эту странную смазку. Выпала она сразу, несмотря на то, что до этого — я в этом полностью уверен — отсутствовала. Продавалась смазка по кубическим миллиметрам. В данный момент мне бы не хватило опыта, чтобы приобрести хотя бы двадцатую часть того, что купила Лика. К тому же на этот товар не распространялись особенности хаотического гриндера и улыбки фортуны — пришлось бы платить полную стоимость.

— Это укрепляющий раствор, — продолжила девушка. — Подойдет для твоего наконечника. Прочность станет такой, что его не возьмет ни системное оружие, ни магия, ни способности. Это как на сундуках в данжах. Ой, — взгляд стал испуганным, будто она сморозила несусветную глупость.

— Всё хорошо. Никакого секрета ты не выболтала. Я слышал про них. Но в следующий раз лучше следи за языком, а то сболтнешь лишнего и у тебя отнимутся все знаки силы. Станешь слабой, бесполезной и зависимой от мужчин, — нагнал я страха, но сразу же ухмыльнулся. — А что с аукционом? Ты говорила, что он урезанный.

— Да. Некоторые предметы там не появятся, пока ты не найдешь их в обычном мире. Ну или пока тебе кто-нибудь не покажет нечто подобное. Грубер, когда рассказывал об артефактах, приводил примеры. А теперь, — Лика со злостью сунула желеобразную субстанцию мне под нос. Я ощутил легкий пряный аромат, — хватит видеть во мне врага! Ты хоть и психопат, но я на твоей стороне. И сама заинтересована в сохранении наконечника, потому что пространственные бреши позволят стать сильнее. Избавляться ты от меня не собираешься — я вижу это. А раз мы на одной стороне, то хватит компостировать мне мозг и займись делом!

— Кто кому ещё компостирует… — пробурчал я, но всё же взял бесформенную смазку.

— До сих пор не доверяешь? — с обидой спросила девушка.

— Кейра говорила, что тебе можно доверять, так что… — я неопределенно пожал плечами. — И что мне с ней делать?

— Прикоснись к ней наконечником и жди.

Поднёс острие к субстанции. Раствор выпустил небольшие жгутики, которые оплели артефакт.

— И что дальше?

— Да я откуда знаю? — психанула Лика, сцепляя руки в замок. — Жди!

Через минуту смазка начала всасываться в поисковик. Предмет изменил описание. Теперь в свойствах значилась так необходимая мне неразрушимость. Отлично!

Мимолетно пронеслась мысль проверить наконечник хаотическим лезвием, но всё же не стал испытывать судьбу — а вдруг разрублю и останусь без предмета, за который отдал последнюю скидочную скрижаль? Это по меньшей мере неприятно.

Наконец мы дошли до места, в котором наконечник указывал вертикально вниз.

— Поздравляю, — с ядом в голосе проговорила Лика. — Теперь у тебя никто его не отнимет, не использует и не разрушит. А теперь дай его сюда.

— Зачем? — я улыбнулся.

— Измерю точную глубину.

— Каким образом?

— Зависимость изменения угла наклона от расстояния, — девушка бросила на меня беглый взгляд и голосом дерзкой отличницы проговорила. — Про подобные треугольники, катеты и тангенсы что-нибудь слышал, или ты в школе не учился? Или в ваше время такого не преподавали? В вашем Великом Союзе только и делали, что штудировали марксизм-ленинизм и перечисляли участников съезда партий, а про тригонометрию ни слухом, ни духом?

— Именно так. Дерзай! — я всё же протянул предмет. С чего она вообще взяла, что я старичок? Совершенно не понимаю.

— Ты дурак? — спросила она, взяв наконечник, который превратился в бесполезный артефакт. — Без тебя он не работает. Палец прислони. И глаза не закатывай!

— Ремня бы тебе дать.

— Мой дед так же говорил. Давай к самой земле, — Лика опустила предмет. — Молчи и не мешай, — приказала она, но, нарушая свою же установку, сразу спросила. — У тебя есть что-нибудь, что измерит длину до сантиметра?

— Лезвие. Три метра тридцать сантиметров.

— Нормально.

Я выдвинул клинок и прочертил небольшую дугу. Редкие иссохшие растения, попав под действие всеразрушительного лезвия, опали. Лика подошла к краю просеки. Я — за ней. Отодвинулись ещё раз на такое же расстояние.

— Блин, мне бы транспортир для точности, — сказала она через минуту. — Вот уж не подумала бы, что он когда-нибудь мне понадобится. Не удивлюсь, если ещё про дециметры или дискриминант кто-нибудь вспомнит… Предварительно глубина шестнадцать с половиной метров. Плюс-минус двадцать два сантиметра. Это же, блин, как пятиэтажка. Сможем добраться?

— Думаю, да.

