— Я скорее сдохну, чем подчинюсь тебе, — прошипела, готовая биться и кусаться до смерти, если посмеет пойти через грань.

— Да как же ты не понимаешь, глупая, — оборотень дернул меня за волосы и прижался щекой к щеке. — Мне надо знать, ради чего я рискую, — прошептал на ухо. — Признайся. Ты альена или пустышка? Тебя подменили? Скажи.

— Если альена, то что?

— Злишь меня, Лиа… — его вторая рука легла на мою шею, не сильно сжалась, оставляя мне возможность судорожно дышать. — Заставляешь взять тебя силой, — горячая ладонь сместилась на грудь. Надавив на сосок через ткань и немного отпрянув, чтобы посмотреть в мои глаза, Арман говорил прямо и без прикрас: — Так сильно этого хочешь, что играешь со мной, хитрая ящерка?

— Не понимаю, за что ты так со мной? — голос сорвался, я судорожно сглотнула. — Что я тебе сделала?

— Уничтожила ты меня в тот день, когда посмотрела своими синими глазами. Загнала кол в сердце. Проклятая рептилия! Я ненавижу тебя за то, что ты сделала меня слабым, — высказал в лицо и рванул на себя так, что коснулся губ губами. — С ума сошел, — шепнул и настойчиво, зло поцеловал.

Его вкус, горьковато-терпкий, смешался с солоновато-металлическим моим. Казалось, будто я истекаю кровью, ломаюсь под его напором, запутываюсь в ядовитых сетях.

Ненавижу… ненавижу… ненавижу!

Его страстное дыхание будоражило, щекотало, горячим воздухом врывалось в уста. Умелый язык уверенно исследовал мой рот и не давал возможности отпрянуть. Он неистово и порочно сминал мои губы, с жадностью пробуя их на вкус.

У меня были силы оттолкнуть Армана, укусить, воспротивиться, но я не могла… Мне это необходимо, как воздух. Я глотала и задыхалась.

А он неистово терзал мои губы, захватывал и отпускал, чтобы снова в них впиться. Лишал воздуха, выпивал до дна, как бокал вина.

Его руки ласкали мою спину, забирались в волосы, сжимали затылок.

Да Эстиер издевается! Почему я не могу этому мужчине отказать? Почему тянусь, вопреки всем его гадостям? Арман травит меня собой.

В попытке разорвать это безумие, я все-таки вонзила зубы в его губу. Жестко, до крови. За всю ту боль, что он причинил.

— Сдурела? — отпрянув, оборотень прикрыл рот ладонью, тут же посмотрел на измазанные в кровь пальцы. Слизнул ее и посмотрел на меня как-то странно, будто увидел впервые. — Вот теперь ты знаешь, что такое настоящий поцелуй, — улыбнулся и вдруг помрачнел. На миг оглянулся и снова посмотрел в глаза. — Этой ночью мы сбежим вдвоем, Лиа. Я все исправлю и верну тебя домой.

Лилиан

— Где ты был, дурашка лохматый? — забравшись с ногами на кровать, я поглаживала Айса за ухом и не могла прийти в себя после поцелуя с Арманом. Губы все еще горели, кожа покалывала от приятно-острых ощущений, а я себя ненавидела.

Кот довольно урчал и, подставляя голову под мои руки, жмурился. Вот кому хорошо — никаких обид, эмоций и сложного выбора.

А меня натурально колошматило в собственном аду, потому что я не понимала, как могу желать этого зеленоглазого ублюдка.

Ирбис приподнял светлую мордочку и слабо мяукнул, будто хотел что-то сказать. В светлых глазенках замерцало золото.

— Да, согласна с тобой. Полный мрак. И что делать дальше — не представляю.

Кот выбрался из-под руки, ласково потерся спинкой о мои колени, отчего его шерсть слабо замерцала, а потом спрыгнул на пол и встал у окна.

