— Спокойно, — говорю я, закрывая за собой дверь.

— Ты сама не понимаешь, куда ты лезешь, — зло говорит он, отступая в глубь комнаты.

— Дернешься — пристрелю, — предупреждаю я его. — Сядь-ка лучше в кресло, вот так.

Я располагаюсь напротив, дуло моего оружия по-прежнему нацелено ему в грудь.

— Зачем ты хотел убить меня в Тарасове? — задаю я первый вопрос.

— Тебя же предупреждали — сиди дома.

— Ты на кого работаешь? На Павличенко или Шмыгунова? Или ты на Шурупа работал? Или на всех сразу?

— Да пошла ты, — огрызнулся он.

— Ладно, что в сумке? — задаю я следующий вопрос.

— Какой сумке? — насторожился он.

— Не прикидывайся. Которую ты только что забрал в двухэтажном доме.

Я поискала глазами сумку, и это чуть не стоило мне жизни. Неожиданно мне в голову полетела тяжелая пепельница, стоящая на столике рядом с моим противником. Я инстинктивно поднимаю руки, защищая голову. Чувствую болезненный удар по запястью правой руки и едва не роняю пистолет. Он тут же бросается на меня, пытаясь выкрутить мне руку. Еще немного, и ему удастся задуманное. Со всей силы бью его лбом в висок. Мой удар несколько охладил его пыл. Второй — коленом под солнечное сплетение. Он издает хрипящий звук, и хватка его ослабевает. Вырываю руку и обрушиваю рукоятку пистолета на его затылок. Как подкошенный, мой противник рухнул на палас. «Не убила ли я его ненароком? — мелькнула мысль. Я нащупала пульс. — Нет, живой».

Я вытащила ремень из брюк моего противника и связала ему руки.

Теперь можно спокойно осмотреть все. Не торопясь, я принялась искать спортивную сумку и нашла ее в спальне, под кроватью.

* * *

Внутри я ожидала увидеть что угодно, но только не это. Два запечатанных полиэтиленовых пакета с белым веществом. Примерно по килограмму каждый. Ничего себе, поворот событий. То, что там наркотик, я не сомневалась. Пока я раздумывала по поводу своей находки, подручный Павличенко начал приходить в себя. Я продолжила свои исследования и обнаружила пистолет с навинченным на дуло глушителем. Я положила его на кровать и вытряхнула из сумки остальное содержимое прямо на пол.

— Ты чего, сука, там копаешься? — заорал связанный. — Тебя «папа» за это сам лично прибьет.

«Очнулся, красавчик», — усмехнулась я и отправилась поглядеть, как он там себя чувствует, заодно порасспросить кое о чем.

Связанный лежит напротив открытой двери в спальню, и, против моего ожидания, взгляд его обращен не на меня, а в сторону входной двери. В глазах ужас.

— Ты чего, ты чего, — как заведенный бубнит он, пытаясь отползти в угол.

Раздается негромкий хлопок, и голова подручного Федора Петровича резко дергается. Несколько мгновений оцепенения, и я бросаюсь назад к кровати, подхватываю вытащенный из сумки пистолет и большим пальцем опускаю предохранитель. «Пух», — снова слышу я, и пуля крошит штукатурку стены где-то рядом с моей головой. В проеме двери — мужской силуэт с вытянутой в моем направлении рукой, сжимающей пистолет с глушителем. Не раздумывая, стреляю. От удара пули в грудь мужчину отбрасывает назад в комнату. Он пытается устоять на ногах, вновь — уже двумя руками — наводит на меня оружие. Вторая пуля укладывает его наповал. Я прижимаюсь к стенке и, присев у косяка двери, осторожно выглядываю из-за него. Входная дверь закрыта, в комнате больше никого нет. Я осторожно выхожу, держа оружие наготове.

Внимательно осматриваюсь, заглядываю в ванную комнату, туалет. Больше никого нет. Я одна, если не считать двух трупов. Переворачиваю на спину того, кто еще недавно чуть не влепил мне в голову пулю. Боксер! Интересно, как он сумел выследить меня? Или подчиненного Павличенко? Ну, с гостиничной дверью он вполне мог справиться, замок несложный, любой профессионал откроет его без труда. Одно ясно, договоренности о встрече у них не было. Я вспомнила, какое выражение лица было перед смертью у подручного Федора Петровича. Море вопросов, и ни одного ответа. А ответить мне мог только один человек, только вряд ли он добровольно согласится на допрос. «Вообще-то нет, есть еще один человек, который может помочь мне», — у меня тут же родилась идея, как осуществить это намерение. Я развязала руки и ноги трупу помощника Федора Петровича, перетащила его в спальню и положила около кровати, предварительно сжав его рукой пистолет, из которого стреляла. Второго подтащила поближе к двери. Затем раскидала вещи из спортивной сумки по всей спальне. Один пакет с белым веществом перекочевал ко мне в сумку. Второй я бросила на кровать, на самое видное место. Затем тщательно вытерла платком все, к чему я могла прикасаться, и, захлопнув за собой дверь, покинула номер.

Сдав ключ, объявила портье, что уезжаю.

— Что так скоро? — удивился он.

— Из дома позвонили, лететь срочно надо, — уклончиво ответила я.

Сдала ключ и отправилась на поиски ближайшего телефона-автомата. Поблизости такового не оказалось, а времени, к сожалению, у меня в запасе не было.

Встреча Павличенко со своим подручным назначена на восемь часов, а сейчас — половина восьмого.

Быстренько останавливаю такси и, усаживаясь, называю место назначения — ресторан «Беларусь». Шофер молча трогает, и через десять минут мы останавливаемся у шикарного, судя по внешнему виду, ресторана.

— Сдайте немного назад, — говорю я водителю, протягивая ему десятидолларовую купюру. Он удовлетворенно хрюкнул, и банкнота исчезла в кармане рубашки.

— Мне нужно подождать одного человека, но так, чтобы он меня не видел, — объяснила я водителю.

— За ваши деньги вы час можете ждать, — успокоил меня водитель.

— Столько не потребуется, — ответила я ему.

На стоянку выруливает такси, из него, не торопясь, выходит Федор Петрович и, оглядываясь по сторонам, направляется ко входу в ресторан. Останавливается, смотрит на часы. Через пять минут на автомобильную стоянку припарковывается еще одно такси. Его пассажир — мужчина примерно одних лет с моим клиентом, с ним сопровождающий. Судя по костюму пожилого человека, бедняком его никак не назовешь. Он пожимает руку Федору Петровичу, и они проходят внутрь. Мне остается только сидеть и ждать. Через полчаса оба выходят. Респектабельный мужчина вместе со своим телохранителем возвращаются к своему такси.

— За ними, — командую я, и мы трогаем с места.

Следуя за такси, мы попадаем опять к гостинице «Минск». Оказаться там мне совсем ни к чему. Хотя я и вынуждена была защищать свою жизнь, долгое разбирательство в местном отделе по расследованию убийств меня в данный момент совсем не устраивало. Но, с другой стороны, то, что знакомый Федора Петровича находится сейчас здесь, очень мне даже на руку.

«Интересно, обнаружили трупы в триста восьмом номере?» — спрашиваю я сама себя и решаю поторопить события.

— Давай в центр, — говорю я водителю.