— Ща домчим его в больничку, — пообещала Юля, нажимая на газ. — Знаешь, приятно делать… м… типа добрые дела. Они… у, блин, скользко… Про что я?

— Про добрые дела, — замерев, выдавила Влада, когда машину, потерявшую управление, повело в сторону.

— А, да! Добрые дела повышают… эту… самооценку.

Влада в это время перекрестилась.

Больница (ближайшая) возвышалась на отдельной площадке, окруженная сквером и оградой, кое-где подсвеченная фонарными столбами. На территорию въехали без проблем, проблемы начались, когда, объехав вокруг, пару раз притом едва не врезавшись в стену, дамы не обнаружили ни одного светящегося окна в здании. Лишь лампочки над входными проемами тускло светились, обозначая вход. Влада догадалась, что одна из дверей ведет в приемную.

— Ты уверена? — глуша мотор, спросила Юля.

— А тут подъезд для машины, — привела доказательство Влада.

— Тогда посмотри, жив ли наш супермен, а я… туда пойду.

Юля вышла на воздух, потянулась и зевнула. Сейчас бы на кроватку и… Однако следует передать тело медикам. Она неловко взошла по пологому подъему явно для въезда «скорой помощи», нашла кнопку, позвонила. Ага, так и сбежался народ на тревожный сигнал о помощи. Еще раз позвонила… И еще… Кулаком постучала… Нет, никто не спешил спасти человека. Юля предприняла последний способ достучаться: повернулась спиной к двери и стала бить пяткой в дверь, пока не взмокла.

— Юль! — позвала Влада, выглянув из машины. — Никто не выйдет, наверное, все спят. Выпили за Новый год и спят, как люди.

Юля двинула к машине, ругаясь на чем свет стоит:

— Черт! Что это за больница хренова? Пациентов почему не принимают? Я устала как собака… Неужели никто им не звонит… не просит приехать… спасти кого-нибудь?

— Станция «скорой помощи» в другом месте, не при больнице.

— Да? — залезая в машину, изумилась Юля. — Слушай, ты такая умная… все-все знаешь. Я вот не знала, что есть станция…

— Ты первая, кто назвал меня умной. Спасибо. Но я не такая, если бы была умной, то не попала бы в тупую ситуацию.

Обе задумались, что же им делать? Но головки были затуманены опьянением, к тому же чувствовали себя девушки не самым лучшим образом, потому обеим ни одного варианта решения проблемы не пришло на ум, а имелось как минимум два выхода. Юля поняла, что решение за ней, потому, вздохнув, повернула ключ зажигания. У Влады сжалось сердце, ведь предстояло снова ехать с нетрезвой за рулем, она поинтересовалась с заднего сиденья:

— Куда ты?

— В гостиницу, конечно, — выговорила Юля вялым ртом.

— Нас не пустят.

— Это почему же?

— Ну, сама подумай: супермен ранен, у него голова разбита… одежда в крови… к тому же он без сознания, придется его тащить на себе, а тут еще я… Кто нас пустит ночью?

— Ну и пошли они…

— А куда мы теперь едем?

— Не стоять же у больницы, — выворачивая на улицу, бросила через плечо Юля. — Ненавижу больницы.

— Ты лежала в больнице?

— Когда детей рожала. Со мной хорошо обращались, но все равно ненавижу места, где живет боль. Мы едем ко мне домой, оттуда нас не выгонят.

Она как-то странно усмехнулась, Владу несколько покоробила улыбка, освещаемая красными приборами, даже мысль мелькнула — вдруг эта милая женщина маньячка? И когда она будет спать, Юля расчленит ее… От темных мыслей отвлек раненый, он застонал и приложил ладонь к лицу, Влада, естественно, обрадовалась:

— В себя приходит!

— Ну и слава богу, что не умер, — откликнулась Юля, зевая.

* * *

Хоромы произвели на Владу впечатление, по-другому быть и не могло. Трехэтажное строение с изломанной архитектурой в свете фонарей выглядело таинственным обиталищем колдунов-ведунов. Во дворе сияли ветки деревьев, усеянные микроскопичными огнями, и елка, растущая здесь же. Пультом Юля открыла ворота, въехала, виляя всем кузовом от бордюра к бордюру, заглушила мотор у ступенек, ведущих к парадному, одновременно выдохнув:

— Фу… Еле дотянула, честно. Спасть, спать, спать…

Влада слегка тронула за плечо защитника, голова которого все еще лежала на ее коленях:

— Эй… ты как?

— Я? — зашевелился тот. — Не знаю… Ты кто?

— Какая разница? Поднимайся, я тебе помогу. Не бойся…

Она выскочила из машины, помогла мужчине выйти, закинула его руку на свое плечо и, передвигаясь вместе кое-как, они добрели до распахнутой настежь входной двери. Юля была уже внутри, по ходу она включала свет, разбрасывала одежду в разные стороны — шарф, шубу, сапожки, перчатки, громко оповещая тишину в этом эдеме:

— Мы пришли! Мы дома! Заходите, ребята, не стесняйтесь, располагайтесь! — Плюхнувшись в кресло, она со стоном вытянула ноги и прикрыла веки.

— А теперь нам куда? — робко поинтересовалась Влада.

Юля распахнула глаза. М-да, картина: на плечах Афродиты повис мужик в длинном пальто, свесив голову, волосы у него в крови. Ну, Афродита не какая-то там тощая кляча, она кровь с молоком, стало быть, дотащит раненого бойца.

— Пошли, — нехотя поднялась Юля. — Его мы положим в библиотеке, там диван кожаный… а то кровь… Ой, как спать хочется. А мы с тобой наверху… Комнаты для гостей на втором этаже, но я в них давно не заглядывала, может, там пыли полно.

— То есть, можно переночевать и мне?

— Конечно! А ты думала, я посреди ночи выгоню тебя на мороз? Поживешь у меня, сколько потребуется, а то здесь мне одной тоскливо.

— В такой красоте и тоскливо? — не поверила Влада, заставляя раненого бойца переставлять ноги.

Ничего не ответила гостеприимная хозяйка. Во-первых, Афродита не поймет, во-вторых… второй причины не нашлось, Юля это списала на усталость. По пути в библиотеку Влада услышала глухой топот ног — явно кто-то бежал за спиной, но повернуться с Зорро было сложно, а Юля на топот — ноль внимания.

— В доме еще кто-то есть? — осведомилась Влада.

— С чего ты взяла? — включая свет, ухмыльнулась Юля.

— Кто-то топал сзади… Ты разве не слышала?

— А… это кот.

— Кот? Коты бесшумно ходят… вроде.

— Ты не видела моего. Это котяра. Перс. Наглый, хитрый и блудливый, как все его племя. Во-от с такой ряхой, — продемонстрировала хозяйка, растопырив пальцы у лица. — Я его откормила на совесть. Честно, он здоровый — ни в одну форточку не пролезет, топает ночами, как командор. Кстати, он везде гадит, учти, поэтому дверь закрывай плотно, а то на одежду… в тапочки… О, тапочки — его любимое место… Давай этого… заступника… на диван положим.

Переложив побитого гостя с плеч Влады на диван, вытрясли его из пальто, стащили пиджак и ботинки — ну и довольно. Из гардеробной комнаты принесли подушку с одеялом, но Влада обеспокоилась: