне нравится. Поверьте, оно вам понадобится. Я уже говорил, что наша семейка — цирк, а отец — главный на манеже. Он щелкает кнутом, и мы прыгаем через обручи. Или, по крайней мере, притворяемся, что делаем это.

— Верно, — прорычал Дариус.

— Неужели ты не играешь в эту игру? — обратился Марсель к брату.

— Да. И я ему об этом сказал. Надеюсь, он поверил мне.

— Но тогда он обратит свой взор на Джексона, а потом и на меня, — пожаловался Марсель. — К счастью, Фрею я раздражаю.

— Не понимаю почему, — усмехнулся Дариус.

— Я тоже. Ладно, я пойду. Увидимся на церемонии.

Марсель послал Харриет воздушный поцелуй и поспешил прочь.

— Мне нравится твой брат, — сказала она, когда за ним закрылась дверь.

— Как и большинству женщин, — криво улыбнувшись, заметил Дариус.

— Он забавный.

— Все так и говорят.

— Поэтому он тебя раздражает?

— Марсель хороший парень. Мы с ним ладим. Но, наверное, меня злит, что ему все легко дается. Мэри обвиняла меня в ревности к его обаянию, и, пожалуй, она права. Обаяние не входит в список моих достоинств. — Дариус посмотрел на нее. — Это ты уже могла выяснить.

Он протянул Харриет руку, и она, поддавшись порыву, взяла ее и успокаивающе сжала:

— Обаяние не всегда хорошо. Порой у мужчин его бывает слишком много.

— Ну, в этом меня еще никто не обвинял.

— Хорошо. У тебя есть честность.

— Надеюсь.

— И добродетель.

— Никогда этим не грешил! — возмутился Дариус, отчего она расхохоталась. — Насмешливая маленькая ведьма. Что ты творишь со мной?

— Пытаюсь подбодрить. Тебе это нужно.

— Точно. Ты единственная, кто это понимает. Пойдем. Встретимся с ними лицом к лицу. — Спускаясь вниз, он добавил: — Мэри здесь. Я видел ее днем.

— И детей?

— Недолго. Никто не знал, о чем говорить, но это потому, что присутствовал он.

— Он?

— Кен, парень, который считает, что сможет заменить им отца.

— Как дети к нему относятся?

— Вроде бы он им нравится, — вздохнул Дариус.