Теперь оставалось освободить Дарью, но это было не так-то просто. Айсар уже понял, что за Сила у нее, точнее не так, в ней самой не было ни грамма Силы, но у нее был невероятно редкий дар разрывать грани любого источника – будь то человек или целый мир, и брать Силу оттуда. Не осознавая своих действий, она разорвала грань студентки – оболочку, укрывающую ее Силу, и потянула Нити на себя. Но, видимо, случайно она разорвала и грань Холорона так, что нити Внешней Силы хлынули прямо на Дарью. Было бы у нее чуть больше опыта, она, может, и смогла бы справиться с силовыми потоками, но так, она даже не поняла, что произошло. И уж тем более не поняла, как это произошло. Страшная и могущественная Сила, такая же, как у него самого.

Айсайар облизал губы, пересохшие от напряжения. Теперь он не видел никого, кроме Дарьи, дыхание которой становилось все слабее. Она умирала, а ему еще нужно распутать еще несколько нитей. Седоволосый понимал, что ему катастрофически не хватаеи времени жизни слабого человеческого тела, а пробудившейся катастрофически не хватало дыхания.

Решение пришло спонтанно и сразу показалось единственно верным.

– Дьяр, отойдите на двадцать шагов, – скомандовал Лед и услышал за спиной шуршание, говорящее о моментальном подчинении.

«Ну-ну, девочка, скоро все закончится», – подумал Айсар, а после глубоко вздохнул и шагнул к девушке, прижимая ее к себе как можно крепче. Нити Внешней Силы, будто бы змеи, накинулись на него, оплетая, желая заполучить не одну жертву, а целых две. Но он был сильнее и опытнее, поэтому в следующую секунду сосредоточился на клубке в середине своей груди. Седоволосый позволил нитям клубка немного распасться, растрепаться, а потом вновь заставил их себя слушаться. Он развел руки, обрывая разом все нити Внешней Силы и закрывая разрыв грани. Если бы кто-то мог увидеть нити, то этот кто-то увидел бы, как из груди Айсара вырывается золотой шар, разрастается, укрывая собой и хозяина, и Дарью, отталкивая нити Внешней Силы за грань, а потом вновь сжимается, погружаясь на место – в грудь седоволосого.

В глазах Айсайара потемнело, но он знал, что так и должно быть после таких фокусов. А через секунду седоволосый почувствовал, как тело девушки начинает заваливаться на бок, и, несмотря на навалившуюся слабость, подхватил ее, вместе с ней оседая на землю.

Ну вот и все. Он открыл глаза, убеждаясь, что темнота уже отступила и взглянул на только что спасенную. Лицо девушки было бледным, с темными кругами под глазами и потрескавшимися пухлыми губами. За недолгое время, что Айсар ее не видел, она обзавелась острыми скулами, которые, по мнению седоволосого, не делали ее краше. Он протянул руку и убрал влажную прядь с ее лба.

Сзади послышались приближающиеся шаги. Седоволосый обернулся и увидел такие разные взгляды, направленные на него – взволнованный Рыжебородого, задумчивый Эсмы и восхищенный Эндора. Сойры уже не было видно, видимо те девчонки, что топтались здесь раньше, уже сопровождают ее в лазарет.

– Она рвущая грани, да? – Эндор явно был в восторге от подобного поворота событий, как и от увиденного в принципе.

Хотя все равно большая часть шоу была от него скрыта.

– Да, – говорить что-то еще не хотелось, да и что тут скажешь?

– Ого! – Раскосые глаза подростка засветились неподдельным восторгом.

– Что «ого»? – Возмутилась Эсма. – Она жить то будет?

– Да, – ответил Айсар, проверяя нить, которую протянул к лежащей на его руках девушке, делясь своей Силой. – А… та, вторая?

– Да, – ответил молчавший до этого Эрдьяр. – Я так понимаю, она теперь будет с нами?

Айсар мысленно усмехнулся. С Дьяром можно было и не говорить, он всегда все понимал верно.

– Да, ты правильно понимаешь, – вслух сказал седоволосый.

– Ого! – Восхитился Эндор. – Ты сам будешь ее учить?

