– Но ты же не виноват! – возмутилась я. – Жанна несправедливо на тебя накричала! Виноват тот, кто положил пакет с пшеницей рядом с денником!

– Да какая разница! – махнул рукой Леша. – Тут уже не важно, кто виноват – факт остается фактом, конкурный конь не может участвовать в соревнованиях. А Жанна – она сама вся на нервах, сама понимаешь, ее же ученицы выступают. И тут – такое…

Я задумалась. Интересно, как можно «случайно» подменить овес на собачью еду? Нет, если по конюшне вечером бродит лунатик, который перемещает вещи и меняет пакеты, а вдобавок ко всему портит амуницию, то все понятно, но в существование подобного лунатика я не верю. Сам собой напрашивается вывод: корм заменили специально, со злым умыслом, чтобы одна из участниц не могла выступать на предстоящих состязаниях. Таня же говорила, что не может прыгать на Таволге – вот и ответ на вопрос, зачем травить коня! И как только Жанна сама не догадалась, что некто пытается тем или иным способом убрать ее учениц?..

Все сходится. Вначале жертвой становится Марина – злоумышленник уродует уздечку Смерча, потом добираются до Наташи – приводит в негодность ее новое седло, сегодня вот преступник сменил тактику и вместо порчи имущества занялся дисквалификацией лошадей… А, совсем забыла про Аню, которую накормили слабительным, но мне кажется, это просто пакость, а не преднамеренное преступление. Но если Аня тоже должна была участвовать, выходит, и ее можно вплести в общую канву…

Остается дело за малым – выяснить, кто занимается всеми этими безобразиями. Мне казалось, что преступника, а точнее, преступницу, надо искать среди участниц предстоящего соревнования. Судя по всему, это одна из учениц Жанны, которая либо не слишком уверена в себе, а потому не надеется победить мастерством и умением, либо устраняет соперниц для профилактики. Кто убрал Аню, я знаю – помню этих двух кумушек. Но честно говоря, не похожи они на расчетливых злодеек – скорее всего, просто жестокие подростки, не более того. Духу не хватит подрезать приструги у седла или повреждать новую и дорогую уздечку, скорее всего, тут замешан кто-то другой. Пока что больше всего подозрений вызывает Лена – хотя я с ней и не общалась, а только со стороны наблюдала, как она занимается, но впечатление девчонка производит неоднозначное. С одной стороны, она сильная и ловкая, довольно упорная и жесткая. То есть такому человеку ничего не стоит подрезать крепления у импортного седла – Наташу Лена не боится, да и вряд ли кто на конюшне, за исключением разве что Жанны, внушает ей страх. И то сомневаюсь, по мне, так «амазонка» слушает тренера по той причине, что советы и наставления Лебедевой помогут выиграть. Девушка, что называется, «себе на уме» – по ней видно, что самостоятельная, а к Жанне относится не как к старшей по рангу, а как к компаньонке. Но с другой стороны, возникает вопрос: раз все так расчудесно сходится, все подозрения падают на Лену, а Наташа даже открыто обвиняет ее, зачем самоуверенной спортсменке кого-то устранять? Она и так знает, что многое умеет и у нее неплохие шансы на победу. С какой стати ей так подставляться? Ведь если кто застигнет Лену на месте преступления, со спортивной карьерой придется покончить раз и навсегда! Слишком велик риск, и надо сказать, не совсем оправдан. Я бы на месте Лены почаще занималась – дабы точно знать, что она выступит лучше, а не тратила свое время и энергию на сомнительные дела.

Легче всего найти преступницу методом исключения – неторопливо наблюдать, кто еще пострадает по очередной нелепой случайности, и уже из оставшихся учениц выбрать наиболее подходящую на роль злодейки. Вариант простой, но опасный. Пока я буду спокойно себе сидеть и смотреть, кто из девчонок ненароком навернется с лошади, вполне может пострадать Марина, чью жизнь мне доверили охранять. А это, простите, недопустимо.

