Конь под Морисом жалобно ржанул и переступил ногами.

– Потерпи еще немного, Бриз. – Морис погладил бархатную шею жеребца, глянул на ползущее к полудню солнце и спрыгнул на траву. – Досталось тебе вчера.

Вздохнув, жеребец ткнулся влажным носом в плечо, то ли посочувствовать, то ли снова пожаловаться на вчерашний бессмысленный бег под дождем. Морис бы и сам пожаловался, если б было кому.

Весь флер романтики испарился в ночь после бала, когда секретарь ее высочества явился прямо в его спальню, бросил на постель кошель с золотом, напомнил о сроке и для убедительности добавил, что смерть – это еще не худший вариант для тех, кто не угодит регентше. Бывает еще посмертная служба, и слуг таких зовут Эйты.

От воспоминания о пустых глазах краснокожего умертвия Мориса до сих пор продирала дрожь. Светлая, почему за пьянство и азарт отца, деда и прадеда должен отвечать он? Будь проклята девчонка, мечтающая стать королевой. Чем ей плох виконт Торрелавьеха – родовит, красив, умен, галантен, великолепен в постели? Но нет, ей подавай только короля. Зажмурившись, Морис отогнал видение короны с единорогом на своей голове. Это уже лишнее. Вполне достаточно приданого Таис, чтобы расплатиться с долгами, выкупить родовое поместье и восстановить столичный особняк, а все прочее – Хиссово искушение.

Все, включая бесплодное сочувствие Виоле Ландеха – которую граф немедленно после Осеннего бала отправил в родовое поместье под Кардалоной.

Хиссовым искушением был и вчерашний день. С самого утра Морис пытался поговорить с Таис, но не мог до нее добраться. Сначала она приняла его лилии, но не ответила на записку с просьбой о встрече. Потом вместе с отцом и братом обедала у Сальепуса, куда Морису вход был заказан с тех пор, как Алиена Седейра, племянница канцлера, разорвала помолвку с наследником разоренного игрока. А после обеда Альгредо поехали с визитами – и, шис задери ту сволочь, что заездила Бриза и продала за бесценок, Морис потерял их в сутолоке центральных улиц и не смог ни догнать, ни предугадать, где они появятся.

Сегодня Морис снова вышел на охоту. И вот уже полчаса сидит в засаде неподалеку от особняка Альгредо, дожидаясь, пока либо Таис отправится на прогулку, либо ее отец покинет дом. Тщетно.

– Поедешь ты кататься в парк, Ургаш тебя забери, или нет! – прошептал он под нос одновременно с девятым ударом Кукольных часов на башне магистрата.

Наверное, Двуединые услышали. В воротах с гербами-дельфинами отворилась калитка, и из нее выскользнула девичья фигурка, закутанная в шаль и с корзинкой в руках. Злость мгновенно сменилась азартом. Пусть это не Таис, зато шанс!

Девица – судя по платью, горничная – как раз пошла в его сторону. Морис накинул поводья на ветви ближней катальпы и шагнул ей навстречу.

– Светлого дня, милочка, – поздоровался он. – Куда направляешься?

– К шляпнику, светлый шер, – лукаво улыбнулась служанка, не забыв кокетливо повести плечом. – Госпожа послала.

Потребовалось немного очарования, несколько красивых слов о любви к сиятельной шере Таис, чуть страдания и таинственности, восхищенный взгляд на саму служанку и золотой, сунутый в ладошку. Глупая кокетка выложила все планы госпожи на ближайший месяц и предложила любую свою помощь, во славу чеканного императорского профиля. До планов на месяц и служанки Морису дела не было, а вот визит сиятельной шеры к портному через два часа после полудня его заинтересовал. Узнав адрес портного и велев молчать, Морис отпустил девицу и задумался – ну, повстречается он сегодня с Таис, а дальше? Замуж за него сиятельная шера не выйдет, в постель к нему сама не ляжет. Значит, придется идти другим путем.

– Навестим-ка мы с тобой старину Шампура, – прежде чем забраться в седло, поделился он с Бризом только что пришедшей в голову мыслью. – Если не выгорит дельце, хоть разомнемся и пообедаем.

Бриз фыркнул, выражая полное согласие с хозяином, и потрусил вдоль аллеи.

С тех пор как Сильво женился на старшей дочери графа Седейра, редкостной уродине, он стал добропорядочным занудой, забыл старых друзей и бросил азартные игры с дуэлями, зато открыл фехтовальную школу для шерских сынков. Самую дорогую школу в Суарде – золото всегда липло к Шампуру.

Школа с виду была неплоха. Запущенный сад, примыкающий к городской стене, большая конюшня, стриженая лужайка с манекенами для тренировок на воздухе. Яростный звон шпаг, перемежаемый возгласами «туше!», «багдыть твою!» и прочими родными словами, доносился из открытых окон одноэтажного флигеля.

– Вам назначено? – осведомился швейцар, больше похожий на трактирного вышибалу, заступая дорогу.

– Шампур меня ждет, – усмехнулся Морис, оценив выбор Сильво. – Коню овса.

Не дожидаясь ответа, он кинул швейцару поводья и спрыгнул на крыльцо. Пока вышибала пытался сообразить, что делать с гостем, который ведет себя как хозяин, Морис грохнул дверным кольцом, распахнул дверь и крикнул в темный холл:

– Эй, Шампур! Как встречаешь старого друга?!

Через мгновенье дверь из зала отворилась и на пороге показался Сильво с тренировочной шпагой в одной руке и маской в другой. Звон клинков за его спиной затих.

– Никак сам Джокер пожаловал, дери тебя Темный! – Сильво просиял улыбкой. – Ну заходи, заходи!

– Захожу, зазнайка ты этакий. Школа Шампура, бог ты мой! Слышал я, что ты забыл прекрасных дам, уволился со службы и стал добропорядочным горожанином, но не верил.

Аккуратно повесив единственный приличный плащ на оленьи рога, заменяющие вешалку, Морис шагнул в зал и огляделся. Зал был хорош – во весь дом, залитый светом из десятка окон, по пять с востока и запада. Удобный пол из ясеня, стойки с оружием и новомодными стальными доспехами, мальчишка-слуга с полотенцами в углу. Полдюжины юнцов, обряженных в нагрудники поверх сорочек и сетчатые маски, и один господин лет сорока, с честным лицом и повадками сержанта наемников, тренировались с утра пораньше. Благодать! Такая благодать, что воняет тиной за лигу.

– Как видишь, слухи не всегда врут. – Сильво обвел рукой благолепие и гордо выпятил грудь. – Подарок от моей возлюбленной супруги. Мечта! – И, обернувшись в зал, гаркнул: – Уснули? Продолжайте!

Господин с честным лицом кивнул Шампуру, словно отдал честь, и обернулся к партнеру, сразу в боевой стойке. Что-то в нем показалось знакомым.

– Лонс, мой помощник, – небрежно представил его Сильво. – Это сокровище я нашел сам. Помнишь, два года тому малость повздорили с одним северным оленем?

Морис кивнул: от той малости ему на память остался шрам на плече и долг лекарю, а малыш Гидальмо остался на поляне в Королевском парке кормить червей. Теперь же по словам Сильво выходило, что Лонс то ли рассорился с патроном, то ли терпеть не может узкоглазых, но со своим патроном в Цуань не поехал, а отправился путешествовать подальше от Метрополии. И занесло Лонса в Суард, где Шампур и встретил его – когда тот подрался с сержантом городской стражи в дешевой забегаловке.