Очень скоро пришло понимание, что изменить что-либо не в его силах. Изводить себя можно до полного сумасшествия, но будет ли от этого толк? Нет? Тогда надо взять себя в руки, расслабиться и просто отдохнуть. Насколько получится, разумеется.

Попереключав каналы, остановился на «Звездных войнах». Самое то – круто и совершенно не страшно. Особенно на фоне происходящего в реальности.

В холодильнике имеется, чем перекусить, чайник на столе, даже вкусняшки к чаю мирно лежали в одном из шкафчиков, так что до вечера удалось отвлечься от проблем не только личных, но и мировых. А около десяти пришел Лисицын. От предложения опрокинуть по рюмахе отказался категорически, сославшись на дикую занятость.

– Мир сошел с ума, – с порога описал он ситуацию. – Пришло указание работать в обычном режиме, не поддаваться панике. Естественно, после этого работа в посольстве встала колом. Вся, даже наша. Пытался переговорить о твоем деле, так был послан в такую даль – боцмана обзавидуются. Я говорил, что срочную на флоте служил? Так вот поверь – точно обзавидуются.

– И что теперь? Ждать, когда жене чей-то труп привезут? Мне сейчас не до страны, мне главное – своих успокоить. Дай позвонить, будь человеком!

– Это не проблема, успеешь созвониться. Сегодня главным стал другой вопрос – мы с тобой теперь как? Утремся или попробуем за ребят отомстить? В любое другое время утерлись бы, без вариантов. Но в этом бардаке, когда никто не знает, что будет завтра, есть шанс. Только сейчас, когда всем всё по барабану, но и препятствовать никто не будет. Точно, я спрашивал. Итак, майор, готов поиграть в суперкопа? Если да, то мысль такая…

Лисицын ушел под утро. В комнате без окон, отрезанной от мира, в матерном споре и клубах табачного дыма родился план комбинации, какой не бывало раньше и не будет никогда. Не от гениальности авторов, а по простой причине – только в эти дни государство утратило контроль над своим аппаратом, но не лишило его возможности работать.

– Значит, мы исходим из того, что в американской полиции завелась крыса. Так что опереться нам, получается, не на кого, – подвел итог Щербатов.

– В полиции – совершенно точно. Но есть один персонаж, который на роль этой крысы не подходит. Некто Гордон Кончак, агент ФБР. Ты его знаешь как сержанта Ренсселлера. Вообще-то он непосредственно против нашей резидентуры работает, так что зачем он в ваши дела полез, да еще под прикрытием, вопрос интересный. Вполне мог и своей конторой представиться – международными преступниками как раз ФБР и должно заниматься. Впрочем, это их проблемы, но ты имей в виду – он мужик грамотный, хваткий, а, главное, порядочный. Свое слово держит всегда – проверено неоднократно.

– Интересно, как проверяли, – усмехнулся милиционер.

– А, наши игры, – махнул рукой разведчик. – Они нам агентуру подставляют, мы им, так и живем, в оперативные игры играем, называется. Сами не всегда понимаем, кто кого дурит. Но, в общем и целом, друг друга знаем неплохо, хотя искренне делаем вид, что ни сном, ни духом. Впрочем, об этом у нас еще будет время поговорить, а пока, раз договорились, пойду тебя в шпионы готовить. Не пугайся, – Лисицын увидел, как вытянулось лицо у Щербатова, – эта статья тебе не светит. Максимум – незаконное проживание в США, за что грозит лишь простая депортация. Заодно будем уверены, что ты невозвращенцем не станешь. Хотя, какие теперь невозвращенцы, – он горько усмехнулся и вышел из комнаты.

А Щербатов остался размышлять о причинах внезапно проявившегося авантюризма. Операция, несмотря на заверения Лисицына, будет в лучших шпионских традициях, даже вон тайниками грозятся обеспечить. И все для того, чтобы нашел он в чужой стране своего агента, встретился и получил хоть какую-нибудь информацию о взрывах в отеле и вообще по делам Морячка в Америке.

