— Ты сильно его ранил? — с надеждой уточнила Яда, когда збыдень плюхнулся в воду.

— Скорее, поцарапал, но больше он не полезет. Заляжет на дно залечивать раны. Он трусливый, на сильного противника нападать не станет, так что не бойся.

— Я не боюсь, просто замерзла. — Хотя во время боя она согрелась, но одежда суше не стала. — Ты уверен, что он был один?

— Скоро узнаем. Но на ночь здесь лучше не оставаться.

* * *

День пролетел в одно мгновение. Казалось, только недавно занималась заря, но вот уже последние лучи солнца коснулись макушек деревьев, обряжая лес в мрачный наряд. Чтобы найти место для ночлега, пришлось пройти несколько лиг, а оставшееся до темноты время потратить на сооружение убежища. Настил из веток делали над землей: спать в сырости было чревато.

Лежанка на бревнах получилась колючей, а свод из гибких ивовых ветвей — низким, но это было лучше, чем ничего. Рядом с убежищем развели костер, но приходилось постоянно подкидывать дрова. Сырые ветки горели скверно и сильно дымили, пламя того и гляди норовило погаснуть.

Яда сидела у огня, укутавшись в две куртки, свою и спутника, но всё равно никак не могла согреться. Её мучила дрожь и душил глухой кашель.

— Так дело не пойдет! — Змар подбросил ветку в костер и подошел к дрожащей девушке.

Она не сопротивлялась, когда он стянул с нее куртку, но когда начал стаскивать намокшую одежду, оттолкнула и отпрянула, в недоумении схватившись за ворот рубашки.

— Если останешься в мокрой одежде, простынешь, — со вздохом пояснил мужчина.

Яду его слова не убедили и раздеваться перед ним, да ещё на таком холоде, она не собиралась.

— А если и я разденусь, ты успокоишься? — спросил Змар.

— Нет, так еще хуже будет, — пробормотала она, краснея от воспоминаний о парилке, и снова чихнула, вспугнув какую-то мелкую пташку.

Больше Змар слушать не стал и скинул с себя рубашку, оставшись в одних штанах. Смотреть на него было стыдно и холодно.

— Переоденься. — Он протянул рубашку девушке и, видя её колебания, пригрозил: — Не послушаешься, сам помогу. Без шуток.

Покраснев, Яда негнущимися пальцами развязала тесемки своей одежды, отошла к убежищу и повернулась к Змару спиной. Зато стоило облачиться в его большую, мягкую и сухую рубаху, как сразу стало теплее.

— Ну вот, другое дело, — довольно произнес мужчина, когда смущенная Яда вернулась к костру, на ходу повязывая поясок.

Забрав мокрую одежду, Змар растянул её на ветках у огня, чтобы подсушить, а девушка прошмыгнула мимо него в шалашик и там уселась на настил, съежившись и подтянув колени к груди. Для одного человека места внутри было достаточно, а вот для двоих уже едва хватало. Но Змар всё равно не стал мёрзнуть снаружи, а залез в убежище следом за Ядой и подтянул её к себе, накинув на обоих нагретую у костра куртку. Да он и сам был как печка — такой горячий, что впору испугаться, нет ли у него жара.

Девушка попыталась отодвинуться, и он пояснил:

— Я просто пытаюсь не дать нам замерзнуть, сиди спокойно.

— По-моему, это называется иначе, — возмутилась она, почувствовав его руки на своём животе. Вроде приятное ощущение, но так смущает. Уши и щеки горели, а в голове вертелись мысли, которые не пристали приличной девушке.

— Какие же глупости тебе порой на ум приходят… — пробормотал Змар, откидываясь на лежанку и увлекая Яду за собой.

Девушка замерла, как мышка, и услышала гулкое биение его сердца под свой щекой. У костра не было так жарко, как здесь!

— Люди очень странные создания, — проронил Змар, закрывая глаза.

— Можно подумать, ты не человек. — Яда покосилась на него, но, не получив отклика, спросила: — Почему ты приехал на Заставу?

— Отец отправил проверять границу.

Она не думала, что он ответит, потому оживилась и навострила уши.

— Донесли, что нечисти стало больше, — продолжил мужчина. — Надо было найти причину.

— Это из-за ведьмы?

— Возможно. Только не могу понять, зачем ей это…

— Поэтому ты мне помогаешь? — перебила его Яда.

Змар открыл глаза и посмотрел на неё странной печалью и как будто разочарованно.

— Нет, — отрезал он и отвернулся, заканчивая не начавшийся толком разговор.

Обиделся?

* * *

Ночь прошла беспокойно. Как ни тепло было рядом со Змаром, но за день Яда успела простыть, и к полуночи у неё начался жар. Девушка чуть не сломала их хрупкий шалашик, метаясь в бреду по настилу. Змару пришлось отпаивать её чистой водой и вытирать пот.

Ей снились кошмары, накатывали один за другим, вытаскивая из подсознания худшие воспоминания и переиначивая их на новый жуткий лад. В них туман догонял и окутывал щупальцами, сдавливая грудь. Яда задыхалась, пытаясь вырваться, но не могла сделать ни шагу. Она видела, как крошится её окаменевшее тело, а все дорогие люди уходят прочь, оставляя её одну среди жуткого леса. Вокруг кружились шкарры, щёлкали зубами, а Яда ничего не могла сделать и только с безмолвным криком наблюдала, как они садятся рядом и смотрят на неё долгим голодным взглядом.

В следующем сне она искала и нашла в горах дракона — прекрасного мужчину, которого видела со спины, но не могла разглядеть лица. Двинулась к нему с затаенной радостью и надеждой, но стоило приблизиться, и человек обернулся в зверя и набросился на неё, разрывая на части.

Но страшнее всего оказалась не смерть в драконьей пасти, а страх и отвращение на лицах родных, когда они узнали, что Яда — ведьма. Во сне девушка наблюдала, как медленно сходит с ума, как магия порабощает её, принуждая совершать ужасные поступки. И вот она уже насылает проклятия, затем пытается сбежать, а в конце её сжигают на костре, заклейменную и сломленную.

Яда вздрогнула и очнулась. Поймала взгляд Змара — парень замер с тряпкой в руках, которой до этого обтирал её тело.

— Тебе лучше?

— Не знаю, — честно ответила она, ещё не разобравшись с ощущениями.

Он подал фляжку, и девушка сделала большой глоток, отмечая, что фляжка почти пустая.

— Тогда поспи.

— Не хочу. — Яда боялась, что стоит закрыть глаза, и она снова увидит пламя, почувствует, как сгорает плоть, услышит гневные вопли толпы.

— Тебе надо отдохнуть. — Змар не позволил ей встать, и какое-то время они молчали, соревнуясь в упрямстве.

Яда сдалась первой.

— Только никуда не уходи, — попросила она, бросив на него затравленный