— Ладно. Тогда скажите, вы брали взаймы деньги у Златопольского? Довольно внушительную сумму.

— Откуда… откуда у вас такие сведения? — пробормотал он вдруг изменившимся голосом. — Кажется, я догадываюсь, откуда. Вам об этом рассказала Вероника. Хотя нет. Вряд ли Иван рассказал ей об этом. Тогда Чернохвостиков, верно? Он жук еще тот.

Я выразительно посмотрела на него и ничего не сказала.

— Да, я занял у Ивана деньги, — наконец произнес Гречанинников, поняв, что меня не интересуют его гадания на кофейной гуще относительно моего осведомителя.

— А вы отдали ему долг?

— Нет, — признался Гречанинников. — Не успел. Понимаете, эти деньги мне нужны были позарез. Взять кредит я не мог: уж очень высоки проценты. И потом, я уже и так набрал кредитов выше некуда. Так что мне просто его не дали бы. Вот я и решил занять у Ивана. Иначе я бы не смог заплатить налоги и пенни по ним. Но я сказал, что верну все до копейки. Теперь кому их возвращать?

— Как кому? — удивилась я. — Естественно, вдове, Веронике Константиновне. Ведь она же вступает в права наследования компанией.

— Да, вы правы, конечно.

— Собственно, Виталий Александрович, это все, что я хотела у вас уточнить. А теперь я пойду. До свидания. — Я пошла к себе в номер. По пути я зашла в ресторан и взяла с собой йогурт и пару круассанов. Они и составили мой поздний ужин.

Подкрепившись на сон грядущий, я забралась под одеяло. «Теперь — спать», — сказала я себе. Но сон не шел. Ну, что же. Значит, надо привести в порядок свои мысли относительно всего того, что я сегодня услышала от своих собеседников.

Один из главных вопросов, на который предстояло ответить, был следующим: кто из находившихся рядом с владельцем торговой компании «Щедрый Меркурий» Иваном Златопольским людей был заинтересован в его смерти? Ответ напрашивался сам собой — этим человеком была Вероника Константиновна, вдова погибшего. Ей было известно о намерении мужа изменить завещание. Тогда она потеряла бы половину состояния. Потому что второй половиной стала бы распоряжаться Варвара. Или даже не половину, а больше. Ведь Златопольский планировал учредить благотворительный фонд, стало быть, часть денег предназначалась на его нужды. Скорее всего, Вероника Константиновна не пожелала смириться с таким положением вещей. Вероятно, для нее это было очень важным: безраздельно владеть всем состоянием. Настолько важным, что она смогла убить мужа, чтобы помешать тому привести в исполнение его план.

Ну и, конечно же, нельзя сбрасывать со счета и еще одно обстоятельство: постоянные измены Златопольского. Это еще один аргумент в пользу того, что Вероника Константиновна ненавидела своего супруга и желала его смерти. В самом деле, какая женщина могла бы безропотно терпеть все это? Особенно такая рафинированная, как Златопольская. Стало быть, в ее случае было задействовано сразу несколько причин убрать супруга: и поруганная женская гордость, и элементарная ревность (не важно, что чувства к мужу прошли), ну, и, конечно же, материальная выгода. Вот поэтому Вероника Константиновна является первой претенденткой на звание подозреваемого.

Идем дальше. Кто следующий? Кто еще мог быть заинтересован в смерти Златопольского? Ну, тут такого однозначного ответа нет. По крайней мере, несколько человек могут претендовать на эту роль. В частности, это давний друг Златопольского Виталий Александрович Гречанинников. У него тоже есть мотив. В принципе, такой же, как и у Вероники Константиновны, — финансы. Конечно, та сумма, которую Гречанинников занял у Ивана Борисовича, не сравнима с потерей, которую понесла бы Златопольская в случае изменения завещания. Но как знать, возможно, что для Гречанинникова она имела важное значение. И вообще, кто сказал, что Гречанинников занимал деньги у Златопольского только один раз? Может быть, и не один раз. И суммы могли быть весьма значительными. Так что следующим в списке после Златопольской я бы поставила Гречанинникова.

