собору святого Марка, он подошел к кардиналу римской курии господину Октавиану, легату в Ломбардии, который в эти дни находился в Венеции, и рассказал ему всю историю, случившуюся с этими женщинами, и обо всех несчастьях, которые выпали на их долю, и открыл, где они находятся. Выслушав это, кардинал незамедлительно пришел к ним и дал им еды. И разослал по всему городу гонцов с вестью, чтобы все, мужчины и женщины, дети и взрослые, „юноши и девицы, старцы и отроки” (Пс 148, 12), поспешно, без всякого промедления, пришли к нему в собор святого Марка, так как он расскажет им такое, чего они никогда не слышали, и покажет им то, чего они никогда не видели.

Что еще? Короче говоря, весь город Венеция собрался к нему на площади собора святого Марка и выслушал от него вышеописанную историю. Когда кардинал ее пересказал, он велел подойти этим женщинам, опозоренным и обнаженным, в том виде, в какой их привел проклятый Альберико. Кардинал это сделал для того, чтобы больше настроить венецианцев против Альберико и вызвать у них большую жалость к этим несчастным женщинам. Когда венецианцы услышали всю вышеупомянутую историю и увидели этих обнаженных женщин, то, возвысив голос, они вскричали: „Пусть умрет, пусть умрет этот проклятый и сгорит заживо вместе с женой, и весь его род да будет уничтожен навеки!” Тогда кардинал сказал: «Божественное Писание согласуется с вами, в нем содержатся такие проклятия нечестивому человеку, Еккл 8, 13: „А нечестивому не будет добра, и, подобно тени, недолго продержится тот, кто не благоговеет пред Богом”. Это род дурной и злой, неустроенный сердцем и неверный Богу духом своим (Пс 77, 8). Это „род, у которого зубы – мечи, и челюсти – ножи, чтобы пожирать бедных на земле и нищих между людьми” (Притч 30, 14). „Да не будет сострадающего ему, да не будет милующего сирот его; да будет потомство его на погибель, и да изгладится имя их в следующем роде; да будет воспомянуто пред Господом беззаконие отцов его, и грех матери его да не изгладится; да будут они всегда в очах Господа, и да истребит Он память их на земле, за то, что он не думал оказывать милость” (Пс 108, 12–16). Также Иов 18, 17–19: „Память о нем исчезнет с земли, и имени его не будет на площади. Изгонят его из света во тьму и сотрут его с лица земли. Ни сына его, ни внука не будет в народе его, и никого не останется в жилищах его”. „Да изгладятся они из книги живых и с праведниками да не напишутся” (Пс 68, 29)».

Тогда все вскричали: «Пусть так и будет!» После этого, по желанию всего города, как мужчин, так и женщин, он обратил крест против проклятого Альберико, сказав, что всякий, кто возьмет его и пойдет или пошлет вместо себя кого-нибудь на свои деньги для его уничтожения, получит полное отпущение всех своих грехов. По воле Всемогущего Бога и блаженных Петра и Павла, апостолов Его, а также по долгу службы легатом от апостольского престола, он полностью подтвердил данное всем отпущение грехов. Итак, все, «от малого до большого» (1 Цар 5, 9), и мужи, и жены (Нав 6, 20), были осенены крестом; они были взволнованы и проповедью кардинала, который был столь значительной личностью и исполнял такую важную обязанность, и коварством того проклятого человека, несправедливо повесившего знатных людей, и видом этих женщин, позорно обесчещенных, и, сверх того, полученным ими полным отпущением грехов. Кардинал, он же легат, вовлек их в исполнение этого дела, приведя пример левитовой жены, за смерть и насилие, то есть надругательство над которой иудейский народ по Божией воле совершил такой суровый суд и месть, что было уничтожено почти целое его колено.

Итак, они единодушно двинулись против Альберико и причинили ему много зла, но не уничтожили совсем. Однако в скором времени после этого крестного проклятия он был окончательно уничтожен со всем своим потомством и испытал вышеупомянутые поношения, и мучения, и несчастья, и все их он заслужил.

Ведь однажды, потеряв своего ястреба, он, находясь под открытым небом, стащил с себя штаны и показал Богу зад в знак упрека и поношения, и также насмешки, веря, что так он мстит Богу. В другой раз, когда он был в храме, он пошел и испражнился на алтарь, именно в том месте, где освящается Тело Господне. А его жена обзывала знатных женщин, матрон распутницами и блудницами; и муж «никогда не стеснял» ее «вопросом: для чего ты это делаешь?» (3 Цар 1, 6), так что, скорее, она так поступала при попустительстве мужа. Итак, за все вышесказанное тревизцы по заслугам отомстили им, чтобы исполнились слова Господни, Лк 6, 38: «Какою мерою мерите, такою же отмерится и вам».

… В остальной части Марки – в Падуе, Виченце и Вероне – правил брат этого Альберико, господин Эццелино. Он был истинно орудием диавола и сыном беззакония. Однажды на поле Святого Георгия в Вероне, где я как-то был, он велел сжечь одиннадцать тысяч падуанцев в одном большом доме, в котором он держал их, плененных и закованных; и, пока они горели, он со своими рыцарями устроил вокруг них турнир, сопровождаемый пением; он был наихудшим человеком в мире. Я действительно не верю, что от начала мира вплоть до наших дней был еще столь же дурной человек. Все так трепетали перед ним, как трепещет «тростник, колеблемый в воде» (3 Цар 14, 15), и не без причины. Живущий сегодня не был уверен в завтрашнем дне. Отец искал гибели сыну, а сын – отцу или кому-либо из своих близких, чтобы понравиться Эццелино. Он уничтожил в Тревизской марке всех самых влиятельных и лучших, и могущественных, и богатых, и знатных, и он делал женщин неспособными к деторождению и заключал их с сыновьями и дочерьми в темницы, и они там погибали от голода и горя. Он убил многих монахов и многих долго держал в темницах, как из орденов братьев-миноритов и проповедников, так и из других орденов.

И исполнилось то, о чем говорит Писание, Дан 7, 25: «Будет… угнетать святых Всевышнего» и т. д. Ни Нерон, ни Деций, ни Диоклетиан, ни Максимиан не были подобны ему в злодействе, и ни Ирод, ни Антиох, которые были худшими в мире людьми. Поистине, эти два брата были двумя демонами, и о любом из них я мог бы написать большую книгу, если бы было достаточно времени, и у меня был бы пергамен. «Да изгладятся они из книги живых и с праведниками да не напишутся» (Пс 68,