– А ты знаешь еще кого-нибудь с таким же даром? – Шикнула на него сестра.

– Ее проще убить, – директриса Валаринда, как всегда, появилась совершенно бесшумно, но сейчас ее появление вызвало у Айсара только раздражение. – Она опасна.

– И я тоже, – Лед сверкнул глазами, пока остальные старательно их отводили.

Даже если они и были согласны с начальством, ни Рыжебородый, ни близнецы, об этом не обмолвились.

– Ты можешь управлять своей Силой, а она нет, – голос директрисы стал угрожающим. – Она сейчас могла всю школу разрушить, если не мир! Ты никогда не думал, почему рвущие грани не попадались тебе до этого? Почему их так мало? Они опасны для равновесия миров!

– Я ее забираю, – Айсайар не любил, когда кто-нибудь указывал ему, что делать, и сейчас не собирался менять наскоро принятое решение.

Он взглянул на Дьяра, тот в ответ бросил ему трость, которую Айсар не очень ловко, но сумел поймать. Как всегда, Рыжебородый ее не забыл, в отличие от хозяина.

– Что за прихоть?! – Взвизгнула Валаринда, и ее маска железной леди на мгновение слетела, открывая под ней нервную, неуверенную женщину. – Ее нужно убить, пока она не совершила непоправимого!

– Тогда может и меня? – Недобро усмехнулся Айсар.

Седоволосый знал точно, его то не убьют точно. И не потому, что директриса прижимается к нему по ночам, а потому, что сил не хватит лишить жизней их с Эрдьяром. Ни у Валаринды, ни у всех жителей этого древнего замка.

Валаринда уже открыла рот для очередного жесткого ответа, но Айсар грубо прервал ее:

– Тема закрыта, девчонка теперь под моей защитой. Я надеюсь, ты понимаешь, что я имею ввиду?

Валаринда повержено молчала. Конечно, она понимала, что сейчас под угрозой стоит вообще все существование Школы Жизни и Смерти. Айсар вполне мог из-за своей прихоти если не разрушить замок, то уж точно перестать приводить ей таких желанных учеников, которых она продавала потом за баснословные деньги в различные миры, как первоклассных специалистов. Эндор и Эсма старались слиться с лесом, понимая, что сейчас решается что-то поважнее, чем жизнь иномирной девчонки.

Эрдьяр воспринял слова седоволосого как сигнал к действию. Он невозмутимо прошел мимо директрисы, подошел к другу, подхватил пробудившуюся рвущую грани одной рукой, как куклу, а второй дотронулся до плеча Айсайара.

Седоволосый бросил последний упрямый взгляд за черноволосую женщину в шикарном платье, так нелепо выглядевшую в нем на краю густого леса, и колоритная троица тут же исчезла в переходе, оставляя разъяренную директрису и парочку восторженных подростков осмыслять произошедшее.

Девушка спала крепко и беззаботно, забавно подложив под щеку сложенные руки. Эсма быстро залечила ее раны, отмыла от пятен грязи, которые Дарья получила во время тренировки и последующей схватки с отчаянной студенткой. Эсма оставила пробудившуюся в нижней майке и шортах – в Школе Жизни и Смерти не принято было стесняться своего тела, но соседство голых ног девушки почему-то раздражало седоволосого, который, сидя рядом, пытался, наконец, завершить полировку трости. Он не мог сосредоточиться, пальцы то и дело пропускали зазубрины, а голова была забита непонятно чем. В итоге седоволосый не выдержал и, не обращая внимания на хмыкающего Рыжебородого, отправился в левое крыло на поиски одежды для девчонки. Айсар сам выбрал своей протеже новую одежду у хитро зыркающей смотрительницы замка, имя которой за столько лет он так и не удосужился запомнить. Сапоги из мягкой кожи он раздобыл у Лиама – парень был родом из Холорона и, после его поступления в Школу Жизни и Смерти, у его семьи сапожников дела резко пошли в гору, а у студентов и преподавателей появилась хорошая обувь по приемлемым ценам. Еще немного бесцельно побродив по замку Айсайар вернулся в Общую комнату. Дарья все так же спала, теперь укрытая новеньким пледом. Да, так-то лучше.