Я же видел варианты, как этим можно воспользоваться. И не просто видел. Я выделил три излюбленные позы Омахана и легко просчитал, как против них можно действовать, с какой стороны атаковать, и прикинул, что такая атака может мне принести.

Грубо говоря, я уже начал составлять план боя. Помнится, кто-то из великих профессиональных боксеров современности сказал, что у каждого бойца есть план на бой. Но план действует только до первого сильного пропущенного удара. Это можно с полным основанием отнести и к боевому фехтованию на ножах. Можно составить великолепный план, но один удар противника может этот план разрушить.

Тем не менее план на бой я составлял. И в первую очередь это был тактический план. Тактика, которую я выбрал для того, чтобы победить такого противника, была проста до примитивности. Я моложе, быстрее и опытнее. Он — сильнее физически, злее. Он опасен тем, что у него не будет выхода, и тогда он станет драться отчаянно. Как, впрочем, наверное, и у меня тоже не будет выхода.

Моя задача — сразу свести на нет его преимущество. Это все обусловлено теорией ножевого боя. Следует нанести как можно больше сравнительно небольших, пусть и неглубоких, резаных ран. Это необходимо для того, чтобы противник, в движении и в напряжении, когда артериальное давление просто обязано повыситься, потерял быстрее как можно больше крови. Тогда он быстро ослабнет и станет моей добычей.

При этом я прекрасно понимал, что оставлять Старшего брата Сатаны в живых нельзя ни в коем случае. Если он попадет после лазарета и суда на «зону», то будет там чувствовать себя гораздо лучше, чем в горах. Там он будет авторитетом и среди себе подобных, и среди простых уголовников. Конечно, есть и для таких, как эмир Исмаилов, соответствующие «зоны», так называемые «особняки»[11]. Но я слышал, что отдельные авторитетные уголовники и там неплохо устраиваются. И потому лучше будет, если Омахан Исмаилов не доживет до суда. Конечно, он постарается, чтобы я тоже до суда над ним не дожил. Но это уже мои проблемы — себя обезопасить.

Убрав смартфон в чехол, я собрался сходить в офицерскую столовую, чтобы позавтракать — для офицеров сводного отряда отдельный график не составлялся. Офицеры могли завтракать, обедать или ужинать в удобное для себя время, исключая, естественно, ночное, но в ночное время в штабе всегда работал буфет, где можно было перекусить. Впрочем, в буфете перекусить можно было только за деньги, тогда как в столовой кормили бесплатно. Начальник штаба предупредил, что готовят в столовой и для солдат, и для офицеров вполне сносно, и рекомендовал не пренебрегать горячей пищей.

Я уже закрыл дверь канцелярии на ключ, когда мне позвонил капитан Толстых, начальник штаба сводного отряда:

— Алексей Афанасьевич? Свободен сейчас?

— Относительно, как и все в этом мире. Хотел сходить позавтракать.

— Хорошо. Торопить не буду. Позавтракай, а после завтрака загляни ко мне. С тобой хотели пообщаться из головной конторы. Я пообещал постараться тебя найти. Сказали, как найду, чтобы с ними на связь вышел. Я дам координаты. Это можно с нашего узла связи. Можно с твоего коммуникатора через наш узел связи. Если синхронизацию уже провел.

— Еще не провел. Но это, насколько я помню, пятнадцать минут.

— Да. Жду тебя после завтрака.

Я и сам ждать не люблю, и не люблю, когда другим приходится меня ждать. И потому позавтракал быстрее офицеров своей роты, что тоже сидели в офицерской столовой. Причем успели прийти туда раньше меня. Но им, видимо, меню понравилось больше, чем мне, всегда к еде равнодушному, и потому они не торопились. Да и начальник штаба их не ждал.

Капитан Толстых, кабинет которого располагался теперь на первом этаже сразу за комнатой дежурного по отряду, хотя раньше, насколько я помнил, начальник штаба всегда сидел на третьем этаже. Но, видимо, кабинет «переехал» ради удобства. Мне всякие переезды внутри штаба были непонятны, да я в них и не вникал.

Толстых спросил, хочу я беседовать при всех на узле связи или предпочитаю общаться с Москвой через свой коммуникатор «Стрелец». Я выбрал второй вариант, потому что синхронизацию все равно провести требовалось. И начальник штаба сразу повел меня на узел связи, расположенный в торце коридора там же, на первом этаже.

Я передал дежурному офицеру свой коммуникатор и планшетник, офицер передал все это солдату из тех, видимо, что призываются после окончания учебного заведения, не имеющего своей военной кафедры, — он не выглядел очень молодым. Пришлось подождать, и не пятнадцать минут, а полчаса. Через полчаса дежурный по узлу связи вернул мне мои гаджеты, показав, какой кнопкой я могу вызвать на связь его, а он, в свою очередь, соединит меня с любым нужным мне абонентом.

— Синхронизация коммуникаторов внутри роты можно проводить по вашему прибору. Назначьте время, солдат подойдет к вам в роту и синхронизирует все «стрельцы» в одну систему. Работать с системой вы умеете?

— Естественно…

— Тогда — до связи…

— Сразу соедини его с космическим управлением, — попросил Толстых.

Дежурный защелкал тумблерами на своем пульте, и у меня на коммуникаторе замигала лампочка.

— Можешь идти к себе и разговаривать, — объяснил начальник штаба.

Я нажал кнопку.

— Подполковник Седов, космическое управление ГРУ, — представился мне незнакомый голос. — Как я понимаю, капитан Ветошкин?

— Так точно, я, товарищ подполковник.

— Можешь не кричать. Я прекрасно тебя слышу. У твоего шлема отличный микрофон.

— Понял, товарищ подполковник.

— Сейчас тебе на планшетник дистанционно будет установлена программа спутникового контроля. Если бы контролировали сотовые телефоны, ты легко справился бы. А так тебе придется обратиться на узел связи, пусть выделят тебе опытного компьютерщика, он объяснит, как работать с программой. Контролировать придется интернет-трафик.

Я уже был у дверей узла связи, собираясь выйти, но остановился. Зачем уходить, если придется возвращаться.

— Понял, товарищ подполковник. Я как раз нахожусь на узле связи. Сразу все и сделаем. Когда будет установлена программа?

— В течение пятнадцати минут. Жди. Планшетник сам сообщит тебе о завершении дистанционной установки. У меня все. Конец связи…

— Если будут вопросы, я обращусь за разъяснениями, — пообещал я. — Конец связи…

Дежурный по узлу связи выделил мне того самого солдата, что проводил синхронизацию коммуникатора и планшетника со штабными компьютерами и средствами связи.

— Вениамин — наш лучший компьютерщик. Покажите ему программу, он разберется. Работать можете в нашей комнате отдыха.

Оказывается, на узле связи была даже собственная комната отдыха. Вениамин провел меня туда, показал, где я могу расположиться, а сам ушел на непродолжительное время. Вернулся уже в очках, за которыми, видимо, и ходил. Я пока успел посмотреть, как отдыхают связисты. Комнатка была тесная, со звукоизоляцией, без дивана, на котором можно было бы выспаться, но с целым рядом кресел. В углу стояла старая, с ободранным лаком этажерка, на которой еле-еле поместился проигрыватель компакт-дисков.