– И что?

– А ничего. Так и отмолчался. Я трубку хлопнула и к Главному пошла.

– В общем, так, Лена. К Главному давай иди по новой. Подробности не рассказывай, извинись, скажи, что личная история и что так получается. Но извинись обязательно. Работа, сама знаешь, у нас хорошая, и Главный – мужик нормальный, с ним дело иметь можно. Бога гневить не будем.

Лена быстро выпила коньяк.

– Сегодня не смогу, завтра.

– Хорошо, завтра, сегодня я тогда сама к нему загляну.

– Не надо, – Кузнецова тяжело встала со слишком мягкого кресла. – Ой, не могу, худеть нужно… Нет, ну какая сволочь!

– Сволочь, Ленка, сволочь! Сколько ты ему лет отдала! – активно поддакивала Мельникова.

– Заметь, лучших! – женщина гневно потрясла кулаками и замолчала. Снова ушла в себя, замерев на середине комнаты.

– Слушай, Ленка, – Катя слегка прокашлялась. – А что ты про Смолякова знаешь?

Та с удивлением посмотрела на коллегу:

– А что? Тебе вроде вес снижать ни к чему?

– Да на свидание меня сегодня пригласил.

Ленка утерла слезы и сумела немного переключиться.

– Вроде разведен, дочь взрослая, – Кузнецова немного подумала. – Весь в работе. Все опыты над своими толстяками ставит.

– Хоть удачные?

– Да вроде никто еще коньки не отбросил. Шучу. Результаты хорошие. И что, пойдешь?

– Не знаю. Сказал – позвонит.

– Вот пусть сначала позвонит, – и, вся в своих мыслях, Лена вышла из ординаторской.

Честно говоря, Кате эта Ленкина жизнь с ее «как будто бы мужем» тоже казалось странной, но она не лезла. У каждого своя правда. Если Лену все устраивало, то и ладно. Кате хватало проблем со своими больными.

Но как же некрасиво вышло… Бедная Ленка! Не хочется говорить – сама виновата. Ни в чем она не виновата. Почему бы этому Руслану не сказать все самому прямо и в глаза? Трус, приспособленец – по-другому не скажешь.

Катя старалась не думать об этом, а все равно думалось, и выводились оценки, и все время сравнивался этот непорядочный Руслан с помощником всех толстых людей Андреем Смоляковым. А он какой? И как бы доктор Смоляков поступил в данной ситуации? Но не могла Катя его в подобной истории представить. Вроде не такой, вроде положительный. Да, положительный. А почему в разводе тогда? И вот дочка, оказывается, есть.

* * *

Думая о Лене, Катя невольно вспомнила посещение в позапрошлом году штутгартской женской клиники. Речь шла о налаживании контактов. Многие наши пациентки хотят лечиться за рубежом, или обследоваться, или рожать. Опять же, обмен опытом между врачами, новые технологии, инструменты. Что у них, как у нас?

Была проведена определенная работа по поискам зарубежной клиники. Главный выбрал живописный город на юге Германии – Штутгарт. Не то родственники у него там жили, не то бывший однокашник в свое время на ПМЖ перебрался. Но город красивый, зеленый, несколько первоклассных клиник с новейшим оборудованием, прямые рейсы из Москвы. Все складывалось – почему, собственно, и нет?

Предварительно отдел рекламы связался с принимающей стороной, подготовили визит, и Главный решил послать делегацию: из себя лично, Зайца и Катерины. Поехали на неделю. В аэропорту их встречал невысокий плотный мужчина, наш бывший соотечественник, а ныне – руководитель небольшой немецкой компании, оказывающей услуги по уходу за больными. Пальто от Joop, поверх шарфик Burbbery в клеточку, завязанный по-детски – спереди на узелок. Ну чисто дело, иностранец. Сколько Ефим Загоскин в Германии? А вот поди ж ты! Наши мужики оба выступали в кожаных куртках и меховых шапках. И смотрелись как-то по-совковому. Катерина порадовалась своему простому черному драповому пальто. Сверху обмоталась красным шарфом, на голове – маленькая черная вязаная шапочка. Просто и по-европейски. Глядя из окна автомобиля на прохожих, она отметила, что среди них смотрится органично.

Из аэропорта ехали недолго, по красивой горной дороге. Внизу открывался роскошный вид на город. Боже, какая красота! Женщина так залюбовалась, что серпантин промелькнул незаметно. Въехали в город. Вековые деревья, старинные особняки и модерн – здесь старина органично соседствовала с современностью. По улицам не спеша прохаживались старушки в шляпках и плелись дети с огромными ранцами за спиной.

– Смотри-ка, дети одни из школы ходят. У нас так нельзя, всех за руку мамаши водят! – Заяц, многодетный и многосемейный отец, особенно удивлялся немецкому быту.

Все трое с радостным удивлением смотрели по сторонам. И все трое пытались поглубже вдохнуть. Чистый воздух или воздух свободы? Или воздух покоя и защищенности? Наверное, все вместе.

Всю дорогу Ефим рассказывал о своей фирме.

«Не скрою, непросто. Иногда хочется просто задушить какую-нибудь бабушку собственными руками», – Ефим поднял обе руки вверх. Да, руки у него крепкие, видно, что хватка мертвая, только лучше бы он за руль покрепче держался. – «Но с этих же бабушек в основном и живем. Попадаются ужасные зануды, это вам не Маня с Ваней! Сама чуть живая, а скрипит: «Ты мне вон ту беленькую больше не посылай, она, когда меня причесывает, носом шмыгает». Главное – бабуся ничего ж почти не слышит. Ору всю дорогу ей в ухо. А как носом шмыгает, ей слышно. У меня, говорит, от этого аппетит портится. Бабуся, думаю, в твоем возрасте вообще есть вредно! Да ладно, это я так. Но моя фирма «Леди» процветает. Вон, пять автомобилей уже купил. Так что пусть бабуси и дальше шаркают, дедков-то почти не осталось – а эти ничего, кряхтят. В больнице для профилактики раз в году под капельницами полежат, подремонтируются – и домой, под неусыпное наблюдение социальных служб. А тут как раз моя фирма с программными деньгами. И с утра кашей накормим, и волосы расчешем, и на ночь сказку почитаем. Вот скажите, наши старики такое имеют? То-то! Вот вам и Ваня с Маней!»

Интересно, он не говорит «ваши», он говорит – «наши». Значит, Родина у него все же в России, а не в Германии.

– Нет, Ефим, нашим старикам такое и не снилось, – отвечать взялся Главный. Оно и верно, все равно, хоть у нас и свобода, и все можно, а только по старой привычке боишься, как бы не ляпнуть что лишнее. Так что Заяц с Катей только многозначительно переглядывались.

– Вот, допустим, взять нашу клинику, – Геннадий Иванович выпрямился на сидении. Понятное дело, про свое говорит, а про свое – всегда нужно с гордостью! – Все у нас есть. Но это же за деньги! Кто наши пациенты? Либо сам бизнесмен, либо его жена, либо родители. Только они и могут наше лечение оплатить. И все равно, все бегом – быстро прооперировали и выписали домой. А кто дальше наших пациентов доводит до ума? Мы уже не знаем. Как-то сами. У нас есть еще одна послеоперационная консультация, заметь, бесплатная, но это все, что мы можем себе позволить, – тут уж Геннадий Иванович развел руками и опять уселся расслабленно.