— Притормози, не доезжая, — приказала я.

Он покосился на меня и притормозил за полквартала до памятника.

Я отпустила машину и подошла поближе. Дорога обтекала стелу с двух сторон. На время возложения венков и цветов движение было перекрыто милицейским кордоном. Телевизионщики суетились, стараясь с разных сторон снять происходящее. «Интересно, что вызвало у них такой ажиотаж?» — пробираясь сквозь толпу, подумала я.

— Девушка, дальше нельзя, — остановил меня молоденький милиционер, лет двадцати, не больше.

— А почему телевизионщиков так много? — задала ему интересующий меня вопрос.

— Международная встреча, — не совсем ясно ответил блюститель порядка с глубокомысленным видом.

— Международная? — удивилась я.

— Да, тут представители из Польши, Чехословакии, Германии даже, — объяснил он.

Я всмотрелась в участников. Ага, вон Федор Петрович беседует с невысоким плотным пожилым мужчиной. Я поискала глазами Малахова. Тот почтительно стоял сзади, беспокойно вращая головой в разные стороны. Заиграл оркестр. Заработали кинокамеры. Двое военных четкими отработанными движениями возложили венок. Ветераны с цветами подходили по одному и группами, отдавая долг памяти погибшим товарищам.

Среди группы военных, стоявших поодаль, я с удивлением обнаружила нашего соседа по купе. Он о чем-то спрашивал какого-то офицера. Тот был значительно моложе нашего летчика.

Я выбралась из толпы зевак. Поискала глазами и обнаружила то, что мне было нужно. Поодаль стоял потрепанный «жигуленок» первой модели со скучающим водителем.

— Вы ждете кого-нибудь? — спросила шофера.

— Кто заплатит, того и жду, — буркнул он мне в ответ.

Договорившись о цене за час поездки, я уселась на переднее сиденье.

— Что, кататься будем? — он окинул меня оценивающим взглядом.

— Да муж, по-моему, загулять собрался, — изображая невыносимую горечь, ответила я ему, — хочу узнать, куда поедет.

— Значит, следить будем, — уточнил шофер и добавил, честно глядя на меня: — Это дороже, бензину больше тратится.

Он предложил новый вариант почасовой оплаты, я согласилась, не торгуясь.

Тем временем оцепление сняли, люди стали разбредаться. Отправился и автобус с ветеранами.

Павличенко с Малаховым уселись в такси.

— Вот за той машиной, — показала я водителю на него.

— Какой из них ваш, молодой или старый? — весело отозвался он. — Если старый, то вам и беспокоиться не стоит, а вот, если молодой — тогда другое дело!

— Молодой. Он у пожилого телохранителем работает. Говорит, что весь вечер по симпозиумам ездить будут, а сам, паразит, наверное, отвезет его сейчас домой, а потом налево, — продолжая играть роль ревнивой жены, злым голосом сказала я. К счастью, водитель больше не задавал вопросов, а то своей любознательностью он уже начал раздражать меня.

Мы плавно трогаем с места и следуем на расстоянии примерно ста метров за такси. Проезжая мимо памятника Победы, я вижу сцену, которая вызывает у меня неожиданный интерес. Нашего соседа по купе трясет за рукав пожилая женщина, показывая второй рукой на удаляющиеся машины. Она что-то кричит ему прямо в лицо в сильном возбуждении. Сергей Борисович пытается ее успокоить, по всей видимости.

Но тут наш «жигуленок» набирает скорость, и я теряю их из вида. Зато я замечаю, что не только мы «ведем» Павличенко. Перед нами вклинивается «девятка» и повисает на хвосте у такси. Мой шофер тоже замечает это и с удивлением едко замечает, поглядывая с любопытством в мою сторону:

— Похоже, не только жена, но и любовница сегодня следит за мужиком?

— Ты подгони поближе, мы и узнаем, кто там следит, — грубо приказываю ему я, предотвращая дальнейшие вопросы на эту тему.

Водитель ничего не отвечает и выжимает газ. Мы поравнялись с «девяткой». На переднем сиденье я вижу знакомую личность. Боксер, как про себя я окрестила его, размахивая руками, что-то горячо объяснял водителю. На заднем сиденье расположились еще двое. Одного из них я тоже знаю. С ним я сталкивалась уже трижды в вагоне, в ресторане и в вестибюле гостиницы в Москве. Не кто иной, как наш попутчик из соседнего купе. Наверное, второй, устроивший пьяный дебош, тоже с ними. Надо же, целая команда собралась.

— Сдай назад, — командую я водителю, и мы пристраиваемся за «девяткой».

Такси с моим клиентом делает поворот и устремляется к центру. По-моему, они заметили повышенное внимание к себе и пытаются оторваться.

— Слушай, тебе кто нужен? Если твой муж, то сейчас они скорее всего повернут налево, потом направо. Мы срежем и пристроимся к ним первыми, — предложил догадливый водитель.

— Делай как хочешь, но только чтобы мы их не упустили. Премиальные я тебе гарантирую, — приободрила я его.

Такси действительно круто поворачивает налево и резко набирает скорость, вызывая серию злых гудков. Водитель «девятки», видно, предвидел такой маневр, поэтому финт не застал его врасплох, и он тоже сворачивает налево. Мы проносимся мимо и ныряем в какой-то проулок, поворачиваем направо, затем налево и спокойно останавливаемся на светофоре.

«Мы их потеряли!» — мелькнула у меня тревожная мысль. Видно, водитель уловил мое настроение. Чуть скосив глаза, он усмехнулся:

— Не боись. Никуда они от нас не денутся.

И действительно, через пару минут показалось такси и стремительно понеслось по пустынной улочке. На приличной скорости пролетело мимо нас. Из-за угла следом выворачивает «девятка». Мой водитель косится на меня и неожиданно не спеша едет прямо.

Я вопросительно смотрю на моего шофера. Тот отвечает мне серьезным взглядом, на секунду отрываясь от дороги, и повторяет:

— Не боись, — затем, усмехнувшись, добавляет: — Свои чаевые я никогда не упускал.

Опять мелькают проулки, и мы застываем на перекрестке. Впрочем, ненадолго. Такси на бешеной скорости проносится мимо, мы выруливаем и устремляемся вслед за ней. «Девятка» заметно поотстала.

— Похоже на то, что твой муж действительно на работе, — ехидно замечает бравый водитель.

— Возможно, — коротко отвечаю я.

Такси делает очередной поворот и неожиданно останавливается около большого трехэтажного здания, у дверей которого деловито снует народ. Мой клиент и Малахов выскакивают из машины и устремляются к открытой двери.

— Тормози, — приказываю я и торопливо протягиваю водителю двадцатидолларовую купюру.

— Спасибо, — радостно бормочет он.

Я быстро устремляюсь за моим подопечным, боясь потерять его из вида. Такси тем временем рвет с места. Краем глаза я замечаю, как вынырнувшая из-за угла «девятка» проносится следом за пустой уже машиной. Возраст Павличенко не дает ему развить нужную скорость, да и рост обоих моих спутников выдает их среди толпы. Поэтому я сразу их засекаю и больше не выпускаю из поля зрения. Осторожно пробираюсь поближе, однако сохраняя определенную дистанцию.