— Нет, вы были добры ко мне и накормили меня, еще не зная, что я могу вам помочь, — упрямо сказал Азрик. — Пожалуйста, возьмите это. У меня, честно говоря, есть еще один такой же.

Энимилки снова посмотрел на медальон, лежащий у него на ладони, и широко улыбнулся.

— А ты хороший мальчик, и, думаю, вырастешь в хорошего купца, — одобрительно сказал он. — Я благодарю тебя за столь щедрый подарок и обещаю, что дом Энимилки тоже всегда будет щедр к тебе и твоим родным!

Купец отступил на шаг и церемонно поклонился. Азрик почувствовал важность момента и тоже поклонился, постаравшись поточнее скопировать все движения. Судя по одобрению в глазах Зеба, все он сделал правильно.

* * *

Отряд Чернозубого тоже выступил ни свет не заря. Долговязый встал еще раньше, прошел в горы и отыскал начало тропы, которой воспользовался Азрик. Отыскал для того, чтобы понять — им так пройти не удастся. Поиски прохода заняли несколько часов, пришлось забрать сильно вправо, наконец они начали переход. Чернозубый с утра несколько раз метнул арцет — тот катился по длинной дуге, пользы от него было немного — разве что убеждались в том, что надо переходить через горы. Но, по уверениям Пульция, — тот тоже несколько раз кидал шарик, при этом замеряя что-то на земле — траектория постепенно распрямлялась и «сила Аполлона превозмогает». По его мнению, уже завтра арцет будет показывать точное направление. Чернозубый принял это к сведению.

Переход через кряж, вопреки опасениям, большого времени не занял. Тропа, найденная Долговязым, была удобна и шла через глубокую седловину, заросшую редким лесом, пришлось лишь форсировать небольшое озерцо, наполненное дождями. Правда, его обойти не удалось, шлепали прямо по воде, при этом взрослые вроде бы мужчины хохотали и брызгались как дети. Пульций смотрел на это со смесью страха и отвращения, а Чернозубый принял участие в веселье, даже облил водой зазевавшегося Веревку, а под конец и самого Пульция, чему тот был совсем не рад.

После полудня вышли на холмистую равнину, кинули арцет, тот снова описал широкую дугу. Пульций, напустив на себя уверенный вид, заявил, что малец пошел куда-то вправо. Чернозубый решил ему поверить. Вперед отправили Долговязого и Рушку, через час вышли на дорогу, а еще через час наткнулись на конный отряд.

Наткнулись внезапно. Отправленные вперед по дороге скрючились на ее краю, тихие и мрачные, рядом с ними сидела пара вооруженных чем попало караульных. Еще десять человек перегораживали дорогу. Командир, которого можно было узнать по громадному росту и богатой сбруе коня, подбоченившись, разглядывал замерший в отдалении отряд преследователей Азрика.

Чернозубый всмотрелся в главаря и сплюнул.

— Чтоб меня… — после чего, кивнув остальным, медленно приблизился.

— Кого я вижу, — деланно добродушным тоном сказал он. — Сам Казз-великан! Слыхал я, что ты по эту сторону промышляешь, но не думал вот так сразу встретиться!

Его собеседник не пошевелился, разглядывая подошедших. Потом тоже сплюнул.

— Чернозубый. А тебе что здесь нужно?

— Разве так встречают старых друзей?

— Встречают.

— Эх, Казз, Казз… А ты помнишь, как мы под Дамаском…

— Помню. Я все помню Чернозубый. Так что повторяю вопрос: что ты и твоя кодла забыли здесь?

Чернозубый оскалился.

— Не беспокойся, Казз. Твоим делам мы мешать не будем.

— Не беспокоюсь. Можешь даже попытаться помешать — увидишь, что будет. А теперь снова повторяю вопрос: чего тебе здесь надо? Я про тебя тоже много чего слышал. И по всему выходит, что никаких дел здесь у тебя быть не должно. Что-то изменилось?

— Ничего не изменилось! Мы здесь… просто так.

Казз посмотрел на своих, потом оценивающе окинул взглядом противостоящий отряд. У него было явное преимущество.

— Чернозубый, хватит тут играть. — В его голосе прорезались угрожающие нотки. — Ты пришел даже не по дороге, а перевалил горку, идешь-торопишься, с тобой вооруженная кодла. Ты либо удираешь от кого-то, либо кого-то пытаешься догнать. В любом случае, это очень даже касается меня. Усек?

— Усек, чего не усечь, — к Чернозубому вернулось все его добродушие. Он выпятил бороду. — Мы тут кое-кого должны вернуть в лоно семьи. Нас наняли для этого. Один малец. Не видал такого? Выглядит как оборванец, но у него есть богатый опекун. Который нам заплатит, если приведем мальца к нему, целого и невредимого.

— Опекун, значит, — Казз помолчал, окинул взглядом горизонт, словно искал там подтверждение словам собеседника. — Тут вот какая закавыка. Мы тоже ищем кое-кого. Есть одно незаконченное дельце. И вот как мне сказали сведущие люди, с тем, кого ищу я с места их последней стоянки ушел какой-то странный мальчишка. И есть у меня подозрение, что он и есть тот, кого ты ищешь.

— С чего ты так решил? — подозрительно спросил Чернозубый.

Казз посмотрел ему прямо в глаза.

— На постоялом дворе был один человек, который… меня интересовал. Он собирался там ночевать — я тоже на это рассчитывал. Однако к нему подошел какой-то маленький грязный оборванец, что-то ему сказал, и тот быстро собрался и ушел оттуда. Я было сунулся его догонять, но мы отмахали по дороге черт знает сколько — и их не нашли. То есть они, скорее всего, спрятались где-то в холмах, а сейчас изо всех сил чешут в Инеру, и мне, скорее всего, их уже не перехватить.

И тут появляешься ты с целой шайкой и уверяешь меня, что все вы ловите одного единственного мальца? Да на него хватит одного из вас, даже того тощего, — он бесцеремонно ткнул пальцев в Пульция. — Значит либо ты врешь, но зачем тебе врать? Либо малец этот совсем не прост. Что на это скажешь?

Чернозубый откашлялся и сплюнул.

— А то и скажу, Казз, до вчерашнего дня я думал, что и впрямь ловлю обычного мальца. Но после твоего рассказа я готов с тобой согласиться — с ним явно что-то не то.

Они помолчали.

— Мне сейчас нужно спросить у тебя — что будешь делать ты? Поможешь мне или будешь мешать?

— Это не мое дело, Чернозубый. Разбирайся с ним сам. Купец с мальцом прорвались и сейчас чешут к Инере. Там он, скорее всего, получит отряд и вернется к постоялому двору, месту нашей несостоявшейся встречи. Я его ждать не буду, уйду в свою берлогу и будут сидеть там, пока он не уйдет. Не хочу сталкиваться с местной стражей, знаешь ли. Вам я мешать не буду. Сбор за то, что вы идете по моей территории — две драхмы. Платишь и идешь куда хочешь.

— Ну, ты и