Всего и делов, казалось бы. Но где агент живет, чем занимается – неизвестно. Связь с ним не предусмотрели от слова совсем, только у «Комарова» есть возможность позвонить. В Москву. Он и позвонил неделю назад, договорились встретиться в одном из баров на Брайтон бич, как раз сегодня. На встречу Щербатов, естественно, не попадает, новой встречи агент по понятным причинам искать не будет – незачем ему на тот свет торопиться. И что делать?

Зацепка одна. Однажды опер и агент разговорились, что называется, за жизнь. Тогда и рассказал Щербатов, что по образованию он филолог, специализировался на английской литературе.

– Вот как? – оживился «Комаров». – А знаете, Василий Петрович, у меня дядя двоюродный тоже английской литературой занимается, только в Штатах. Принстонский университет – слышали? Он там целый профессор! Хотите, я ему о Вас напишу? Может, обратитесь к истокам, а то и в Америку уедете? Все лучше, чем нас по чердакам ловить?

Впрочем, последнее было уже шуткой, после которой разговор вернулся в деловое русло. Но Щербатов этот момент запомнил. Сейчас неизвестный дядя стал единственной ниточкой, которая могла, именно могла вывести на агента, но ничего не гарантировала. Одно обнадеживало – Принстон от Нью-Йорка недалеко, так что должен был «Комаров» родственника навестить. Должен, хотя, разумеется, не обязан. Но другие варианты и вовсе не просматривались.

Можно, конечно, обратиться за помощью к местным, к тому же Кончаку – запросто. И сдать американской контрразведке своего агента с потрохами. На фиг, ибо не фиг!

Размышления были прерваны Лисицыным, вошедшим в комнату вместе с невзрачным мужчиной неопределенного возраста и неприметного вида.

– Итак, приступим, товарищи, – начал разговор Лисицын, даже не подумав представить своего спутника. – Вася, первое – тайники и пароли для связи. Заложил тайник, сделал условный звонок, остальное – наши проблемы. Главное – запомнить и не перепутать, так что слушай, смотри и мотай на ус. Второе – документы…

– Стоп, Леша, – резко прервал его Щербатов. – Вновь первый и главный вопрос – для своих я жив и нахожусь в командировке. Жена и родители это должны знать твердо. А то покажут сегодня сюжет но каким ни будь «Вестям», и привет. У папы инсульт, у мамы инфаркт, жена в депрессии. На фиг. Да и на работе мне потом из покойников восстанавливаться – у кадровиков диссонанс будет. Когнитивный, твою мать.

– Вот здесь не волнуйся, – Лисицын говорил предельно серьезно. – В МВД ушли документы и по ситуации, и по твоей задержке. Путч путчем, а канцелярии работают, как положено. Ты задерживаешься на неопределенный срок по служебной необходимости. Ну а семье завтра сам позвонишь, объяснишь ситуацию. Так что прочь сомнения, давай делом заниматься. Коллега, ваше слово.

– Как договаривались, приготовлено два комплекта документов, – начал невзрачный товарищ, дыхнув перегаром. – Первый – на гражданина Мексики Артуро Хавьера, тридцать четыре года, уроженец городишка Тусла-Гутьеррес штата Чьяпас, что на границе с Гватемалой. Жуткая дыра, надо сказать. Прибыл в Штаты полгода назад для воссоединения семьи – вы мексиканские семьи себе представляете? Вот. Легализовался в Техасе на свою голову. Тело бедолаги давно койоты растащили, и искать его никому нахрен не надо. Второй – на бразильца Клаудэмарионееидэ Луис Густаво Бонкриштиану ди Гранин, уф, еле выговорил. А вам все это наизусть вызубрить следует, чтобы от зубов отскакивало. К паспортам прилагаются грин-карты, права и страховки. Проверки полиции можно не бояться, но, естественно, лучше не нарываться.