Агрессия против СССР вызвала в Аргентине и Уругвае, где проживали многие тысячи российских и восточноевропейских переселенцев, массовое движение солидарности. Хотя аргентинское правительство (как и уругвайское) провозгласило еще в 1939-м политику нейтралитета, добровольный сбор денежных средств, одежды, медикаментов для СССР проводили созданные комитеты помощи, объединенные в рамках Аргентинского демократического комитета помощи Советскому Союзу (АДК). В этой структуре работало более 100 тыс. человек.

К 7 ноября 1941 г. АДК отправил в СССР две крупные партии одежды, продовольствия и медикаментов общей стоимостью в 290 тыс. аргентинских песо. Другие аргентинские организации солидарности к декабрю того же года направили СССР, в целом, 360 тыс. аргентинских песо.

К сентябрю 1942 г. в фонд добровольной помощи Советскому Союзу было собрано 2 млн 250 тыс. аргентинских песо. Плюс к тому, комитеты помощи СССР имели в своем составе обувные и швейные предприятия, где активисты работали сверхурочно, чтобы безвозмездно отправить свои изделия Советскому Союзу.

19 ноября 1942 г., в день начала контрнаступления советских войск под Сталинградом, Исполком Советского Красного Креста через аргентинскую газету «Ориентасьон» выразил «искреннюю признательность всем организациям и частным лицам Аргентины за их активное участие в сборе средств для оказания помощи СССР в борьбе против гитлеровской агрессии».

А в разгар Сталинградской битвы руководство АДК приняло решение собрать в помощь защитникам Сталинграда 5 млн песо. Эти средства были направлены в СССР к концу апреля 1943 г.

Упомянутый АДК за июль 1941 – май 1945 гг. отправил в СССР 7 крупных партий грузов, включающих 32 тыс. пар обуви и 15 тыс. курток.

С учетом этих событий и тенденций, аргентинское правительство в январе 1944 г. разорвало дипломатические отношения с Германией и Японией (подробнее см., например: «Россия, СССР – Аргентина: 100 лет отношений». М.: Институт Латинской Америки, 1985).

Движение за оказание помощи СССР охватило и Уругвай. 23 июля 1941 г. в его столице, Монтевидео, был создан Комитет солидарности с Советским Союзом. Активную позицию занял с 12 июля 1941 г., то есть со времени своего создания, Уругвайский антифашистский женский комитет помощи СССР. Наряду с организацией материальной помощи, эти организации устраивали массовые митинги, а также другие мероприятия, в том числе музыкальные и театральные, сборы с которых направлялись в СССР.

Уже в ноябре 1941 г. председатель Исполкома Советского Красного Креста С.А. Колесников заявил о важности гуманитарной помощи СССР со стороны Аргентины и Уругвая. А в открытом письме председателю Красного Креста США Н. Дэвису 23 июня 1942 г. Колесников отметил: «Десятки и сотни тысяч бойцов Красной армии, получая всевозможные подарки от свободолюбивых народов… Аргентины, Уругвая, Бразилии, повседневно чувствуют братскую солидарность этих народов в… борьбе с силами агрессии и варварства».

В течение 1942 г. из Уругвая в качестве безвозмездной помощи в адрес Советского Красного Креста (СКК) было направлено мясных, рыбных консервов, обуви, одежды и медикаментов на общую сумму в 50 тыс. долларов США. 20 октября 1942 г. в Куйбышев, где в то время находились правительство СССР и руководство СКК, было направлено письмо с перечнем четвертой партии подарков и других гуманитарных товаров, «собранных уругвайским народом». За июль 1941-го – сентябрь 1942-го эти поставки были эквивалентны 167 756 уругвайских песо.

А, например, славянские общины Уругвая организовали в 1942-м мастерские солидарности, где производился бесплатный пошив гражданской одежды и обуви для СССР. Те же общины ежемесячно собирали минимум 3 тыс. уругвайских песо для безвозмездных перечислений в СКК. Славяне только одной общины Сан-Хавьер передали через уругвайский фонд помощи Советскому Союзу в СКК 40 тыс. уругвайских песо, собранных ими в 1942–1944 гг.

К декабрю 1943 г. была завершена кампания по отправке в СССР 10 тыс. пар обуви.

С 31 августа 1942 г. уругвайская антифашистская молодежь организовала массовую кампанию по сбору средств для восстановления Сталинграда. А в мае Антифашистский комитет советской молодежи (АКСМ) выразил благодарность за это: «…нам приятно узнать, что за многие тысячи километров от нас уругвайская молодежь включилась в движение за восстановление Сталинграда». Затем, в связи с решением Международной студенческой ассамблеи об участии северо– и южноамериканского студенчества в восстановлении Сталинграда (декабрь 1942 г.), АКСМ в своем письме 16 июня 1943 г. упомянутой студенческой ассамблее отметил: «Мы с радостью приветствуем молодежь Уругвая, первой на Американском континенте высказавшую свое желание участвовать в восстановлении Сталинграда…». Отметим, что это начинание было поддержано на Кубе, в Мексике, Бразилии, Перу, Гватемале, Доминиканской республике, Коста-Рике.

Примечательно и то, что в Уругвае проводились также демонстрации в честь побед Красной армии. Например, 30 мая 1944 г., по инициативе Антифашистской ассоциации деятелей науки, образования и искусства Уругвая, в Монтевидео состоялся торжественный вечер чествования героев освобожденного Севастополя (подробнее см. «СССР – Уругвай: 60 лет дипломатических отношений», М.: Институт Латинской Америки, 1986).

3 июля 1941 г. И.В. Сталин выступил по радио СССР с изложением основных задач Великой Отечественной войны. Но мало кто знает, что через сутки, 5 июля, по радио далекой западноафриканской Либерии выступил ее президент Эвин Барклай (годы правления с 1931 по 1944 гг.). В своем выступлении он заявил об «укреплении союзнических отношений с США» и «содействии всем странам, которые являются союзниками Соединенных Штатов или дружественными США, а следовательно, и Либерии, государствами…».

Либерия, напомним, до конца 1950-х была единственной независимой страной Западной и Экваториальной Африки, а наряду с военно-политически и экономически более мощным ЮАС (Южно-Африканским Союзом) в конце 1930-х – начале 1940-х – единственными африканскими странами антифашистского блока, не оккупированными фашистами (Эфиопия была захвачена Италией в 1936–1941 гг.). Эти обстоятельства придавали особое экономико-географическое и военно-политическое значение Либерии в годы войны.

Уже осенью 1941 г. из Монровии, одного из главных либерийских портов, на американских судах в СССР были направлены первые десятки тонн натурального каучука и его полуфабрикатов. Либерия, кстати, и сегодня занимает одно из первых мест в мире по объемам производства этих товаров. По расчетам экспертов, доля либерийского каучука в общем объеме его союзнических поставок в СССР в 1941–1945 гг. достигала 25–30 %. Кроме того, из либерийских портов на кораблях США в Советский Союз направлялись из Либерии кофе, какао, сахарный тростник, тропические фрукты и древесина тропических пород. Все эти товары-поставки были включены в американский ленд-лиз, а поступали они в СССР через Иран.

Поскольку дипломатических отношений между Либерией и СССР до середины января 1956 г. не было, советско-либерийская торговля осуществлялась в основном через США.