Кстати, о Кузнецовой – я услышала чьи-то шаги на улице, видимо, кто-то шел на конюшню. Посмотрела на часы – время близится к одиннадцати, пока происходила вся эта суматоха с Неаполем, я и не заметила, как прошел час моей несостоявшейся тренировки. Мое чутье меня не подвело – дверь открылась, и мы с Алексеем синхронно повернули головы в сторону пришедшего. А им, то есть ею, оказалась Марина.

Девчонка сухо кивнула нам с конюхом головой – этакий вежливый жест приветствия, мы тоже поздоровались. Марина сочла, что оказала нам достаточно внимания, и тут же прильнула к деннику со своим любимым Смерчем. Она ласково потрепала коня по гриве, почесала вдоль длинной, отливающей синевой черной шеи. Конь доверительно уткнулся мордой в ее руку, и я тут же вспомнила, как это ласковое создание совсем недавно едва ли не откусило мне часть пальца. Кормить я этих крокодилов в ближайшем времени явно не буду – уж Смерч, уверена, не голодает, вон какой огромный пакет притащила с собой Марина.

Кузнецова вволю «наговорилась» со своим любимцем, а потом направилась в быташку. Я решила лишний раз не мозолить ей глаза и подождать в коридоре, пока девчонка переоденется. Думаю, в раздевалке на нее нападать никто не станет – я же видела, что там нет ни души.

Спустя каких-то пару-тройку минут барышня вернулась, но уже при полном параде: в крагах, каске и клетчатых бриджах. На руки, в которых сжимала две щетки, нацепила стильные черные мотоциклетные перчатки-беспальцовки – наверно, чтоб повод не натирал, и открыла засов денника своего коня.

И чистила, и седлала Смерча Марина сама, при этом делала все быстро и, если так можно выразиться, элегантно. Наверно, все, связанное с лошадьми и конным спортом, она выполняет красиво, умело и грациозно, точно уже родилась в седле. Я сделала вид, что заинтересована процессом кормления коней, и стала задавать вопросы Леше по поводу ухода за животными. Марина в наш разговор не вмешивалась – ей не было никакого дела до нас, ведь она занималась своим обожаемым Смерчем. Молодой конюх охотно отвечал на мои вопросы, видимо, таким образом пытался отвлечься от переживаний по поводу Неаполя, который до приезда ветеринара жалобно ржал и пытался бить копытом о дверь своего стойла. Я видела, как в денник бедного отравленного коня вошел человек с чемоданчиком в руках, что-то сделал с пострадавшим – может, обезболивающий укол, – и Неаполь успокоился. Марина только коротко спросила врача, что произошло с конем, и, услышав про отравление, с удвоенным усердием занялась чисткой Смерча. Может, радуется, что пострадала не ее лошадь, а может, к остальным обитателям денников она попросту равнодушна – неизвестно.

Я дождалась, пока Марина подседлает коня и выйдет в проход, а затем технично завершила разговор с Алексеем, который успел накормить и напоить всех лошадей и теперь направлялся за лопатой – отбивать пустующие денники. Постояв некоторое время в проходе – достаточное для того, чтоб Кузнецова вывела Смерча на улицу, – я неторопливо направилась вслед за «сладкой парочкой», про себя радуясь, что Марина не оглядывается и вообще не смотрит по сторонам.

Облюбованное мною место позволяло прекрасно видеть все происходящее на манеже. Сейчас там занимались две девушки – светловолосая Таня на Таволге и боевая «амазонка» на высоченной Регине. Блондинка неторопливо рысила – видно было, что она делает это неохотно. И чем ей так не угодила плюшевая, спокойная лошадка? Лена, напротив, старалась – каждое указание Жанны выполняла точно по инструкции, и вообще держалась с достоинством. Тренер услышала, как к манежу подошла Марина со Смерчем, и велела ей отшагивать коня, готовя его к работе. Чтобы лучше видеть, а заодно и слышать то, что происходит на занятии, я подобралась ближе – теперь мне даже не приходилось выворачивать голову, если всадник скрывался за каким-нибудь препятствием.