Уже в сумерках они приземлились, с трудом отыскав свободное от деревьев место глубоко в чаще. Отсюда было рукой подать до первых поселений древнатов, и Веллиен решил отправиться к ним ранним утром, не рискуя заблудиться в темноте.

Лучи Сойнара скользнули по лицу Старейшего, вырывая его из объятий сна. Он открыл глаза и посмотрел на синевшее над ним небо, улыбнувшись новому дню, потом поднялся и немного разогрелся, сделав несколько упражнений. Нал лениво приоткрыл один глаз:

«Я буду ждать тебя здесь», – он опустил веко и шумно засопел.

«Лежебока», – ласково рассмеялся Веллиен, погладив его по мягкому носу, и повернулся к лесу, выискивая взглядом едва заметные тропинки. Отыскав одну такую за большим старым деревом, он еще раз взглянул на спящего дракона и скрылся в чаще.

Петляя между стволами, дорожка вела его все глубже, пока деревья не расступились, выпуская его на поляну. Почти сливаясь с окружающим лесом, стояли небольшие хижины, сплетенные из тонких веток, а перед ними прямо на голой земле сидели около двадцати древнатов. Несмотря на едва начавшийся Алдиар, их тела были прикрыты вечнозелеными травами, а мелкие листочки, шелестя на легком ветерке, покрывали их головы, спадая на плечи и спускаясь вниз по спине.

Они с детским любопытством уставились на приближающегося мужчину, даже не подумав встревожиться. Веллиен подошел ближе и присел на корточки, улыбнувшись этим вечным детям:

– Тихого ветра. Я пришел узнать, все ли у вас в порядке.

– Что может грозить нам, Говорящий с Богами? – Богами они по наивности считали кайэри, свободно летающих над землей.

– В Эльмиер пришла беда. Разве до вас не доходили слухи?

– Мы не вмешиваемся в дела других рас, ведь нам не дано покинуть наш дом, – древнат обвел руками лес.

– Я не хочу беспокоить ваше племя, но от зла, пришедшего извне, нет спасения тем, кого оно коснется. Вы общаетесь на любом расстоянии, если рядом есть деревья. Прошу вас, спросите своих сородичей, не видели ли они черный туман, опускающийся внезапно и оставляющий после себя зараженных Черным недугом?

– Мы спросим, но тебе придется подождать.

– Я никуда не уйду, пока не получу ответы, – Веллиен, скрестив ноги, устроился перед хижиной и приготовился ждать.

Легко улыбнувшись, отчего их зеленовато-коричневые лица сморщились, словно покрывшись старой корой, древнаты поднялись один за другим и отступили к деревьям. Прижавшись к стволам, обвивая их тонкими руками, Дети Леса тихонько запели. Их пение напоминало перезвон хрустальных колокольчиков, нежно разливающийся по поляне. Прошло немало времени, за которое ноги Старейшего успели онеметь от долгого сидения на земле, пока древнаты вернулись к хижине.

– Наши сородичи встречались с тем злом, о котором ты говоришь. Но этот туман не причинил никому вреда, только ненадолго скрыл от оказавшихся в нем Лесной мир. Прошло уже много времени.

Веллиен с облегчением улыбнулся:

– Это замечательная новость! Теперь я со спокойной душой оставлю вас, зная, что вы в безопасности.

– Оставайся, в лесу уже темнеет, а мы скоро обернемся деревьями и не сможем вывести тебя к Тому, с Кем ты говоришь. Хижина даст тебе кров до утра. К тому же ты наверняка голоден. Мы принесем тебе поесть, – древнат махнул рукой одному из сородичей, и тот скрылся в дальнем плетеном домике.

– Спасибо, – Вел поднялся на ноги. – Я уйду с рассветом.

Он вошел в хижину и с наслаждением вытянулся на пахнущей травами растительной лежанке, закинув руки за голову и разглядывая узор сапфирового неба, просвечивающего сквозь неплотно прилегающие друг к другу прутики. Совсем скоро внутрь заглянул молодой древнат и, быстро поставив рядом со Старейшим деревянную миску с лесными дарами, припасенными на зиму, выскользнул обратно, присоединяясь к сородичам.

