Проводить время с лошадьми, успокаивать их, кормить‑поить было для Эммы вдохновляющим, медитативным занятием. Это ее призвание, здесь ее сердце. Если бы она могла убедить Кадена, что он — ее настоящая любовь… Он думает, что она снова уедет. Как доказать обратное?

Замерзшая, усталая, она остановилась на полпути к дому. Небо, молчаливое, холодное, спускалось на землю миллиардом белых хлопьев, снег ложился на ресницы, щеки, волосы. Эмма засмеялась. Как же она скучала по всему этому в Калифорнии. Смена сезонов. Снег. Она на своем месте.

— Ты с ума сошла?!

Эмма обернулась. Каден обеспокоенно смотрел на нее.

— Посмотри, какая красота!

— Смотри не простудись, красотка.

Он взял ее за руку и решительно повел в дом.

В прихожей они сняли верхнюю одежду, стряхнули снег с шапок, почистили джинсы, прежде чем зайти в теплую кухню.

В раковине громоздилась посуда, на полу таяли снежные следы от грязных сапог.

Каден покачал головой.

— Кухней займемся завтра.

— Хорошая идея, — поддержала она.

Перемывать гору посуды и драить пол сейчас совсем не хотелось, хотелось растянуться с Каденом у камина, прильнуть к его могучей груди…

— Хочешь супу?

— Нет, — ответил он и подошел к холодильнику.

— Будешь пиво? Или выпьем вина?

— Определенно вина, — ответила Эмма.

Она села на табурет и наблюдала, как Каден достает бокал и бутылку. Работать с Каденом было здорово. Может, они смогут построить новые отношения и снова работать вместе?..

Он подал ей бокал, сел напротив, открыл пиво и сделал большой глоток.

— Спасибо за помощь и за суп. Ребята очень тебе благодарны.

— Не за что.

Какое‑то время оба молча смотрели друг на друга.

— Сегодня я много размышлял, пока мы загоняли лошадей в стойла, — начал Каден.

Эмма напряглась. Такое ощущение, что она должна за что‑то извиниться. Неужели он больше не хочет ее видеть? Или хочет, но не может доверять?

В животе запорхали бабочки от переживаний.

— Кое‑что не дает мне покоя. Уезжая, ты сказала, что хочешь следовать за мечтой и что это не предполагает мужа и детей, но вернулась ты с ребенком. Я не знаю, что и думать. Кто отец Молли? С кем ты хотела создать семью, Эмма?

— Каден! — Эмма тяжело вздохнула.

Бабочки в ее животе превратились в колючих драконов.

— Никаких отмазок. Я честно ответил на все вопросы, теперь твоя очередь. Расскажи про ребенка.

Эмма не смела пошевелиться.

Ничего удивительного, что он интересуется Молли. Рано или поздно, она должна сказать правду. Особенно Кадену. День складывался удачно. Не стоит упускать шанс. Если расскажет правду, он снова сможет доверять ей. С другой стороны, безопасность Молли — самое главное.

Эмма покачала головой и твердо ответила:

— Прости, Каден, я не могу говорить о Молли.

Он устало потер лицо руками, встал, обошел стол и остановился около нее.

Эмма замерла.

— Я рассказал все, что ты хотела, теперь твоя очередь. — В глазах Кадена отразились гнев и боль. — Хватит молчать, скажи мне.

Эмма не знала, как поступить, душа разрывалась на части.

— Хватит думать, просто скажи.

— Молли не моя дочь.

— Найди ее, — сухо сказал Дориан Бэкстер.

Ассистент вздрогнул.

— Мы делаем все возможное. Есть предположение, что она вернулась в Монтану.

В свои сорок пять Дориан был на пике карьеры в Голливуде, лучшие актрисы приходили к нему на быстрые свидания. Он не привык, что ему отказывают.

— Вы предполагаете?

Ассистент снова вздрогнул и попятился к двери.

«Похоже, пора сменить помощника. И зачем я нанял парня? На женщину хотя бы смотреть приятно», — подумал Бэкстер.

— Детектив напал на след, сэр, — сказал Тим, сверившись с записями, — но в Монтане снежная буря, он не может вылететь.

— Снег? Как можно жить там, где снег?

— Не знаю, сэр.

— Конечно, ты ничего не знаешь.

Дориан встал и сделал шаг к ассистенту. Тот нервно шарахнулся к двери.

Он был как на иголках с того момента, как узнал, что какой‑то журналист пытается раскрутить историю с ребенком. Он должен первым найти его, иначе карьера, слава, репутация — все полетит к чертям. В здешнем социальном климате кучка орущих феминисток способна закопать его живьем, а он не собирается заканчивать карьеру таким бесславным способом.

Офис Дориана располагался в самом центре бульвара, в новом современном здании из стекла и металла. На стенах красовались постеры со сценами его награждения. Именно здесь ломались судьбы многих актеров. На краю стола стояли две фотографии с самыми престижными наградами, которые получил Бэкстер, за лучший фильм. Дориан слишком много и слишком тяжело работал, слишком много ему пришлось унижаться и лицемерить. Он не собирался терять все это.

— Скажи этому лентяю, чтобы оторвал задницу от стула и отправлялся на поиски немедленно. Я должен знать, куда скрылась эта воровка.

Дориан со злостью посмотрел на ассистента, тот побледнел.

— Статья должна выйти на следующей неделе, нельзя терять ни минуты, — пригрозил он Тиму.

— Да, сэр, будет сделано.

Дориан отвернулся, демонстрируя полное пренебрежение, и направился к окну.

Внизу спешили по своим делам крошечные, как муравьи, люди, ездили машинки. Он держал этот город в кулаке и не собирался отпускать.

— Хочу, чтобы этот вопрос был решен незамедлительно.

— Да, сэр, — пискнул Тим и выскочил из кабинета, оставляя Дориана наедине со своими мыслями.

Никто не испортит ему жизнь.

Эмма спохватилась и закрыла рот рукой, как только слова слетели с ее уст. Но было слишком поздно.

— Что это значит? — Каден в замешательстве запустил пятерню в густые волосы. — Если Молли не твоя дочь, то почему она с тобой? Во что ты ввязалась, Эмма?

Эмма глубоко вздохнула и сделала большой глоток вина, чтобы набраться смелости.

— Я не рожала Молли. Ее настоящая мать — моя соседка по комнате, Терри Стоун.

Глаза Кадена метали молнии. Он был в бешенстве.

Ему не понять, каково это — оказаться в Голливуде без денег и связей. Влиятельные мужчины, продюсеры и прочие дельцы, причастные к киноиндустрии, пользуются наивностью девушек, мечтающих получить роль, а после бросают ради других юных красоток. Терри оказалась одной из них.