— Серьезно? — Лика вскинула брови. Я многозначительно кивнул.

Этот момент я уже успел продумать. Морозные сферы оставляют ямы в местах попадания. Углубиться мы точно сможем, а прыжок вниз компенсируется стихийной свободой.

Обрисовал, каким образом будем копать землю. Оставалась проблема: не факт, что портал не разрушится под воздействием заклинаний. Не должен, конечно, но мало ли… Ко всему прочему требовалось подождать неопределенное время, пока спадет магический фон. Ещё не хотелось оставаться без маны.

Попросил Лику активировать артефакт, который блокирует пассивные способности обнаружения. Ближайший человек оставался на том же месте. Семь километров — большая дистанция, но не стоило забывать, что в наш мир пришла система и есть игроки, которые могут видеть на очень далекое расстояние. Мерцающая сфера может привлечь ненужное внимание.

— Давай тогда сперва проморозим всё потоками, потом…

— Я огненный элементалист! — напомнила Лика.

— Тьфу, черт! Ладно. Всё сделаю сам. Контролируй, — я обвел пальцем округу.

Из моих рук вырвалось заклинание. Хватило мимолетного воздействия, чтобы земля превратилась в глыбу льда. Потоки проникали сквозь твердь, вымораживая прогревшиеся слои почвы. Почувствовалась приятная прохлада. Лезвием вычертил конус, вырезал выемки для пальцев, а после откинул увесистый пласт.

— Ты что делаешь?

— Яму. Чтобы шары не так сильно бросались в глаза со стороны, — пояснил я. — Углубимся на метра полтора. Потом активируем артефакты скрыта, — вспомнил сферы, которыми успешно пользовались поджигатели, передвигающиеся на машинах в тульской аномалии. — Вряд ли нас увидят, но лучше перестраховаться, — меня посетила занятная идея. — Слушай, Лик, а ведь все можно сделать проще.

— Каким образом?

— Стихийная свобода. Можно просто протиснуться…

— Нельзя, — перебила девушка. — Тоже про это думала. Я слишком медленно передвигаюсь. Через твердые предметы — тем более. У тебя какой ранг заклинания? Посвященный или адепт? Хотя ты и выше можешь.

— Могу, — не стал я скрывать очевидное. — Магистр.

— И сколько в секунду сжирает? — заинтересовалась Лика.

— Сто единиц, — ответил я. О том, что мой класс уменьшает затраты маны на восемьдесят процентов, решил умолчать. Это чуть ли не единственный секрет, который у меня остался, если не считать защиту от элементализма.

— Не сходится, — наморщила носик девушка.

— Что именно?

— У тебя триста тридцать единиц маны. Ты можешь продержаться не более трех с половиной секунд, но я видела, что ты в этом состоянии находился намного дольше. К тому же умудрялся колдовать сферы адепта.

— Так у меня и ранг послушника есть. На аукционе нашел. Кто-то из игроков выставил, — сказал я чистейшую правду.

— Заклинание выставил? — округлила глаза девушка. — Он дебил, что ли?

— Может быть одиночка, который уже находил подобный учебник? — предположил я. — Знакомых, кому его можно было бы отдать, нет, а опыт нужен. Вот мне и посчастливилось урвать…

— Тихо! Меня видят!

Я пригнулся, вырубил ауру ликвидатора и активировал арканум. Вспомнил, что у Лики имеется странная характеристика, позволяющая отслеживать направленное на неё внимание. С наличием зелий регенерации я бы, наверное, заменил бы целостность на этот параметр, но уже поздно что-либо менять.

Развернул карту — зеленых отметок так и не обнаружил. Девушка без напоминаний использовала артефакт скрыта, но рядом с нами снова никого не оказалось. Либо, что очень маловероятно, Лика врёт, либо кто-то обходит мою способность.

Псионическое умение, полученное за глубокий минус в репутации, было прекрасно по многим показателям, но имелся существенный недостаток: оно действительно воспринималась как легкое свечение, опоясывающее тело. В кромешном мраке на огонёк слетелись миллионы насекомых, а как только навык выключился, вся собравшаяся орда ринулась к нам. Стеклянный шлем оказался залеплен настолько, что вообще ничего не было видно.

— Ты можешь определить, откуда именно на тебя смотрят? — спросил я, перекрикивая жужжание.

— Нет, — донёсся едва различимый голос. И это при моей не самой маленькой перцепции! — Меня то видят, то не видят! Херня какая-то!

— Прыгай в яму! Врубай свободу! — среагировал я.

В голове пронеслось несколько идей. Первая — за нами наблюдает морф, принявший облик мошки, мотылька или черти пойми кого — всяких гадов, как ползающих, так и летающих, тут хватает. Возможно такое? Вполне. Я пока что слишком мало знаю об Игре, чтобы отрицать данный исход,