Снова мяукнул и обернулся на меня.

— Сбежать? Нет. Я пробовала, Айс. Это невозможно, пока оборотни вдвоем. Значит, я должна выбрать. Понимаешь? Рэй мне кажется добрым, он не обидит, но… идти в Эртин у меня нет желания.

Айс потер лапой морду и небрежно фыркнул.

— Согласна. Безумие — добровольно идти в плен. Но Арман… — я сжала горло ладонью, потому что о нем даже говорить вслух было больно. Сердце колотилось, стоило вспомнить, стоило представить… — Он жестокий…

Кот снова фыркнул и, запрыгнув назад, на кровать, растянулся на покрывале и громко замурлыкал. Вытянул лапки и, выпуская и пряча коготки, помассировал мне бедро.

— Знаю, что он тебе нравится, — голос сорвался. — И мне… нравился бы, если бы не… — я откинулась затылком на изголовье кровати и уставилась в потолок, чтобы прогнать слезы. — Нет, Айс, я не могу выбрать его, не выдержу. Я будто на сковородке жарюсь рядом с ним.

Ирбис выпустил коготки сильнее и проколол кожу около колена до крови, но тут же приподнялся и зализал ранку.

— Вы все такие… Сначала больно делаете, а потом лечите. Снова и снова заставляете изменять себе, своим принципам, мучиться в сомнениях. Но Арман предлагает вернуться домой… как я могу не попытаться?

Фамильяр перебрался на колени и, лизнув мне подбородок, лукаво посмотрел в глаза.

У Айса нет пола, он ведь магическое создание, и вот сейчас меньше всего напоминал мужскую особь. Распахнутые светлые глаза, густые щетки ресниц, красивая мордочка и высокие острые ушки-кисточки. Красивая кошечка.

— До вечера есть время подумать…

Айс снова замурчал, лег передо мной и уронил голову на лапки. Над ним раскрылась картина из воды и огня: бегущие навстречу друг другу волки. Один белый, как снег, второй черный, как ночь. А между ними фигура… дракона. Волки бросились друг на друга, сплетаясь в ненавистном танце, огонь и вода схлестнулись в кипящую массу. Она зашипела, затрещала, загудела. А потом бросилась на дракона и поглотила его.

— Хватит, Айс… сама знаю, что они меня погубят, но я не отвяжу метку — это невозможно. Мама рассказывала, что тоже пыталась, когда у них с папой появилась связь, так у них даже секса тогда не было, а у меня… — я горько сглотнула и затряслась от нервного перенапряжения, — у меня даже не спрашивали. Почему так сложно выбрать?! Очевидно ведь, а я не могу, — вскинула руки и ударила магией пламени по пляшущим напротив картинкам, заставляя Айса прекратить.

Ирбис поднялся на лапы, посмотрел на меня обиженно, а потом прыгнул на подоконник и исчез на улице.

— Ну и вали! Предатель! — я откинулась на подушку и не удержала бы слезы, если бы не постучали в дверь.

Спальня не запиралась изнутри и кто угодно мог явиться без спроса. Собственно, так и получилось. В комнату без слов вошел Рэйден, и меня немного покоробило. Не удосужился подождать моего ответа, не разобрался, хочу ли я кого-то сейчас видеть. Ему нужно — он берет. Ему хочется — он заходит в мою комнату, где я пытаюсь почувствовать себя защищенной. Но нет. Я все равно пленница, его или Армана, как бы себя не обманывала.

Оборотень молча направился к окну. Свесился с подоконника, огляделся. Какое-то время осматривал створки со всех сторон и только потом перевел на меня взгляд.

— Я отвел лошадей к заводи, куда вы с Арманом ходили, — он ухмыльнулся, а в тоне явно слышался упрек. — Оттуда идет узкая тропа к северной части леса, — отступив от окна, Рэй сел на край кровати, положил теплую ладонь на мою руку. — Помнишь, что надо делать?