Еще нельзя сбрасывать со счета заказчика покушения на Ивана Борисовича. Того самого покушения, которое, по словам его телохранителя Вячеслава, имело место быть, а по словам коммерческого директора компании Чернохвостикова — его не было. Предположим, что Краснощеков не соврал и покушение действительно было. Предположим также, что заказчик покушения тоже оказался здесь, на курорте, рядом со Златопольским. Предположим, что… Все, хватит предположений. Нечего фантазировать, надо оперировать фактами.

Теперь пройдемся по остальному окружению Златопольского. Кто еще остался неохваченным? Дочь Варвара, секретарь-телохранитель Вячеслав, коммерческий директор Леонид Чернохвостиков. Начнем с Варвары. Она явно не годится на роль убийцы. Из беседы с ней мне стало ясно, что отношения у нее с отцом были доверительные и теплые. Это подтвердил и Гречанинников. И потом, Варвара ведь знала, что отец планировал составить завещание на нее, но не успел. В силе осталось первое завещание — на Веронику Константиновну. Поэтому подозревать Варвару совершенно нелепо.

Вячеславу Краснощекову тоже как-то не с руки убивать своего шефа. Ведь он остался без работы. Другое дело, если он действовал как исполнитель заказного убийства… Но это еще надо доказать. Остался коммерческий директор Леонид Гречанинников. Если верить его словам, то у них со Златопольским был полный консенсус, как теперь модно говорить. Единодушие было в том числе и по планировавшемуся проведению проверки финансового состояния компании. Какой смысл было тогда убивать Златопольского? Только в том случае, если Чернохвостиков знал, куда уплывают деньги, и не хотел, чтобы этот факт всплыл на поверхность. Но опять же, в этом случае вряд ли он стал бы предлагать шефу проводить аудит. Или стал бы? Это предположение тоже требует доказательств.

А если честно, то из всего окружения владельца «Щедрого Меркурия» именно Чернохвостиков произвел на меня негативное впечатление. Какой-то он скользкий тип. Хотя и очень часто улыбается. Но, как говорится, мягко стелет, да жестко спать.

А вообще-то справедливости ради следует признать, что все мои предположения по-настоящему не подкреплены. Да, пока нет результатов вскрытия, говорить что-либо определенное нельзя. Поэтому следует подождать до завтра. Да, скорее всего, вскрытие и поставит все на свои места. Вскрытие и проведение анализов на предмет обнаружения в организме Ивана Златопольского сильнодействующего вещества, а попросту говоря — яда. И тогда вновь на повестку дня встает вопрос: куда его могли подмешать и кто? Вероятнее всего, в напитки. Ведь не в салаты же и морепродукты. Но Варвара утверждает, что ее отец пил только кофе и варил, и разливал его по чашкам тоже он. Правда, Гречанинников и Чернохвостиков сказали, что, возможно, Иван Борисович пил еще и сок. В общем, думаю, что мне следует еще раз опросить и Варвару, и друга Златопольского, и его коммерческого директора на предмет напитков. Может быть, кроме кофе и сока, было еще что-то?

Ладно, предположим, что никто не подсыпал и не подмешивал яд в напитки Златопольскому. Тогда что же могло произойти еще? Помнится, что Варвара говорила, что отца мог кто-нибудь позвать на помощь там, у обрыва. И Иван Борисович как человек отзывчивый не смог проигнорировать этот призыв. Но зачем же он снял лыжи и поволок их за собой? В крайнем случае, он мог бы положить их себе на плечо и так нести. Опять же, по словам Варвары, так делают все горнолыжники. И потом, Златопольский гораздо быстрее бы оказался у обрыва, если бы он был на лыжах. Хорошо, возможно, он не решился бы спуститься: все-таки время позднее. Тогда логичнее всего было бы оставить лыжи там, наверху. В любой момент можно было бы за ними вернуться.