Утолив голод, Вел закрыл глаза и задремал.

* * *

Глаза никак не хотели открываться, словно на них кто-то наложил тугую повязку, дыхание давалось с немалым трудом – воздух, едва просачиваясь в легкие, казался вязким желе. Усилием, вызвавшим головную боль, Веллиен приоткрыл веки и не увидел стен лесной хижины, натыкаясь взглядом на сплошную черноту, которая странно видимыми в непроглядной темноте вихрями окутывала его, заглушая звуки. В виски стучалось что-то мерзкое, пытаясь сломить Старейшего, проникнуть в его мысли, затопить его душу. Словно сама Изначальная Тьма стремилась завладеть слабым человеческим телом. « Ты мой… ты мой… ты мой…» – беззвучно бился внутри бестелесный голос. Веллиен сопротивлялся как мог, всеми силами закрывая сознание от беснующегося бездушного монстра, разъяренного долгим сопротивлением. Маррион ослепительно засиял на груди Старейшего, выплескивая силу, и даже через плотные одежды его свет пожирал Тьму, освобождая Вела от невидимых пут. С каждым вздохом воздух все легче наполнял измученные легкие. Туман рассеялся, оставив на коже липкое ощущение чужого нечистого прикосновения. Чувствуя, как подкашиваются ноги, не заметив, когда сумел подняться, Старейший рухнул на лежанку, мучительно кашляя. Комок черной слизи выскользнул из горла, вызвав рвотные спазмы, и тело Вела несколько раз содрогнулось, освобождаясь от грязи.

Еще никогда он не чувствовал себя таким изнуренным – словно после долгой болезни, унесшей все силы. Он лежал, с наслаждением вдыхая чистый лесной воздух, все еще не веря, что Тьма выпустила свою добычу из мерзких лап.

За стенами хижины все еще властвовала ночь, разбавленная светом лунных сестричек да мерцанием звезд. Измученный борьбой, Веллиен не заметил, как провалился в тяжелый сон.

* * *

«Вел! Проснись! Проснись же! – голос Нала кое-как пробился в воспаленное сознание найриона, не позволяя ему вновь соскользнуть в безмолвную темноту. – Вел, прошу тебя!» – голос кайэри звенел от тревоги.

С трудом борясь с непослушным телом, Веллиен попытался встать и встряхнул головой. Волна боли скрутила его, пронзив виски, и он со стоном сжал их ладонями, сдерживая подкатившую к горлу тошноту. Тело мелко дрожало. Поднявшись на подкашивающиеся ноги с третьего раза, Вел выбрался из хижины и сполз по ее стене. Сойнар уже вовсю согревал землю теплыми лучами, и древнаты, вернувшись в дневную ипостась, вернулись к привычным делам. Заметив обессиленного мужчину, они рванулись к нему, тревожно шелестя листочками. Пожилой, испещренный глубокими морщинами древнат склонился над Старейшим. Его глаза потемнели – их яркая зелень сменилась болотным оттенком:

– Что с тобой?

– Пить, – хрипло прошептал Веллиен, и через несколько мгновений его губ коснулась миска с прохладным сладковатым соком. Напившись, он сфокусировал мутный взгляд на древнате:

– Мой кайэри… Он ждет меня… Помогите… – сознание покинуло мужчину, и он стал медленно заваливаться на бок, но был подхвачен несколькими парами рук.

Придя в себя на несколько мгновений, Старейший осознал, что сидит на спине Нала, крепко привязанный травяными веревками, привалившись к шее дракона. То приходя в себя, то вновь погружаясь в беспамятство, он очнулся в очередной раз уже в постели. Моддиар, дежуривший возле Веллиена третью ночь, вскочил и, опустившись на колени, осторожно сжал похудевшую руку: