Я скосила глаза на министра финансов, с которым до этого танцевала. Мужская лысина озадаченно блеснула.

На выручку поспешила одна из дам в черном. Она защебетала о чем-то с ребенком на талабиинском языке. Потом подняла на меня взгляд и указала на свою голову.

— А-а-а! — обрадовалась я установлению контакта. — Волосы? Нет, это не огонь. Они с рождения такие. Цвет, понимаешь?

Принцесса протянула ручку в мою сторону и сжала-разжала кулачок:

— Дай!

Надеюсь, снимать с меня скальп не станут, а то дорогих гостей ждет дипломатический казус. Дама в черном что-то опять закурлыкала девочке, потом жестом попросила меня наклониться. Святушки-матушки, я же просто пришла на бал!

Принцесса Инэя осторожно провела ладошкой по моей прическе и довольно пискнула. В этот момент Архан Сиятельный решил посмотреть, чем же занята дочка. А тут я внаклонку. И декольте. Черные глазки у иноземного короля подозрительно заблестели.

— Право слово, какой редкий цвет, — восхитился он, откровенно любуясь не волосами. Кененг Девятнадцатый за его спиной мимикой транслировал выражения, которые королю и произносить не положено. — У нас такие большая редкость.

— У нас тоже, — недобро прошипел наш монарх, словно это единственное, что отделяет меня от смертной казни.

Спину заломило, и я решила нарушить все правила дворцового этикета — не дожидаясь позволения распрямилась. Взгляд интуриста менее заинтересованным не стал. Не нравится мне это повышенное внимание, как бы не пополнить стайку женщин в черном.

И пока я раздумывала, что же такого выкинуть: поковыряться в носу или почесаться, помощь пришла от всеми позабытого жениха. Отложив набор деревянных солдатиков, до этого нежно прижимаемый к груди, он побежал ко мне. Странные люди, однако, в нашем королевстве. Ребенку десять лет, а украшений ему надарили, аж стол ломится. Зачем они мальчику? В результате адекватных оказалось очень не много: я с солдатиками, Исполнитель с игрушечной саблей, министр обороны с крепостью и фон Тилль со щенком.

— Папа, ты обещал, что я женюсь на Риссе! — надул губы принц, сжав мою ладонь.

Святушки-матушки. Да, предложение мне действительно поступало пару лет назад. Впечатленный моей трехчасовой игрой в прятки ребенок тут же решил застолбить себе будущую супругу.

Никогда не мечтала оказаться в центре международного скандала. Особенно если в толпе зевак зеленеет лицом матушка, а король недвусмысленно намекает лечение идиотизма нетрадиционными методами через палача.

Невеста окинула соперницу задумчивым взглядом и задрала нос:

— Фсталая.

Я радостно закивала. Конечно же, старая, жесткая и невкусная, только заберите от меня самопровозглашенного жениха. И так внимания привлекла — сплетницам на месяц точно хватит. Хотя, я явно недооцениваю длину языка высшего света.

В общем, пора спасать ситуацию и свою шею. Я присела в реверансе перед принцессой Инэей, чуть отвернувшись от ее венценосного батюшки, которому я продемонстрировала и так всю глубину своего внутреннего мира:

— Ваше Высочество, не желаете ли поиграть?

А что — проверенный способ.

Пока принцесса забавно морщила нос, я шепнула на ухо юбиляру, что если он развлечет гостью, то я принесу ему леденец на палочке. Смешно, но во дворце такая мещанская еда запрещена. Вот и приходится детю давиться деликатесами.

Буря миновала, когда жених и невеста, взявшись за руки, направились к столу с подарками. Но не для меня. С одной стороны в мой локоть вцепился Архан Сиятельный, а в другой Кененг Девятнадцатый. Я прямо себя пограничником почувствовала.

— Девочка, — жарко шептали в одно ухо.

— Я тебя ремнем выпорю, Рисса! — грозно шипели в другое.

Королева только виновато улыбнулась на умоляющий взгляд, с просьбой отцепить от меня хотя бы родного монарха. По рукам придворных прошелся мешочек с монетами. Опять спорят на Клариссу фон Клей, паразиты!

Чувство самосохранения махнуло ручкой и исчезло в невидимых далях. Терять мне уже нечего, поэтому, растянув губы в профессиональной улыбке, спросила:

— Ваши Величества, а как насчет интервью?

Архан Сиятельный бросил удивленный взгляд на Кененга поверх моей головы:

— Интервью?

— Маркиза фон Клей у нас работает журналисткой, — сладким тоном пропел король, сильнее сжимая мой локоть. А что спорить — правду же сказал.

Монарх дружественной державы, заглянув в мое декольте и странным голосом спросил:

— Маркиза? Работает? — отпустил меня и сделал шаг назад: — Какая утрата.

Я открыла рот, чтобы уточнить причину печали Архана Сиятельного, но мою тушку ловко передали в руки Исполнителя, приказав скрыться с глаз.

Раньше как-то не задумывалась, зачем во дворце столько альковов с темными непрозрачными занавесками, а теперь-то понятно — чтобы прятаться от монаршего гнева. Не будет же король за каждую драпировку заглядывать.

— Да ладно, — фыркнул Дорей на мой особо жалостливый всхлип, — не сердится он на тебя. По крайней мере, не больше чем обычно. Иначе сейчас бы ты сравнивала условия в городской тюрьме и казематы во дворце. Все же ты дочь Эмета, а Кененг с ним можно сказать дружил, насколько это слово применимо к монарху. Рыжую Ису просто убрали из зала, чтобы Архан Сиятельный отвлекся. Кто ж виноват, что ты всегда вокруг себя бурю устраиваешь, даже без добровольного согласия. А вдруг такой подарочек выкрадут в соседнюю державу? На нас же потом войной пойдут, лишь бы тебя забрали.

Злословь-злословь теоретический будущий папочка. Думаешь мама ангел с крыльями? Но не буду же такой сюрприз портить, правда?

— А почему Архан сказал: какая утрата?

— Просто в Талабии женщина может работать, лишь, если похоронила пятерых мужей. Она считается проклятой, и больше в гарем ее никто не возьмет. Не умирать же от голода бедняжке.

Что за ужасное ущемление прав? Эда на них нет!

Мимо нашего укрытия прошел некромант с подозрительно знакомым выражением лица. Я внутренне похолодела, а попа зачесалась в преддверии очередной неприятности.

— Манфред! — я выпрыгнула из алькова прямо как тать, напугав отирающихся рядом дамочек.

Некромант, не замедляясь ни на секунду, махнул рукой в сторону темного коридора:

— Там бедняжка!

— Только не это, — простонал за моей спиной Дорей, тоже прекрасно натренированный прогулками по городу в чудной компании Манфреда.

— А что такое? — не отставал от нашей спешащей по коридору группы Рай.

Сзади послышался капризный голосок Сандры Штелф:

— Герцог куда же вы?!

— Не бросайте меня, — застонал фон Тилль. — Я ее боюсь.

— Там труп, — предупредил Исполнитель, стараясь очень быстро шагать, ведь бегать по коридорам королевского дворца ему противопоказано по должности. Несущийся со всех ног Исполнитель может вызвать приступ неконтролируемой паники.