– Нет, насколько мне известно, – отвечал он. – Рабочие заканчивают кое-какие мелочи в отделке. Я только зашёл, чтобы сообщить им, что вы идёте.

– И они довольны?

– Мадам, они не в том положении, чтобы быть довольными или недовольными, – сказал он. – Им задали определённую работу – и они её выполнили. Во всём, что они для вас здесь делали, следуя вашим инструкциям, я, по правде сказать, думаю, что они проявляли больше любопытства, чем веры в успех.

Полоса розового и серебряного света вспыхнула в небе, осветив бледное лицо Морганы, когда она повернулась к нему с улыбкой.

– Вполне естественно! – сказал она. – Мужчины обычно не интересуются работой женщин, но всегда проявляют любопытство. Женщина – это запутанный лабиринт, а мужчина вечно топчется только в одном углу в надежде её понять – и никогда в этом не преуспевает!

Риварди едва заметно пожал плечами.

– Никогда ли? – спросил он.

– Никогда! – решительно заверила она. – Не усмехайтесь, друг мой! Даже в лучах этого туманного утра я вижу саркастический изгиб вашей верхней губы! Вы очень занятны, знаете ли! Напоминаете мне о той древней истории в Эдеме о мужчине, который отсылает обратно свою женщину, как абсолютно неоцененную им работу! Адам отослал её обратно, упрекнув Создателя словами: «жена, которую Ты мне дал»; ох уж эта жена и это яблоко! Ему бы следовало сказать: «Я ел». Он всегда ест всё, что бы женщина ему не предложила; он бы съел даже её саму, если бы выпала такая возможность! – Она рассмеялась и указала на светлеющее небо: – Видите? Уже почти утро, когда же мы полетим?

Он поглядел на неё, как часто бывало, с дрожью восхищения и удивления.

– Это вам решать, – ответил он. – Вам лучше известны все возможные риски…

– Я прекрасно знаю возможностях, – сказала она, – но ничего не знаю о рисках – их нет. Вот наша безопасность, – и она вытащила из карманов плаща две маленькие цилиндрические формы: – эта эманация величайшей природной силы способна поддерживать нас в течение года, если потребуется! О, люди! Я не имею в виду конкретно вас, но людей в целом! Почему не отыскали вы этого крошечного ключа! Почему эта честь выпала мне! Вперёд! Идём, посмотрим на «Белого Орла» в его гнезде; сегодня пусть он расправит крылья и взлетит – мы предоставим ему полную свободу!

Рассвет распространял свои золотые, серебряные и голубые нити по всему небосводу, и море мягко сверкало в углублявшемся свете, когда она шла к аэродрому вместе с ним, медленно бредущим рядом.

– Вы так уверены? – сказал он. – Не рискуете ли вы своей жизнью в этой попытке?

Она резко остановилась.

– Моей жизнью? А что она такое? Мошка в солнечном свете! Для меня она ничего не значит, пока я не сделаю что-то с ней! Я бы жила вечно, если бы смогла, здесь на этой маленькой круглой Земле, я не желаю лучшего рая. Рай, который нам обещают священники, так исключительно непривлекателен! Но ни для меня, ни для вас нет риска погибнуть в нашем воздушном приключении; мы везём с собой саму квинтэссенцию жизни. Идём! Я хочу увидеть свой летучий дворец! Когда я была маленькой девочкой, я любила услаждать своё воображение историями об Аладдине и его дворце, который перемещался по воздуху. Я говорила: «У меня тоже будет летающий дворец!» И теперь я осуществила свою мечту.

– Это ещё нужно доказать, – сказал Риварди. – После всей нашей работы, возможно, нам удалось полностью воплотить ваш план.

– Если нет, то его предстоит воплотить, – спокойно ответила Моргана. – Нет никаких причин – ни разумных, ни нравственных, ни научных, – по которым он остался бы невыполненным, на нашей стороне все силы природы.

Он промолчал и шёл рядом с ней к аэродрому. Внутри было более полудюжины людей, занятых работой, однако при виде неё они сразу же побросали свои дела, в то время как она, со своей стороны, едва заметила их присутствие. Её взгляд был прикован к огромному, гладкому, продолговатому объекту, свисающему с крыши аэродрома и слегка покачивающемуся из стороны в сторону, будто подталкиваемый некой таинственной воздушной силой. Взгляд Морганы стремительно ощупывал его от края до края с видом одобрения, пока в то же время она принимала приветствия от всех подходивших людей.

– Вы отлично справились, друзья мои! – сказала она на беглом французском. – Это прекрасное творение представляется идеальным снаружи. А как оно внутри?

Невысокий, смуглый, умного вида мужчина, очевидно, начальник, улыбнулся и пожал плечами.

– Ах, синьора! Всё как вы приказывали! – был ответ. – Корабль прекрасен, как кокон для бабочки. Но у бабочки есть одно преимущество – она оживает, чтобы использовать свои крылья!

– Верно, монсеньор Гаспар! – и Моргана ответила ему столь же очаровательной улыбкой. – Но что такое жизнь? Не композиция ли из многих элементов? И не должны ли мы научиться комбинировать эти элементы, чтобы оживить нашего «Белого Орла»? Это возможно!

– Богу всё возможно! – процитировал маркиз Риварди. – Но человеку…

– Нас учат, что Бог создал человека «по образу Своему, по образу Божию сотворил его». Если это правда, то всё возможно и человеку, – сказала спокойно Моргана. – Человеку: мужчине и той самой, второй идее Создателя – женщине! Не будем забывать, что вторая идея обычно бывает лучше первой! – Она рассмеялась, а человек по имени Гаспар смотрел на неё и тоже засмеялся за компанию с ней. – А теперь поглядим, как я устроюсь в воздухе!

И без помощи посторонних она забралась внутрь огромного корабля в форме птицы через вход, столь ловко устроенный, что он был едва заметен и закрывался герметично, когда корабль готовился к полёту, а воздух подавался внутрь через специальные каналы.

Оказавшись внутри, легко было поверить в сказочную страну фей. Не видно было ни одного фрагмента каких-либо механизмов. Внутри имелось два изящно меблированных зала: один – нечто вроде будуара или гостиной, где собралась вся роскошь и пышность, доступная за деньги и оформленная с прекрасным вкусом. Короткий коридор из этого зала приводил к маленькой, изящно устроенной спальне, и в другом его конце находилась кабина пилота и оборудование для управления судном. Весь интерьер был оформлен в розовом цвете, и стены покрывал тонкий шёлк исключительной гладкости, но, по знаку Морганы, Риварди и Гаспар нажали на какие-то скрытые пружины, посредством которых всё это немедленно оказалось свёрнутым, и глазам предстали странные и удивительные технические устройства под ними. Каждый дюйм всех бортов покрывали маленькие круглые пластины из какого-то тонкого, блестящего металла, плотно подогнанных друг к другу, и в центре каждой пластины или диска располагалась аккуратная белая кнопка, похожая на бугорок или обычный электрический звонок. Казалось, что там их было по меньшей мере две-три тысячи – и все вместе они напоминали присоски на щупальцах гигантского осьминога. Моргана, усевшись в удобное кресло богато украшенной «гостиной», изучала каждую линию, угол и конфигурацию этого удивительного устройства своим острым, критическим взором. Маркиз Риварди и Гаспар взволнованно следили за выражением её лица.