Хорошо, что он смотрел на мой ожог, а не мне в глаза. Я же снова чувствовала его запах – тот самый, которым он заставил меня пропитаться на поляне для стрельбы. Я впервые контактировала с ним прямо, и меня душили разношерстные чувства. Я не хотела, чтобы он меня касался. И не хотела, чтобы он заканчивал процедуру, потому что эти пальцы…

«Дэйзи, только не начинай их представлять где-то еще…» Да, как они, например, расстегивают пуговицы блузки, начиная от ворота. Лишь бы не полыхнули щеки. Надо отвлечься на какой-нибудь диалог, чувствовать его касания и молчать было невыносимо – это давало раздолье воображению.

Нужно было срочно за что-то уцепиться, и я уцепилась за то высеченное из гранита выражение лица, которое видела так часто.

– Почему ты такой…

Наверное, я собиралась сморозить глупость.

Эти будоражащие губы почти улыбнулись. Вот еще бы чуть-чуть и почти…

– Какой?

– … жесткий.

Арид чувствовал, что мне хочется поиграть. Переключить один контакт на другой. В данном случае на аудиальный, и он принял игру.

– А я сейчас жесткий?

Он меня поймал. Он сейчас был таким, каким его хотелось испытать везде. Подушечки пальцев на своей шее, их же, проводящих по нижней губе, а после ощутить, что же случится, если этот странный мужчина меня поцелует. Я проплавлюсь до пола? Меня затопит ощущение, что я навсегда хочу быть для него «цветочком»? Создатель, только не это.

– Не сейчас. – Отделалась я самой безопасной фразой, которую нашла.

Он посмотрел мне в глаза.

– Дэйзи, если ты шла в армию для того, чтобы упираться взглядом в горы мускулов и купаться в окружающем тебя тестостероне, ты была права. Если ты ожидала встретить мягких людей, ты ошиблась.

Я… не знаю, кого я собиралась там встретить. Мне просто нужны были деньги и чтобы ко мне не лезли. В мускулы можно упираться взглядом и в тренажерном зале. И, кстати, мягкие по характеру люди в «Квадроне» мне тоже встречались. Читта, например, тот еще ловелас. В бою, конечно, машина, но вне боя – просто душка. Улыбчивый, обходительный, любитель пошутить и почмокать в мою сторону губами. Или радист Войтович. Тот, кажется, вообще краснел, когда я проходила мимо.

Арид не смущался, Арид со мной играл. И я ни на секунду не забывала о том, что внутри него стальные лезвия, вращавшиеся пропеллером на бешеной скорости. Пусть они меня еще впрямую не коснулись, но – кто знает? Возможно, экс-командир просто желает увидеть, кого пришлют на мое спасение. И «чинит» пленницу, чтобы завтра она не спеклась на очередной забаве. Его, этого человека, было совершенно невозможно понять, и покупаться на временную обходительность нельзя.

– Как ты хочешь, чтобы я к тебе относился? – спросил тем временем Арид. – Как к девочке или как к солдату?

«Как к девочке!» – оглушительно завопило мое нутро без паузы. Конечно как к девочке! Без вариантов. Но я не могла ему так сказать, не имела права. Неизвестно, куда в этом случае повернут события. А я все еще солдат «Квадрона», и у меня задание – задание, сидящее прямо сейчас напротив. Но как сильно мне хотелось истечь слюной и промямлить, промурлыкать: «Как к девочке».

Гад-Арид усмехнулся, его глаза стали почти теплыми.

– Я увидел ответ, можешь не озвучивать.

«Можешь его не произносить».

Черт… Черт… Черт!

– Как… к солдату.

Он продолжал улыбаться. Добавил негромко:

– Вот именно потому, что вслух ты выбрала этот вариант, тебя с утра будут ждать новые испытания.

Еще раз «черт»!

Подушечки пальцев Арида сейчас втирали мазь, которая почти впиталась, очень интимно. Можно было давно оставить запястье в покое, но он продолжал, только движения стали медленнее. Еще чувственнее, чем раньше. И взгляд глаза в глаза. У меня в прямом смысле отключался мозг. И думалось о том, что был еще один тест, который он мог бы мне дать и который бы я провалила с треском. Если бы попросил не двигаться, не вздрагивать, не реагировать на его поцелуй в течение минуты, например. Я бы забила на то, что я капрал, и на то, что я служу. На то, что я должна что-то там делать. Есть такие мужчины, против которых бесполезно. Если он меня коснется близко, действительно близко, горячо, со своей нежностью и напором, он проникнет внутрь, потому что я не смогу не распахнуть перед ним двери, он сделает так, что я этого захочу.

