2000 год

2000 год мы встречали в санатории Кисегач, вместе с семьей Задорожных, наших близких друзей. И вечером 31 декабря, конечно, был полный шок. Абсолютно неожиданно. Может быть, я человек недостаточно прозорливый, я не ожидал, не просчитывал итоги перестройки, я не ожидал распада Советского Союза, я не придал значение 19 августа, когда услышал первое сообщение. Так и здесь, я не предполагал, что 31 декабря Ельцин, наконец, уйдет в отставку и на пост руководителя государства придет совершенно свежий разумный человек с хорошей биографией, которая внушала большое доверие и уважение, Владимир Владимирович Путин. Это была абсолютная сенсация, поданная под Новый год. По сути, на переваривание были даны нам новогодние праздники. Очень интересно, когда ты становишься свидетелем исторических событий и в рутине каких-то обычных моментов не чувствуешь, не понимаешь его величия.

В этом году 1 июня 2000 года, может быть, где-то символично я становлюсь главным врачом онкологического диспансера. И начинается очень длительный и сложный тяжелый период реформ преобразования: создание научной школы, создание дееспособной команды в Челябинском онкодиспансере, достройка нового здания. Но это, скорее, относится к личной биографии, а не к восприятию исторических событий, которые сопутствовали этому.

Это год пуска хирургического корпуса. Он тогда назывался новым. Скоро ему уже будет 18 лет. Это был колоссальный качественный рывок в развитии диспансера, который сразу создал предпосылки для (неразб). Мы получили новые площади, новые операционные, мы смогли открыть онкоурологическое отделение. Это во многом следствие поездки в 1996 году под руководством Николая Ивановича Тарасова в Южную Каролину, где мы познакомились с американскими онкоурологами, увидели перспективу этого направления. И там родилась идея создать такое необычное для России тех времен подразделение. Понятно, что после кризисных 90-х это был колоссальный рывок. Мало кто помог тогда позволить себе построить такой корпус. Пуск сопутствовал большому интересу со стороны властей, было несколько интересных визитов. Это визит Геннадия Андреевича Зюганова. И на меня произвел впечатление вот этот политик, очень внимательный, вдумчивый, который не только смотрит, но и видит. Мы ему показывали презентацию. На одном из слайдов он попросил остановиться, сказал: «Ага, вот тут скрыт просвет сосуда. Это бляшка атеросклеротическая?» Да, это была бляшка. Никто из других зрителей ни раньше, ни позже на это внимания не обращал. И что еще более поразительно, спустя 3 или 4 года в Москве на одном мероприятии мы с ним увиделись на банкете. Он подошел с рюмкой, говорит: «Извини, пожалуйста. Андрей?» — «Андрей». «Челябинск?» — «Челябинск». Там разговор был, как дела, что. Думаю, господи, сколько за эти годы было у него встреч, тем более что посещение нашей клиники, наверное, не было для него чем-то судьбоносным и глобальным. Но, тем не менее, цепкость, ум и умение видеть на меня произвели колоссальные впечатления.

Вторая встреча этого года — это посещение диспансера Сергеем Мироновым, когда она был председателем Совета Федерации. Мы представили клинику, показали некоторые новые технологии, в том числе и отделение онкоофтальмологии, онкоурологии. И так совпало, что это посещение попало на мой день рождения. Везет мне в свой день рождения встречать людей, отмечать в необычной обстановке. И на память об этой встрече осталась великолепная картина с памятной табличкой и замечательная перьевая ручка. Надо сказать, что писать люблю больше перьевыми ручками, чем шариковыми.

И третья встреча уже осенью. Посещение области и диспансера митрополитом Алексеем. Это была знаковая встреча, знаковая фигура. Я очень рад, что судьба подарила мне в этой жизни.

2002 год — еще один страшный год в моей жизни. Это болезнь Зои. События, процесс и борьба в течение 7-ми лет за здоровье и жизнь перевернули и перекроили дальнейшую судьбу меня и моей семьи. Пройти мимо нельзя. Обсуждать не будем. Это не здесь

2003 год

Астана

Построен в казахстанской степи потрясающе фантастический город Астана — столица Казахстана. Это отдельная история его строительства, город имеет политическое значение. Но меня поразило, я уже говорил об этом феномене, как у нас в памяти, в восприятии на разных полочках лежат разные вещи. Никогда не думал, хотя знаю географию вроде бы неплохо, для меня было определенным открытием выяснить, что город Астану разделяет пополам река Сырдарья — легендарная среднеазиатская река, на которой на некотором расстоянии расположен и космодром Байконур.

2006 год

Девочка Зоя в Лиссабоне

В середине нулевых годов, не помню, наверное, это был год 2006-й, одна из поездок Зои за рубеж. Это была Португалия. Нас сопровождал очень симпатичный парень, гид, женатый на русской барышне, он что-то очень суетился, куда-то торопился, но парень был симпатичный, видно было, что это не от лени его и не от безответственного отношения к работе, а что-то у него происходит. Он на прямой заданный вопрос ответил: «Вы понимаете, у меня родилась девочка. Жена — русская, и мы решили назвать ее Зоей».

Мы были настолько растроганы таким совпадением — купили девочке какие-то соответственно возрасту пеленки, тапочки, чепчики, золотой крестик. Парень и его жена растрогались и пообещали, что имя Зоя сохранится и при крещении Зою назовут крестной матерью.

Вот так очень интересно. Прошло с тех пор лет достаточно много, больше десяти. Девочка, наверно, уже вовсю ходит в школу и бегает. Интересно сознавать, что где-то в далекой Португалии растет маленькая русско-португальская девочка по имени Зоя.

Несколько лет я пропускаю, потому что в тот период каких-то важных глобальных событий в окружающем мире, кроме перевыборов Президента в 2004 году, вполне ожидаемых и прогнозируемых, не было. А в 2007–2008 годах стартовала федеральная программа «Онкология», где нам довелось… Я не говорю, что повезло, потому что сил, нервов и проблем это создало очень много. Надо сказать, что крайне разумное и своевременное начало по реорганизации онкологической службы, создания онкологических округов. Их должно было быть восемь. И Челябинск должен был стать окружным диспансером. И был такой счастливый момент, когда в Министерстве здравоохранения некая компания во главе с Валерием Ивановичем Чиссовым мы как дети лейтенанта Шмидта очертили карту России, распределяли границу округов. Это был такой творческий полет. Потом начались экономика и политиканство: запоздалое выделение денег, судорожное требование выполнения невыполнимых программ. Мы были первым окружным диспансером. Совершенно явные подставы со стороны руководства Министерства здравоохранения, бесконечные неадекватные проверки. Но через все это удалось пройти. Мы сделали современный диспансер: мы построили ПЭТ, мы построили радионуклидную терапию, мы реконструировали радиологию, создали современную эндоскопическую и лабораторную службу. Но все