— Мисс Бреннер? Мне неловко вас беспокоить, но не будете ли вы так любезны, чтобы передать мне закуски?

Она посмотрела на него с подозрением, явно сомневаясь в его искренности. Хотя сейчас он вел себя как истинный джентльмен.

Глядя на него так, словно она ожидала, что он в любой момент начнет швыряться в нее едой, Ава спросила:

— Могу я предложить вам бутерброды с огурцом или слоеные пирожки с крабовым мясом?

Он опешил:

— Можете.

— Что вы предпочитаете?

— Бутерброды с огурцом, — сказал он, не веря, что выговорит без смеха «слоеные пирожки с крабовым мясом». — Если вас не затруднит.

Перед тем как подать ему блюдо, Ава принялась расстегивать перчатки. Пейтон мысленно чертыхался, сомневаясь, что выдержит в кафе-кондитерской целый час.

Наконец сняв перчатки, на что ушло немало времени, Ава взяла блюдо с бутербродами и поставила между собой и Пейтоном. Потом она разлила чай по чашкам и положила в свою чашку три кусочка сахара, на которых — кто только такое придумал? — красовались цветочки. Пейтон от сахара отказался и поднес чашку ко рту. Ава тихонько кашлянула, и он поднял глаза. Она кивнула на его чашку. Пейтон обхватил пальцами всю чашку, потому что боялся, что сломает изящную ручку. Как только он взял чашку за ручку, Ава кивнула, молчаливо разрешая ему продолжать чаепитие.

Черт побери, неужели Ава выросла, соблюдая подобные условности? Неужели ее мать день за днем вдалбливала ей правила этикета? Вероятно, ее заставляли одеваться определенным образом, красиво разворачивать салфетку и разговаривать только на разрешенные темы. Возможно, такое поведение в крови у богатой аристократии.

Пейтон снова осознал, какая пропасть лежит между ним и Авой с момента рождения. Они никогда не будут ровней. Даже заработав все деньги мира и изучив правила хорошего тона, он не сумеет встать на одну социальную ступень с Авой, потому что его всегда будет раздражать ерунда, вроде этикета и приличных манер, которую Ава считает чем-то естественным. Он не выживет в ее мире, потому что все эти правила и обычаи просто его задушат. Войдя в высший свет, он потеряет свое истинное лицо. То же самое произойдет с Авой, если ее вырвать из привычного мира.

Но почему ему так горько это осознавать? Он уже не ребенок. Ему наплевать, в каком мире она живет, и не важно, что он не станет в нем своим. По правде говоря, теперь, став финансовым воротилой, он упивался тем, что вырос в бедняцко-криминальном квартале. Еще в подростковом возрасте Пейтон испытывал извращенную гордость по поводу того, где родился и вырос, потому что из такой среды могут вырваться только сильные духом люди. Вот только непонятно, почему огромная социально-экономическая пропасть между ним и Авой стала камнем преткновения в их отношениях в школе. Пропасть до сих пор остается камнем преткновения, хотя сейчас она сократилась до трещины. Отчего он так беспокоится, что мир Авы никогда не станет его миром?

Пейтон поднес чашку ко рту, и тут его осенило. Он беспокоится потому, что настоящая причина его успеха в жизни и, в частности, в мире бизнеса — Ава Бреннер.

Он со стуком поставил чашку на стол, и немного чая выплеснулось ему на руку. Пейтон едва почувствовал горячую жидкость. Он посмотрел на Аву, которая разглядывала блюдо с пирожными и печеньем, решая; что выбрать. Она не замечала пролитого им чая и не догадывалась о его размышлениях. Ава подняла вуаль, позволяя Пейтону четко видеть ее лицо.

Она действительно не изменилась со школы. Ава прекрасна, элегантна и изысканна, как прежде. Пейтон тоже фактически не изменился и всегда будет презренным чужаком в ее утонченном мире.

Словно решив подчеркнуть их различие, она наконец выбрала яркое маленькое пирожное с ягодами и взбитыми сливками, ухватила его изящными серебряными щипчиками и положила себе на тарелку. Потом взяла пирожное, украшенное цветочками. А затем два маленьких ажурных печенья. Пейтон боялся даже прикоснуться к этим хрупким изделиям, чтобы не раздавить. Он предпочел бы большой кусок жареной говядины с кровью, побольше картофельного пюре и запотевшую бутылочку пива — нектар для представителя рабочего класса.

Подняв голову, чтобы посмотреть, как справляется Пейтон, Ава в замешательстве сдвинула брови. Пейтон взглянул на блюдо с бутербродами. Они были крупнее пирожных, но все равно казались крошечными. Пейтон попытался сосредоточиться на них, притворяясь, что решает, какой бутерброд выбрать. Однако его мысли были по-прежнему обращены к Аве.

Пейтон старался овладеть искусством утонченности не только потому, что стремился отобрать еще одну компанию и обогатиться. Не совсем так. Конечно, «Монтгомери и сыновья» — его цель, но он не стал бы ничего делать, если бы не Ава. Он вообще ничего бы не добился за последние шестнадцать лет, если бы не она. Он по-прежнему жил бы в бедняцком районе, работая в гараже со стариком отцом, ремонтировал бы автомобили, а ночью приходил бы домой, чтобы посмотреть телевизор и набить желудок дешевой едой.

И, черт побери, возможно, ему нравилась бы такая жизнь. Если бы он не встретил Аву.

Но как только он положил на нее глаз в школе, что-то заставило его идти вперед и менять свою судьбу. Он словно получил приказ. Именно приказ. После того как в его жизни появилась Ава, все остальное стало не важно. Он хотел только одного — стать лучше, чтобы ей понравиться. Он надеялся, что однажды она его одобрит. И возможно, когда-нибудь он и она…

Пейтон одернул себя, боясь того, что еще может сам о себе узнать. Такие размышления могут завести его черт знает куда. Он только одного не понимал: почему на его судьбу повлияла именно Ава. Почему до встречи с ней ему нравилась жизнь простого рабочего? Чем Ава его зацепила? Почему стала катализатором его желания выбраться из нищеты?

— Что-то случилось? — спросила Ава, отвлекая его от раздумий.

— Нет, — быстро ответил Пейтон. — Просто пытаюсь решить, чего я хочу.

— Здесь очень вкусные птифуры, — сказала она.

Кто бы сомневался! Знать бы только, что такое птифуры.

— Хотя ты, вероятно, предпочитаешь нечто посытнее.

О да, конечно!

— Может, бутерброд с яйцом и карри? Такое подают не каждый день. Или ты хочешь чего-нибудь послаще? — спросила она.

Он, безусловно, этого хочет.

— Попробуй имбирное пирожное.

О боже. Пейтону показалось, что ситуация стремительно выходит из-под контроля. Ава должна обучать его премудростям чайной церемонии, а он вдруг погрузился в самоанализ.

Пейтон постарался взять себя в руки:

— Да. Дай мне бутерброд с яйцом и карри. Кажется, он потрясающий.

Пейтон подумал, что должен поскорее выбраться из кафе, чтобы оказаться подальше от Авы и понять наконец, что творится в его голове.

— Слушай, ты не против, если мы уйдем пораньше? — спросил он. — Я только что вспомнил о селекторном совещании. — Пейтон посмотрел на часы и притворился, что шокирован, узнав, который час. — Ого! Оно начнется через полчаса! Мне нужно срочно вернуться в отель.