Его голос разносился по всему двору. И жара ему нипочём. Чем жарче, тем лучше. Как дома, в родимой Африке.

– …Прилетаем на полюс… Мороз – жуть! Кровь стынет. Минус пятьдесят в тени.

– А на солнце? – спросила Ворона.

– А солнца там вообще нет! Круглый год – ночь. А холод такой… Плюнешь… А изо рта вылетает сосулька!

– Пр-релестно!

– Так вот. Сидим мы в кают-компании, обедаем… Вдруг – хрясь! Льдина пополам. Радиостанция уплывает! Что делать? Спасать её или нет?

– Спасать! – воскликнула Ворона.

– А как спасать?

– Не знаю, – сказала Ворона. Хотя и хорошо знала как. Раз десять эту историю слышала.

– Что делаю я? – не унимался Кеша. – Несмотря на холод. Несмотря на пронизывающий ветер и полярную ночь?

– Что?

– Крылья – в руки. И полный вперёд!

– И я – полный вперёд, – обиделся Коля.

– И ты, – поправился Кеша. – Конечно. И ты. Мы вместе – полный вперёд!

– И вертолёты, – добавил Коля. – И они – полный вперёд!

– Вертолёты – потом. Они потом – полный вперёд. А сначала мы. Одни. В жуткий холод… И полярную ночь.

Василий не спешил прерывать Кешин рассказ. Он подождал, пока тот сделает паузу. Подошёл и негромко сказал. Вроде самому себе:

– А я письмо получил. От родной матери.

Все сразу обернулись к нему.

– Какая ещё мать? – насторожился Кеша.

– Родная, – сказал Василий.

– Откуда она взялась?

– От верблюда! – пошутил Кот.

Он достал письмо и с выражением прочитал.

– Пр-релестно! – только и сказала Ворона.

Теперь все смотрели не на Кешу, а на Кота. Теперь он был самым главным.

– Подумаешь, – сказал Кеша. – У меня тоже есть мать. Она ещё дальше живёт. К ней десять суток лететь надо.

– Самолётом?

– Нет. На своих двоих.

– Пр-релестно! – воскликнула Ворона. – Вот это мать!

– А что же она писем тебе не пишет? – спросил Кот.

– По какому ей писать? По-африкански? Знаешь, какой это язык? – завопил Кеша. – Знаешь, какой он сложный? Знаешь, как по-африкански «жара»?

– Как?

– Шшшшш… жаршшшш шшшшша. Вот как! Представляешь, сколько надо бумаги, чтобы хоть одно письмо написать? Тысячу тонн!

– Всё ты врёшь, – сказал Кот. – Нет у тебя матери. Если б была, то написала. Настоящей матери для сына ничего не жаль. Хоть тысячу тонн, хоть две… Хоть десять тысяч тонн.

– Есть у меня мать!! – закричал Кеша. – Есть!

– Нет.

– Есть!

Но все поняли: нет у Кеши матери. Если б была, то написала. Как Коту. А раз не написала – нет. Сколько ни кричи, сколько ни ори. Нет у него матери.

Ворона вздохнула и сказала:

– Я бы всё на свете отдала, чтоб была у меня мать.

– Да, – сказал Коля. – И я бы отдал.

– Моя мать меня любит, – сказал Кот. – Просто жить без меня не может. И я без неё не могу. Завтра же к ней поеду. Чтоб увидеть её. Хоть одним глазком.

И направился к подъезду.

Кеша был посрамлён. Никакие полярники теперь ему не помогут. Мать – это главное. Самое главное, что есть на свете. Мать – она и в Африке мать.

Кеша попытался спасти положение. Крикнул вдогонку Коту:

– Поезжай, поезжай. Маменькин сыночек. Жениться пора, а он к мамочке едет.

И засмеялся собственной шутке.

Но никто его не поддержал. Никто больше не засмеялся. Все были на стороне Кота. Все с завистью смотрели ему вслед. Всем хотелось иметь мать. Как Коту. Все ему завидовали.

Перед самым подъездом Кот обернулся и сказал:

– Мать – самое дорогое. Это вам не на Северный полюс летать.

И хлопнул дверью.

Решение поехать к матери созрело окончательно.

Глава третья

Здравствуй, мама!

Кот Василий сдержал слово.

Через несколько дней,