Джейкоб со вздохом запускает руку в свои всклокоченные светлые волосы.

– Ну, Кэсс…

– Я не нарочно, – оправдываюсь я.

– Знаю. – Он ежится, обхватив себя обеими руками. – Только давай отсюда выбираться.

Я смотрю по сторонам.

Операторы, Финдли и родители исчезли за завесой. Напрягаясь, я все еще могу слышать их голоса: они звучат издалека и отдаются эхом, как в колодце. Протягиваю руку к Вуали, но рука натыкается на что-то твердое. Больше похоже на стену, чем на занавес.

Это неприятно. Я сглатываю, пытаясь отогнать нарастающую панику, а мимо ковыляет человек, тощий, как скелет.

Рыдает старуха.

Группка людей жмется друг к другу, пытаясь согреться.

Джейкоб придвигается ко мне ближе, воздух вокруг сгущается, он наполнен страхом, омерзением, одиночеством.

По призракам словно пробегает рябь, они поворачивают голову, как будто видят меня. Кто-то вторгся в их смерть, их воспоминания, их мир.

Человек-скелет замирает.

Старуха щурит молочно-белые глаза.

Семья озирается.

– Кэссиди, – шепчет Джейкоб. Я тянусь к Вуали, надеясь ухватиться за край завесы и приподнять ее, открыть проход, но под моими пальцами твердая поверхность. Я пытаюсь снова и снова. Такого раньше никогда не бывало.

Призраки начинают двигаться.

К нам.

– Джейкоб, – говорю я медленно, стараясь не показывать, что я в панике. – Поможешь?

– Спокойно, – отвечает он. – Мы выберемся.

Он хватает меня за руку повыше кисти и с силой сжимает – так что я чувствую каждый его палец.

Но ничего не происходит.

– Джейкоб?

Он только пыхтит, будто пытается сдвинуть какую-то тяжесть.

Я догадываюсь, что он старается протащить нас обоих через Вуаль, да только ничего не получается, мы все еще здесь, а призраки наступают, а с ними надвигается волна…

Угрозы.

Злобы.

Гнева.

Ужаса.

Отвращения.

Скорби.

У меня в легких снова будто ледяная вода, все тело болит от пронизывающего холода. Я не могу отделить одно от другого. Не могу различить их воспоминания от своих; то, что я пережила когда-то – от того, что переживают они, снова и снова.

– Джейкоб! – вздыхаю я беззвучно.

– Я пытаюсь!

Я отступаю, пока не натыкаюсь на стену. Нащупываю камеру на шее, вцепляюсь в нее, как в оберег, как в напоминание о реальной жизни. Пальцы нажимают на кнопку…

И срабатывает вспышка.

Из-под пальцев вырывается сноп света, внезапного, слепяще-белого, хлесткого, как удар хлыста в темных туннелях.

Призраки шарахаются назад, одни прикрывают глаза руками, другие моргают, ослепленные. Скоро они опомнятся. Но в эту выигранную секунду Джейкоб тянет меня за руку, мы прорываемся сквозь лазейку в ряду призраков – и бежим со всех ног.

Мы мчимся по лабиринту подземных переулков. Я чувствую, что позади нас привидения, слышу их шаги, но не оглядываюсь. Ноги сами несут меня по грубо обтесанным камням мостовой, через арки, двери, комнаты, вниз по коридорам.

Наконец я вижу впереди лестницу.

Наверх! Это моя единственная мысль. Наверх! С каждым шагом мы все дальше от Тупика Мэри Кинг и его призрачной толпы, от этой волны кошмарных ощущений.

Уже на полдороге к улице Вуаль истончается, так что мне удается ухватить завесу, снова напоминающую ткань, и с трудом отдернуть ее в сторону. Мы выбираемся из-за Вуали обратно, в мир дневного света и свежего воздуха.

На мгновение я задыхаюсь от ощущения холода в легких – кажется, что я вынырнула с большой глубины. Руку Джейкоба на своей я больше не чувствую, но сам он здесь, рядом. Стоит, прислонившись к каменной стене, а солнечный луч просвечивает его насквозь.

Я смотрю по сторонам, не понимая, где нахожусь.

Нет, я не заблудилась – довольно трудно заблудиться, когда невдалеке слышится гул Королевской Мили. К тому же, улицы здесь наклонные, и можно сообразить, куда попадешь, идя вверх, а куда – вниз. Я не потерялась, но в то же время не знаю, где я.

Я так сосредоточилась на том, чтобы выбраться из Тупика Мэри Кинг, из-за Вуали, что не следила за дорогой. Видимо, мы с Джейкобом поднялись по другой лестнице, потому что сейчас стоим на незнакомой узкой улочке – я ее раньше не видела. Вокруг все серое: на три четверти – из-за каменных стен, а на четверть – из-за пасмурного неба. Здесь тихо, ни суеты, ни шума.

Я обессиленно сползаю вниз по стенке, прямо на землю. Наверное, это негигиенично, но мне плевать. Мне до сих пор мерещится, что к коже липнет паутина, а стоит закрыть глаза, я вижу призраков. Как они глядели на меня – с жадностью, гневом и страхом!..

Мне приходилось бывать в разных местах с привидениями, но ни разу – там, где Вуаль сильнее меня. Сильнее Джейкоба. Он стоит рядом, скрестив руки, и мне очень хочется хоть раз прочитать его мысли, но лицо у него непроницаемое.

– Лучше бы просто пошли гулять по городу, – говорю я.

Джейкоб вздыхает и садится рядом со мной на корточки.

– Жалеешь, небось, о тех противных школьниках в горящем актовом зале, а?

Я пытаюсь выдавить улыбку. Так мы сидим какое-то время, в полной тишине, если не считать чаек над головами и волынки, которая звучит где-то вдалеке.

– Ну, ты в порядке? – спрашивает Джейкоб, и я ему за это благодарна. Он знает, что это не так, но все же спрашивает, а я знаю, что могу соврать в ответ, и он не станет докапываться. Просто притворимся, что мы нормальные, как будто он – не привидение-телепат, а я… не то, что я есть. Что меня не затягивает в места, полные смерти, что я не влетаю в них, как камень, который катится вниз по склону. Неизменно и неуклонно, как сила тяготения.

Что со мной не так?

– С чего бы начать? – усмехается Джейкоб.

Я пихаю его в плечо и чувствую укол холода, когда кулак проходит сквозь его рукав.

– Щекотно, – замечает он, вставая.

Протягивает мне руку. Эх, если бы я могла на нее опереться!.. Я отталкиваюсь от стены, растираю ноги. И вдруг Джейкоб бормочет, глядя куда-то направо: «Да быть не может!»

Проследив за его взглядом, я вижу девочку, которая переходит дорогу.

Я сразу узнаю ее. Смуглая кожа, черные волосы, заплетенные в аккуратную косу. Девочка из Лейнс-Энд.

Лара Джейн Чаудхари.

Она идет, в одной руке у нее цепочка, зеркальце крутится и качается, как маятник, отбрасывая солнечные зайчики.