«Да я уже этого хочу».

Хорошо, что подобный тест мне Арид не предложил. Плохо, потому что на этом они бы все закончились. Я не углубилась в размышления об этом сценарии только потому, что мое запястье аккуратно вернули на матрас, – сеанс лечения завершился. Не успела я втихаря расстроиться по этому поводу (черт, Дэйзи, ты нелогична! Хотя о какой логике рядом с ним могла идти речь?), когда прозвучало:

– Снимай штаны, переворачивайся.

Я замерла, пытаясь расшифровать смысл фразы. Он ведь… Он ведь не сказал то, что только что сказал?

– Штанина узкая, закатать не смогу. Хочу обработать рану на ноге.

Вот тут я наэлектризовалась. Если этот гад коснется моих лодыжек, моей задницы, он победил. Одно дело – рука. Почти безобидно. Но позволить ему трогать икры, бедра?

– Я сама.

Мой ответ прозвучал прохладно. Он был как тонкий лист металла. На вид – как жесть, как фантик из фольги, а на деле сунь руку – и порежешься.

– Это приказ, капрал.

Только не это… «Сука, не пользуйся положением…» Он ставил меня на край, в тупик, он подводил меня к такой развилке, где не было правильного пути. И дуги между нами вновь налились силой, заискрили агрессией. Они выгибались, они ощупывали друг друга уже иначе – на предмет близкой атаки.

«Я не дам ему использовать звание, чтобы щупать мне задницу. Никому не давала, и ему не позволю».

«Нет, генерал-майор» – вот что говорили мои глаза.

– Хочешь, чтобы я тебя выключил до того, как снять штаны?

А он любил, оказывается, продавливать почву. Вот только я не продавливалась. Если он попробует меня коснуться, он получит такую рукопашную, что затрещат кости. Может быть, он попытается меня отключить, но перед этим я попробую расцарапать ему морду и глотку.

Он видел выражение моих глаз, конечно. И он очень точно его понимал.

Спустя пару секунд улыбнулся снисходительно.

– Я пошутил, цветочек.

Мне не верилось, сколько глыб отъехало сразу в сторону, насколько легче стало дышать. Он меня снова протестировал – мимолетно и очень точно. Посмотрел готовность и глубину моих «согласий», уровень сопротивляемости. Я бы не далась ему, я бы дралась. Во взгляде Арида мелькнуло одобрение – или же мне так показалось. Мелькнуло и исчезло. Выражение лица изменилось на серьезное, когда на столике у кресла зазвонил телефон. Оставив у моих ног мазь, он ровно попросил:

– Намажь ногу сама.

Вроде бы ровно попросил, спокойно, но приказал. Я это почувствовала.

Есть такие люди, за выражением лица которых ты никогда следить не будешь. Потому что эти люди скучны, невнятны и их лица неинтересны. За лицом Арида я следила, не отрываясь, потому что, как только он начал разговор, оно изменилось. Стало высеченным из гранита. Равнодушным, холодным стал взгляд, чуть заметно поджались губы. Слова речи отрывисты, односложны, по таким не понять смысл беседы. Я догадалась, что речь о шла о согласовании точки встречи.

«Сегодня?»

Что-то об оружии…

Я закатала-таки узкую штанину, начала, морщась, наносить мазь.

– Три «Амт»? Да… Будут у меня в багажнике.

Передо мной больше не стоял Арид-«душка», если он вообще таким бывал, но разговаривал боец-профессионал. Такой резал глотки, не задумываясь. Я знала подобные взгляды, видела их раньше, у подобных людей лучше никогда не стоять на пути. У меня похолодели внутренности, когда взгляд светлых взгляд невзначай проехал по мне, мимолетно убедился в том, что приказ исполняется.

– Буду около десяти.

Дальше снова отрывистые слова-коды. Даже шифровался экс-командир отменно.

Что-то заставляло меня смотреть на него, ловить каждый штрих его эмоций. Видеть, как ужесточаются складки у рта, ощущать, как дышит холодом смыслов телефонная трубка, как хмурятся брови. Больше не лицо обычного человека, но равнодушная маска наемника. В который раз стало ясно, что опасность, которая мне постоянно мерещилась рядом с ним, не иллюзия.

– Все пройдет по плану.

«Что за план?» Кто в нём задействован? Жаль, не выйдет, скорее всего, сбежать из дома, передать информацию на базу.

Ощущая мои предательские мысли кожей, Арид посмотрел на меня исподлобья – титан из мышц, железных